Страница 10 из 18
– Мы все двоюродные братья и сестры, – сказала мне по этому поводу Мэри Харти. – Здесь все очень просто – все приходятся друг другу родственниками.
Идея приняла в моей голове форму некоей разновидности воскресных путешествий в разные города. Я сделаю Саванну своим вторым домом. Я буду время от времени проводить здесь по месяцу – этого достаточно, чтобы перестать чувствовать себя заезжим туристом, а быть почти полноправным жителем. Я буду разузнавать, наводить справки, наблюдать, совать свой нос во вcё, куда приведет меня мое любопытство и куда меня пригласят. Я не буду поддаваться предубеждениям, а стану бесстрастным хронографом.
В течение восьми лет я придерживался этого плана, правда, периоды моего пребывания в Саванне становились все длиннее, а пребывания в Нью-Йорке – все короче. Я оказался вовлеченным в события, населенные необычными персонажами и оживленные странными происшествиями, вплоть до убийства. Но сначала главное – подошел к телефону и набрал «bedroom».
Глава III
СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ ДЖЕНТЛЬМЕН
Голос, ответивший из «спальни», указал мне дорогу в мое новое жилище в Саванне – второй этаж каретного сарая на Ист-Чарлтон-лейн. В моем распоряжении оказались две крохотные комнатки с видом на сад и двор жилого дома. Весь сад состоял из ароматных магнолий и маленького бананового куста.
Среди прочей обстановки в квартирке оказался старый капитанский глобус на подставке. В первый же вечер на новом месте я ткнул пальцем в Саванну – тридцать второй градус северной широты – и крутанул глобус. Под моим пальцем промелькнули Марракеш, Тель-Авив и Нанкин. Саванна располагалась на крайнем западе Восточного побережья, точно к югу от Кливленда. Саванна находится на девять градусов южнее Нью-Йорка, следовательно, луна видна отсюда под другим углом, решил я. Полумесяц будет слегка повернут по часовой стрелке, а это значит, что наш спутник станет напоминать больше букву U, нежели С, которую я только вчера видел в Нью-Йорке. Однако, может быть, я ошибаюсь? Я выглянул в окно, но луна как раз в это мгновение скрылась за облаком.
Я все еще занимался установлением своего точного местоположения во Вселенной, когда понял, что все время слышу какие-то звуки. Я напряг слух. Из-за ограды сада доносились веселые голоса, смех и звуки пианино. Под эту музыку приятный баритон пел «Сладкую загорелую Джорджию». Следующая песня была «Как это вышло, что мне нравится то, что ты творишь?» В квартале от моего пристанища вовсю шла веселая вечеринка, и я счел это добрым предзнаменованием. Музыка создавала приятный звуковой фон, может быть, несколько резковатый, и пианист был очень хорош. И неутомим. Последней песней, которую я слышал, засыпая, была «Лентяи». Вероятно, ее написал Джонни Мерсер.
Как только занялся рассвет, музыка зазвучала с новой силой. Первой утренней мелодией стала, если я правильно угадал, «Пиано-блюз», за которым последовали «Дарктаунские забияки». Музыка звенела, то возникая, то затихая на короткое время, весь день до позднего вечера. То же самое повторилось на следующий день и через день. Звуки пианино стали частью местной атмосферы, точно так же, как и нескончаемая вечеринка, если, конечно, это можно назвать вечеринкой.
Через пару дней я нашел место, откуда доносилась музыка – Ист-Джонс-стрит, 16. То было желтое оштукатуренное здание, как две капли воды похожее на другие дома квартала. От них он отличался только нескончаемым потоком посетителей, которые группами и поодиночке валом валили туда и днем и ночью. Нельзя было определить, кто именно преобладал в этом потоке – там можно было встретить и молодых и старых, и белых и черных. Я заметил, что никто из них не нажимал звонок – люди просто толкали дверь и входили в дом. Незапертая дверь – необычно… даже для Саванны. Я решил, что со временем эта странность объяснится сама собой, а пока надо поближе ознакомиться с моим новым окружением.
Утопавшая в садах часть города с расположенными в строгом геометрическом порядке площадями кольцом охватывала историческое его ядро. Этот участок площадью в три квадратных мили был застроен еще до Гражданской войны. Позже, когда Саванна стала разрастаться к югу, отцы города махнули рукой на строительство новых площадей. Южнее исторического центра располагалась череда пышных викторианских зданий. После них начинался Ардсли-парк – анклав домов, выстроенных в начале двадцатого века и отличавшихся горделивыми фасадами, коринфскими колоннами, фронтонами портиками и террасами. К югу от Ардсли-парка начинались дома поменьше. Там можно было увидеть бунгало сооруженные в тридцатые и сороковые годы ранчо – наследие пятидесятых и шестидесятых, и почти сельские районы южной части, которые невозможно было бы отличить от любого другого американского города если бы не попадавшиеся кое-где напоминания о временах Дикси[6] – такие, как магазин «Двенадцать дубов» или кинотеатр «Тара».
Кое-что мне любезно разъяснила предупредительная женщина-библиотекарь Общества истории Джорджии Оказалось, что в городе никогда не жила жестокосердная Ханна – такой дамы просто не существовало в природе. По-видимому, ее придумал какой-нибудь поэт-песенник, которому надо было что-то подобрать для рифмы. Библиотекарь со вздохом добавила, что неплохо было бы вообще переселить эту Ханну в Монтану, а у Саванны есть своя история и ей незачем гнаться за фальшивыми почестями. Знаю ли я например, что Эли Уитни изобрел хлопкоочистительную машину на плантации Малберри в Саванне? Знаю ли я что герлскаутское движение Америки было основано Джульеттой Гордон Лоу в каретном сарае на Дрэйтон-стрит?
Вслед за этим библиотекарь вдохновенно перечислила мне список великих исторических событий, которые действительно имели место в Саванне: первая воскресная школа Америки была основана в Саванне в 1736 Году; первый сиротский приют – в 1740; первая конгрегация чернокожих баптистов – в 1788; первая школа гольфа – в 1796 году. Джон Уэсли, основатель методизма, был в 1736 году священником церкви Иисуса Христа в Саванне. Именно во время его священства написана книга гимнов, которые с тех пор поют в англиканских церквах. Один саваннский торговец финансировал строительство и первое плавание через Атлантику первого океанского парохода «Саванна». Это плавание из Саванны в Ливерпуль состоялось в 1819 году.
Такое внушительное перечисление достижений позволяло предположить, что сонный городишко со стопятидесятитысячным населением когда-то играл на исторической арене гораздо более важную роль, чем теперь. Финансировать в 1819 году первое плавание парохода через Атлантику – это то же самое, что в наши дни финансировать запуск космического корабля «Шаттл». По случаю того памятного трансатлантического вояжа Саванну в те дни посетил президент Джеймс Монро, настолько важным явилось это событие.
Я рылся в книгах, газетах и картах, сидя в читальне Общества истории – просторном зале с высокими потолками и стеллажами вдоль стен. В помещении явственно витал призрак Гражданской войны, а роль, которую сыграла в ней Саванна, может многое рассказать о самом городе.
Когда раздались первые залпы той войны, Саванна была ведущим хлопковым портом мира. Генерал Уильям Текумсе Шерман выбрал его конечной точкой своего триумфального марша к морю, поведя на город семьдесят тысяч солдат против десяти тысяч, защищавших Саванну. В отличие от своих коллег в Атланте и Чарлстоне местные гражданские лидеры оказались практичными бизнесменами – их страстное стремление к отделению подверглось слишком сильному испытанию перспективой грядущих разрушений. Когда Шерман приблизился к городу, ему навстречу была послана делегация, предложившая без единого выстрела сдать город в обмен на обещание не сжигать его. Шерман принял условия сделки и послал президенту Линкольну знаменитую телеграмму: «ПОЗВОЛЬТЕ ПРЕПОДНЕСТИ ВАМ В КАЧЕСТВЕ РОЖДЕСТВЕНСКОГО ПОДАРКА ГОРОД САВАННУ ВМЕСТЕ СО СТА ПЯТЬЮДЕСЯТЬЮ ПУШКАМИ, ГОРОЙ АМУНИЦИИ И ДВАДЦАТЬЮ ПЯТЬЮ ТЫСЯЧАМИ ТЮКОВ ХЛОПКА». Шерман стоял в городе месяц, а потом двинулся в Южную Каролину, в Колумбию, и спалил ее дотла.
6
Dixie – общее название южных штатов США.