Страница 96 из 113
Оракул засмеялся, издавая странные звуки наподобие «кхе, кхе, кхе».
– Это ты сейчас так говоришь, – вымолвил он. – Ты про себя уже тогда решил, что дашь бомбе взорваться. Еще до того, как приказал Клуту не допрашивать их. Такое за одну секунду не решается, и ты запланировал все заранее.
Кристиан Кли слегка вздрогнул. То, что сказал Оракул было правдой. Но как старик прокрутил это в своем мозгу? Кли сказал:
– Я объясню, как это произошло. Я не был уверен, что будет взрыв, иначе предотвратил бы его. Я просто цеплялся за надежду, что ситуация Кеннеди как-то разрешится.
– Во имя спасения твоего героя Фрэнсиса Кеннеди, человека, который может поджечь весь мир. – Оракул положил на столик пачку тонких гаванских сигар, Кристиан взял одну и закурил. – Тебе повезло, – продолжал Оракул. – Большинство погибших были ненужными людьми, пьяницы, бездомные, воры. Так что это не такое уж преступление в истории человечества.
– Фрэнсис действительно развязал мне руки, – произнес Кристиан Кли.
Эти слова заставили Оракула нажать кнопку на ручке своей каталки, так что спинка кресла поднялась, и его фигура выпрямилась и напряглась.
– Твой святой президент? – прокряхтел Оракул. – Он находится в плену собственного лицемерия, и все Кеннеди до него. Он никогда бы не смог принять участие в подобном.
– Может, я просто пытаюсь найти оправдание, – сказал Кристиан. – У меня нет конкретных доказательств, но не забывайте, что я очень близко знаю Фрэнсиса, мы почти как братья. Я попросил его дать приказ отделу медицинского расследования прибегнуть к химическому воздействию на мозг, что немедленно решило бы всю проблему с атомной бомбой, и Фрэнсис отказался подписать такое разрешение. Конечно, у него на то имелись основания – права человека, гуманность и тому подобное. Это всегда было ему свойственно. Но так было до того, как убили его дочь. Потом его характер изменился. Вспомните его приказ разрушить Дак, его угрозу уничтожить весь Шерабен, если не освободят заложников. При таких новых чертах его характера он подписал бы приказ о медицинском расследовании. А когда он отказался это делать, то посмотрел на меня таким взглядом, который, казалось, говорил мне – пусть это случится.
Теперь Оракул оживился и резко сказал:
– Все это не имеет такого значения, как спасение твоей задницы. Если Кеннеди не переизберут, ты можешь провести годы в тюрьме. И даже если его переизберут, некоторая опасность остается.
– Кеннеди выиграет выборы, – заверил Кристиан, – а я буду в полном порядке. – Он сделал небольшую паузу. – Я его знаю.
– Ты знаешь былого Кеннеди, – возразил Оракул. И словно утратив интерес к этой теме, спросил. – А как с приемом в честь моего дня рождения? Мне исполняется сто лет, а никто и не чешется.
– Я чешусь, – рассмеялся Кристиан. – Не беспокойтесь. После выборов вы получите прием в Розовом саду Белого дома. Это будет королевский прием.
Оракул улыбнулся от удовольствия и лукаво добавил:
– И твой Кеннеди будет королем. Ты ведь знаешь, что если его переизберут, и он получит послушный ему конгресс, он станет диктатором?
– Это маловероятно, – ответил Кристиан. – В нашей стране никогда не было диктатора. У нас против этого есть гарантии, я даже иногда думаю, что слишком много гарантий.
– Ах, – вздохнул Оракул. – Мы еще очень молодая страна. У нас еще есть время. А дьявол принимает много соблазнительных обличий.
После довольно долгого молчания Кристиан встал, чтобы попрощаться. При расставании они только едва соприкасались руками – Оракул был слишком слаб для настоящего рукопожатия.
– Будь осторожен, – посоветовал Оракул. – Когда человек возвышается до абсолютной власти, он обычно избавляется от самых близких людей, от тех, кто знает его секреты.
22
За два месяца до выборов опросы показали, что шансы Кеннеди на победу невелики.
Проблем было немало. Скандал с любовницей Юджина Дэйзи, обвинение в том, что генеральный прокурор Кристиан Кли сознательно допустил взрыв атомной бомбы, скандал вокруг использования Кэну и Кли фондов военного советника для подкармливания Службы безопасности.
То обстоятельство, что у президента Соединенных Штатов роман с девушкой на двадцать лет его моложе, у которой по слухам, есть доля негритянской крови, и вероятность того, что они поженятся, и она станет Первой леди, стоило Кеннеди голосов избирателей.
К тому же, вероятно, сам Кеннеди зашел слишком далеко. Америка была не готова к варианту социализма и отказу от корпоративной структуры страны. Американцы не желали равенства, они мечтали разбогатеть. Почти во всех штатах существовали лотереи с призами в миллионы долларов, и люди больше стремились купить лотерейные билеты, чем голосовать на национальных выборах. Сила членов палаты представителей и сенаторов, уже заседавших в конгрессе, тоже была огромной. Они имели свой штат сотрудников, оплачиваемый правительством, располагали большими денежными средствами, которые вносили корпорации, и использовали эти деньги, чтобы покупать телевизионное время. Держа в своих руках правительственные офисы, они могли появляться в специальных политических программах на телевидении и мелькать на страницах газет, увеличивая тем самым свою популярность.
Лоуренс Салентайн организовал всеобъемлющую кампанию против Кеннеди с таким блеском, что стал признанным лидером группы Сократова клуба. С аккуратностью отравителя эпохи Возрождения он намекал на примесь негритянской крови у Ланетты Карр на телевидении и в печати, но всегда делал это в доброжелательном тоне. Салентайн рассчитывал на то, что часть американцев, гордящаяся своей расовой терпимостью, в глубине души подвержена расовым предрассудкам.
Третьего сентября Кристиан Кли тайно отправился в офис вице-президента. Ради предосторожности он дал особые инструкции шефу охраны вице-президента раньше, чем появился в кабинете ее секретаря и объявил, что у него срочное дело.
Вице-президент весьма удивилась, увидев его. Это было явное нарушение протокола – явиться к ней без предупреждения и не спросив ее разрешения. На какой-то момент Кли даже испугался, что она может оскорбиться, но Дю Пре слишком умна для этого. Она сразу же поняла, что Кли может нарушить протокол только по очень уважительной причине, и ее охватило дурное предчувствие. Что еще могло произойти после всех этих ужасных событий последних месяцев?
Кристиан Кли сразу же почувствовал ее тревогу.
– Никаких причин для беспокойства нет, – сказал он. – Речь идет о проблемах безопасности, связанных с президентом. В порядке общего прикрытия мы блокируем ваш офис. Вы не будете отвечать на телефонные звонки, но можете общаться с вашими ближайшими сотрудниками. Я сам останусь с вами на весь день.
Элен Дю Пре сообразила – вне зависимости от того, что случилось, она не может взять на себя руководство страной и поэтому Кли здесь.
– Если у президента возникли проблемы с безопасностью, то почему вы у меня? – спросила она и, не ожидая ответа Кли, заявила. – Я должна проверить это непосредственно у президента.
– Он присутствует сейчас на политическом обеде в Нью-Йорке, – сообщил ей Кристиан Кли.
– Я знаю, – ответила Элен Дю Пре.
Кристиан Кли посмотрел на свои часы.
– Президент позвонит вам в ближайшие полчаса.
Когда раздался телефонный звонок, Кли наблюдал за Элен Дю Пре. Она не выразила никакого удивления, только задала два вопроса. Прекрасно, подумал Кли, она будет в порядке, за нее не надо волноваться. Но потом она сделала шаг, вызвавший восхищение Кристиана, он и не предполагал в ней этого, поскольку вице-президент была известна своей застенчивостью. Она попросила Кеннеди передать трубку Юджину Дэйзи, руководителю президентского штаба. Когда Дэйзи подошел к телефону, она просто поинтересовалась их рабочим расписанием на следующую неделю и повесила трубку. Элен Дю Пре хотела убедиться, что человек, говоривший с ней, действительно Кеннеди, хотя она и узнала его по голосу. На вопросы, которые она задавала, ответить мог только Дэйзи, таким образом, она проверила, что никто не подражал голосу Кеннеди.