Первая леди

Были, конечно, и трудные времена. Беды и горести. Сколько они пережили, когда их любимая няня Тамара умерла от пневмонии! Но зато теперь с ними их единственный сын, восьмилетний Андре.

Обычно дети рождаются, когда сперматозоид сливается с яйцеклеткой, но семья Мэтта создавалась не традиционным способом. Если бы семьи имели родословные, как у собак, эту отнесли бы к разряду американских дворняжек, настолько разная кровь была у всех ее членов.

Вовремя вспомнив, что пришла пора подняться на сцену. Мэтт медленно взял потрепанную семейную Библию Джориков. Нили возложила на нее недрогнувшую руку. Руку, которой отныне будут доверены бразды правления государством.

Обстановка располагала к серьезности, но Мэтт никак не мог стереть улыбку с лица, когда она начала говорить:

— Я, Корнилия Личфилд Кейс Джорик…

После всех этих лет он до сих пор поверить не мог, что она взяла его фамилию.

— …торжественно клянусь…

Мэтт затаил дыхание.

— …что буду честно выполнять…

Чертовски верно. Она будет.

— …обязанности президента Соединенных Штатов…

Президент Соединенных Штатов. Его жена наконец получила работу, для которой была рождена. Иметь такого лидера — настоящее счастье для страны. Нили не только умна, но еще и обладает даром предвидения, опытом, честностью и отличается поразительным отсутствием эгоизма и корыстолюбия. Заседая в конгрессе, она проявила редкую способность примирять людей самых различных воззрений, даже жесточайших политических врагов, каким-то образом добиваться от них всего, что считала необходимым. Возможно, ей удалось это потому, что ни у кого не хватало духу обидеть ее. Кроме того, она неизменно оставалась спокойной и сдержанной в самых сложных обстоятельствах — умение, приобретаемое годами жизни общественного деятеля. И при этом была всегда верна себе.

— …и делать все, что в моих силах…

Он много размышлял о том, как подобает вести себя первому в истории страны первому мужу, и намеревался взять ситуацию в свои руки. Достоинство и спокойствие — вот его девиз. В конце концов, именно он создаст прецедент, будет примером для всех своих последователей. Мэтт понимал всю важность своей миссии.

Но главное — благополучие Нили и их пятерых детей. В серии статей, написанных им со дня выборов, Мэтт не скрывал от американских читателей, что они — любящие родители, ребятишки которых ничем не отличаются от всех детей мира: временами ангелы, временами дьяволята, чаще же всего — нечто среднее между тем и другим. Президент ответственен перед американским народом в отличие от своих детей, и все, кто этого не понимает, могут на следующих выборах голосовать за кого-то другого.

— …хранить, защищать и оборонять конституцию Соединенных Штатов…

Подумать только, его жена — защитница самого ценного, что есть у Америки! И если хотя бы на мгновение забудет об этом, он всегда рядом, чтобы ей напомнить. Давно настала пора талантливому журналисту войти в историю, и гражданин Матиас Джорик решил, что нет для него более благородной роли, чем роль первого мужа и гласа народа.

Следующие несколько часов пролетели незаметно. Настало время инаугурационного парада. Мэтт и Нили давно решили участвовать в нем, и сейчас рука об руку устремились вперед. Дети шли следом, но скоро Шарлотта и Андре стали громко ссориться, поэтому родители поспешили их разлучить. Потом пришлось взять на руки маленькую Холл и Шарлотта тоже не захотела идти, поэтому Мэтт передал Холли Люси.

Андре определенно стал центром внимания, и это беспокоило Мэтта: не слишком ли он и Нили избаловали мальчика, твердя ему о чести стать первым в истории афроамериканскимотпрыском президента. Они обменялись понимающими взглядами, когда их восьмилетний сын снова поднял маленький коричневый кулачок, приветствуя толпу.

Люси устала, и Мэтт посадил Холли в следовавший за ними лимузин. Сегодня почетные обязанности охраны исполняли Джейсон Уильямс и Тони Делукка. Шарлотта тоже захотела в машину. Андре продержался почти до конца, но потом решил, что его поднятый кулак будет выглядеть куда импозантнее, если высунуть его из окна президентского лимузина. Его сестры немедленно оккупировали противоположное окно, чтобы продемонстрировать свою солидарность с афроамериканской общиной.

Наконец они остались вчетвером, совсем как восемь лет назад. Нили двигалась немного впереди, искренне наслаждаясь моментом. По одну сторону Мэтта шла Люси, по другую — Баттон. Он обнял девочек за плечи и улыбнулся, вспомнив, как отчаянно боролся за то, чтобы вернуть их. Теперь же у него замечательная семья, и это каждому видно!

Прелестная старшая дочь неожиданно прижалась к нему.

— Какое странное длинное путешествие, правда, па?

— Я не отказался бы от него за все сокровища мира.

— Я тоже.

Баттон на мгновение обняла его за талию, и Мэтт мысленно произнес короткую молитву, благодаря Бога за то, что его когда-то самый страшный кошмар сбылся. Жена и дети. Чего еще желать?

Он осторожно отпустил дочерей и догнал Нили.

Новый главнокомандующий весело сверкнул глазами, глядя на мужа:

— Подумать только, когда-то я рискнула всем, чтобы сбежать из Белого дома!

— Лучшее решение ты приняла, только когда согласилась выйти за меня!

Нили улыбнулась:

— Я уже говорила, что люблю тебя?

— Несомненно.

И тут, прямо посреди Пенсильвания-авеню, на глазах у всего мира он наклонился и прильнул долгим, нежным поцелуем к губам президента Соединенных Штатов.