Страница 25 из 84
За всю историю третьего легиона в семнадцатую сотню определяли самых бесталанных солдат. Вечно виноватых, вечно попадающих в неприятные истории. Старожилы с трудом припоминали первого невезучего сотника, наложившего свою испорченную богами ауру на подчиненных. Поговаривали, что именно за его «заслуги» отдувались обычные солдаты. А потом по привычке всех провинившихся старались сослать именно в семнадцатую сотню. И теперь этим озлобленным солдатам дали возможность пустить кровь у предназначенных для заклания офицеров.
Надо отдать должное веселящимся мужчинам – они быстро сообразили, что происходит, и стали обороняться. После короткой кровавой свалки атакованные сумели закрыться внутри дома, заплатив несколькими жизнями за локальную победу. Выгнав визжащих женщин, ветераны многочисленных схваток заставили мебелью двери и окна и послали часть бойцов на балкон – отбивать натиск все прибывающих легионеров.
Именно этот момент застал организатор мятежа, когда примчался на площадь, закончив со своими срочными делами. Ловко выдернув Хорте из группы офицеров, Алаэн тихо прошептал ему на ухо:
– Господин легорос, если мы не свяжем их боем у входа, часть мерзавцев может бежать. Конечно, мы окружили дом, но никто не знает всех местных дыр.
Немедленно озаботившийся новый командир легиона рванул в ряды штурмующих, а истинный вдохновитель ночных событий тихо встал в тени колонны, внимательно наблюдая за происходящим. Утром помощники наместника споют на два голоса своему господину про вдохновителя мятежа. А если боги будут милостивы, то какой-нибудь удачливый боец из осажденной виллы сумеет проткнуть увлекшегося легороса. В этом случае не придется руки пачкать.
Алаэн отдал несколько коротких распоряжений и отпустил гонца. Сам прислушался к шуму, доносящемуся из окруженного здания. Похоже, зашедшие с тыла солдаты резко изменили ситуацию, и маячившие на балконе полуодетые фигуры поспешили внутрь.
– Господи, ну и болван,- пораженно выдохнул сотник, глядя на площадь.
Легионеры раздобыли где-то лестницу и приставили ее к опустевшему балкону. В числе первых на шаткие ступеньки взгромоздился Хорте, угрожая своей тяжестью обрушить хлипкую конструкцию на головы стоящих внизу солдат. Минута – и он с диким криком исчез в дверном проеме. Следом за ним стали подниматься разгоряченные схваткой бойцы. Алаэн лишь покачал головой и подозвал ординарца. Следовало аккуратно заканчивать с набравшим силу представлением и готовиться к утреннему наведению порядка. Легион должен встретить наместника при полном параде. И показать ту картину случившегося, которая устроит все стороны.
Хозяин таверны запросил за большую комнату на чердаке на удивление мало. И непонятно, что сыграло большую роль: жалость к слепому калеке, пострадавшему от нежити, или почти полное отсутствие постояльцев. Пока еще не потянулись караваны купцов с товарами в восточные порты, пока еще не сезон для торговли свежим урожаем овощей и фруктов. Вот и приходится завлекать каждого прохожего. А не подсуетишься – и пройдет странник по улице пять лишних домов: там его уже ждет брат свояка, что построил новый постоялый двор назло соседям и теперь сбивает цены для всего квартала, чтоб его лихоманка сожрала.
Глэд поправил огарок свечи и с удовольствием вытянулся на широкой кровати. После бочки с горячей водой и сытного ужина настороженная усталость уступила место полудреме. Но эльфийка, присевшая на вторую кровать, отвлекла его от праздного времяпрепровождения:
– По дальнейшему пути вопросы есть? Что непонятно из рассказанного?
Мужчина приоткрыл глаза и быстро прокрутил в голове услышанное по дороге в город:
– Южная империя. Появилась более двух с половиной тысяч лет тому назад. За сто с лишним лет распространилась с западного до восточного побережий южной части материка Фэгефул. Две тысячи лет тому назад столкнулась с активным сопротивлением кочевников и эльфов, выступавших тогда единым фронтом. За пятьсот лет боев сумела отвоевать утраченные земли и утвердиться в нынешних границах. Около четырех сотен лет тому назад закончили строительство гигантской стены, протянувшейся вдоль всех южных границ, пресекая набеги кочевников Вольного халифата. Возглавляет государство император, наделенный всей полнотой власти. Иногда он созывает разнообразные советы – торговый, военный, градостроительный и прочие. Но делает это в основном для стравливания между собой представителей различных группировок. Наследника нет. В случае смерти будет выбран кто-то из старых аристократических родов. Важно, чтобы новый император пользовался популярностью среди военных, иначе ему не усидеть на троне.
Энна- эной покрутила непослушную черную прядь и кивнула:
– Все так. Продолжай.
– При возвращении государства в старые границы были созданы девять крупных провинций: три западные, три центральные и три восточные. Но в силу постоянных набегов на южные границы, западные и восточные укрупнили для удобства управления. Сейчас существует две западные, три центральные и две восточные. Все южные провинции с юга ограждены стеной. Живущие в империи зачастую их и называют по расположению: восточная южная или западная северная. Последнюю еще называют имперской, так как именно там расположены столица Ампиор и большая часть небольших городов с чиновниками.
– Зачем нам это все знать?
– В отличие от других государств в империи существует жесткое разделение между провинциями. И на границах между ними стоят заставы, где проверяют у путников документы. И управляются они из центральных городов каждой провинции, что накладывает отпечаток на уклад жизни в каждом городе и селе.
– Не селе. Так не говорят. Либо усадьба. Либо урба – малый город. Если ты ляпнешь про деревню, на тебя будут смотреть как на идиота.
– Понял, исправлюсь.
Глэд перевернулся на живот и продолжил в том же неспешном темпе:
– В силу жесткой централизации власти в государстве действует отлаженная система сыска, с филиалами в каждом крупном городе. За донос о подозрительных чужаках раньше выплачивались премии. В последнее время казна оскудела, и премии платят очень редко, но горожане с удовольствием сдадут нас при малейшем поводе. Поэтому нам надо придерживаться проработанной легенды и стараться не приковывать к себе внимание.
– Точно. А учитывая давнюю нелюбовь империусов к лесному народу…
– …необходимо быть настороже и держать язык за зубами,- закончил фразу Безглазый,- Ты не успела завершить рассказ про их армию и как вояки могут помешать нам в дороге.
– Как я и говорила, основа имперской армии – легион. В легионе более четырех тысяч человек. Это четыре тысячи солдат и обоз, в который входят повара, конюхи, разные мастеровые и прочее. Каждая тысяча разбита на сотни. Сотни обычно строятся по две рядом и используются по две сразу. При действии тысячи командир посылает четыре отряда по две сотни в бой, а две сотни оставляет в резерве. В южных легионах в последнее время эти две сотни стали сажать на коней. Хотя сила империи все же в пехоте. Пехотинцы прекрасно подготовлены и в руках грамотного полководца способны творить чудеса. А если сюда добавить тяжелые баллисты и «скорпионы», а также появившиеся в последнее время дальнобойные луки и дать возможность их войскам передвигаться по вымощенным в давние времена дорогам…
– …то мы получаем отличную армию, способную на своей земле уничтожить любого противника.
– Не только на своей. Зачастую они проводят карательные операции против халифата, и кочевники предпочитают удирать без оглядки, но не вступать в прямые столкновения с обученными частями.
– И сколько всего сейчас легионов империя держит в казармах?
– Мы не знаем этого точно. Глэд удивленно покосился:
– Не знаете? Вы же отслеживаете все, что происходит в этих землях. Это ваша постоянная головная боль, постоянная северная угроза! Для этого вы годами кропотливо выстраивали сеть осведомителей, подкупали мелких чиновников и торговцев, договаривались о безопасных местах ночлега для своих гонцов.