Страница 22 из 71
В то время как в уме Толкина рождались начала его мифологии, он готовился к «скулз» — последнему экзамену по английскому языку и литературе на степень бакалавра. Экзамен начался во вторую неделю июля 1915–го, и Толкин одержал победу: он заслужил отличие первого класса.
В результате он по завершении войны мог не без оснований рассчитывать на университетскую должность. Но пока что ему предстояло ехать в свою часть: он получил чин младшего лейтенанта в полку ланкаширских стрелков. Вопреки его надеждам, его назначили не в 19–й батальон, где служил Дж. Б. Смит, а в 13–й. В июле Толкин начал проходить учебу в Бедфорде. Его поселили на постой в частном доме вместе с полдюжиной других офицеров. Толкин учился командовать взводом и посещал лекции по военным дисциплинам. Он купил мопед на пару с другим офицером и, когда ему удавалось получить увольнение на выходные, ездил в Уорик, к Эдит. Он отпустил усы. Большую часть времени он выглядел и вел себя совершенно так же, как прочие молодые офицеры.
В августе Толкина перевели в Стаффордшир, и в течение следующих недель его вместе с батальоном перебрасывали из лагеря в лагерь с той кажущейся беспорядочностью, какой отличаются перемещения войск в военное время. Условия жизни везде были одинаково плохими, и в промежутках между несъедобными трапезами, рытьем окопов и лекциями об устройстве пулеметов заняться было решительно нечем, кроме как играть в бридж (это Толкин любил) и слушать граммофонные пластинки с регтаймом (а этого он терпеть не мог). Кроме того, большинство товарищей по службе ему совершенно не нравились. «Среди начальства джентльменов не сыскать, — говорил он Эдит, — да и просто людей довольно мало». Часть досуга он тратил на то, чтобы читать по–исландски, — Толкин твердо вознамерился во время войны продолжать заниматься своей научной работой, — но все равно время тянулось медленно. «Все эти тоскливые дни, — писал он, — потраченные на тупую долбежку скучных предметов, отнюдь не радуют, в унылых болотах науки убивать того и гляди завязнешь с головой».
К началу 1916–го Толкин решил учиться на связиста: перспектива иметь дело со словами, сообщениями и кодами казалась все–таки чуть более приятной, чем рутинное командование взводом, связанное к тому же с ответственностью за людей. Он выучил азбуку Морзе, сигнализацию с помощью флажков и дисков, научился передавать сообщения посредством гелиографа [Светосигнальный прибор для передачи сигналов или сообщений с помощью кода Морзе] и фонаря, пользоваться сигнальными ракетами и полевыми телефонами и даже обращаться с почтовыми голубями (они все еще иногда использовались для военной связи). И в конце концов его назначили батальонным связистом.
Их полку вскоре предстояло отправиться во Францию, и Рональд с Эдит решили пожениться: ужасающие списки погибших наводили на мысль о том, что он вполне может и не вернуться. К тому же они и так ждали более чем достаточно. Ему было двадцать четыре, ей двадцать семь. Со средствами у них оказалось туговато, но в армии Толкин регулярно получал жалованье, пусть и небольшое. Кроме того, он решил просить отца Френсиса Моргана перевести весь его скромный капитал на его имя. К тому же Толкин надеялся на какие–никакие доходы со своего творчества. Оксфордское издательство «Блэкуэллз» решило опубликовать его стихотворение «Шаги гоблинов» в ежегодном альманахе «Оксфордская поэзия», и ободренный этим Толкин отправил подборку своих стихов в издательство «Сиджвик и Джексон». Чтобы пополнить свой капитал, он также продал свою долю в мопеде.
Он отправился в Бирмингем, чтобы договориться с отцом Френсисом о деньгах, и заодно сообщить, что женится на Эдит. Денежные дела они уладили, но, когда дошло до разговора об Эдит, Толкин обнаружил, что не может заставить себя сказать своему бывшему опекуну о готовящейся свадьбе, и ушел из Молельни, не упомянув об этом ни словом: он так и не сумел позабыть о том, как враждебно отнесся отец Френсис шесть лет назад к его роману с Эдит. Только за две недели до свадьбы Толкин наконец написал обо всем отцу Френсису. Ответное письмо было вполне доброжелательным; отец Френсис благословлял их, желал обоим счастья и объявлял, что сам обвенчает их в церкви Молельни. Увы, было уже поздно. Рональду с Эдит предстояло сочетаться браком в католическом соборе в Уорике.
Рональд Толкин и Эдит Брэтт были обвенчаны отцом Мерфи после ранней мессы в среду, 22 марта 1916 года. Они нарочно выбрали среду, потому что именно в среду молодые люди впервые встретились после долгой разлуки в 1913 году. Во время бракосочетания произошел один неприятный инцидент. Эдит не подозревала о том, что при записи в метрическую книгу ей Придется указать имя отца. А ведь она никогда не говорила Рональду о том, что она незаконнорожденная! Столкнувшись с этой проблемой, Эдит впала в панику и не нашла ничего лучшего, как вписать в эту графу имя дяди, Фредерика Брэтта. Но что указать в графе «Общественное положение или профессия отца», она придумать не могла и оставила ее незаполненной. Позднее она во всем призналась Рональду. «Мне кажется, что из–за этого я только нежнее люблю тебя, дорогая моя женушка, — писал он ей, — однако нам следует по возможности забыть об этом и предоставить все господу». После свадьбы молодожены поездом отправились в Кливдон в Сомерсетшире, где им предстояло провести неделю. Сидя в купе, они вместе выводили на оборотной стороне поздравительной телеграммы варианты новой подписи Эдит: «Эдит Мэри Толкин… Эдит Толкин… миссис Толкин… миссис Дж. Р. Р. Толкин…» Все варианты смотрелись превосходно.
Глава 8
ОТРЯДА БОЛЬШЕ НЕТ
Когда Толкин приехал из свадебного путешествия, его ждало письмо от «Сиджвика и Джексона»: его стихи печатать отказались. Не то чтобы Толкин этого не ожидал — но все же был разочарован. Эдит вернулась в Уорик, но только затем, чтобы разобраться со своими делами в этом городе. Они договорились, что на время войны Эдит не станет искать себе постоянного дома, а будет жить в меблированных комнатах поближе к лагерю Рональда. Они с кузиной Дженни (та по–прежнему жила с Эдит) приехали в Грейт–Хейвуд, деревню в Стаффордшире неподалеку от лагеря, где находился батальон Рональда. В деревне была католическая церковь с доброжелательным священником, а Рональд нашел приличную квартиру. Но не успел он устроить Эдит на новом месте, как пришел приказ об отправке, и вечером в воскресенье 4 июня 1916 года Толкин отбыл в Лондон, а оттуда во Францию.
Вся Англия уже в течение некоторого времени ждала «Большого Натиска». В течение всего 1915 года на западном фронте ситуация оставалась патовой, и ни отравляющие газы на Ипре, ни резня в Вердене не могли сдвинуть линию фронта больше чем на несколько миль. Но теперь, когда сотни тысяч новобранцев прошли учебные лагеря и превратились в Новую Армию, сделалось очевидно, что вот–вот произойдет нечто впечатляющее.
Толкин прибыл в Кале во вторник, 6 июня, и его отправили в базовый лагерь в Этапле. По дороге каким–то образом потерялись все его вещи: и складная кровать, и спальный мешок, и тюфяк, и запасные ботинки, и умывальник — все, что он так тщательно выбирал и покупал за немалые деньги, кануло без вести в хитросплетениях армейской транспортной системы, так что Толкину пришлось выпрашивать у товарищей, брать взаймы или покупать самое необходимое.
Они стояли в Этапле. Дни шли за днями, и ничего не происходило. Нервозное возбуждение, царившее при отправке, сменилось усталой скукой, которая усугублялась полной неизвестностью. Никто не знал, что происходит. Толкин написал стихотворение об Англии, принимал участие в учениях, слушал крики чаек, кружащих над головой. Вместе со многими товарищами–офицерами Толкина перевели в 11–й батальон, где он нашел не самое приятное общество. Младшие офицеры все были новобранцами, как и сам Толкин, некоторым не исполнилось еще и двадцати одного, в то время как старшие полевые командиры и адъютанты были в большинстве своем профессиональными военными, вернувшимися из отставки. Они отличались узколобостью и изводили подчиненных бесконечными повествованиями об Индии и Англо–бурской войне. Старые вояки не спускали новобранцам ни единого промаха, и Толкин жаловался, что с ним обращаются как с нерадивым школьником. Куда большее почтение испытывал он к «солдатам», восьмистам сержантам и рядовым, составлявшим основную часть батальона. Некоторые из них были из Южного Уэльса, остальные — ланкаширцы. Офицеры не могли общаться с рядовыми — система этого не допускала, — но к каждому офицеру был приставлен денщик, в чьи обязанности входило следить за вещами офицера и прислуживать ему на манер оксфордского скаута. Благодаря этому Толкин достаточно близко познакомился с несколькими солдатами. Много лет спустя, обсуждая одного из главных персонажей «Властелина Колец», Толкин писал: «На самом деле мой Сэм Гэмджи списан с английского солдата, с тех рядовых и денщиков, которых я знал во время войны 1914 года и которым сам я уступал столь во многом».