Мечтая о тебе

Мара повернула голову и увидела стоящего в дверном проеме Натаниэля. Выражение его лица было скрыто густой тенью. Мара хотела поблагодарить его, но неожиданно для себя разрыдалась.

– Пожалуйста, – сказал он, устраиваясь около нее на корточках. – Вы знаете, что плачущие женщины заставляют меня чувствовать себя идиотом. Вам подать платок или духи?

– Я не пользуюсь духами, – шмыгнула носом Мара. – И не плачу. Я никогда не плачу.

– Конечно же, не плачете. Просто что-то попало вам в глаз.

– Зачем вы сделали это?

Натаниэль слегка подвинулся в сторону, прижимаясь спиной к кирпичной стене и с удовольствием растягивая свои длинные ноги на стальной платформе.

– Считайте это взяткой. Я в грубой форме пытаюсь льстить вам на случай, если ваши цифры окажутся лучше моих.

Мара подавила приступ смеха, однако один смешок выскочил и, похоже, был услышан.

– Это не сработает, – сказала она.

– Я и не надеялся, но попытку предпринять стоило.

– Не будьте легкомысленным, Чейз.

Мара начала поворачиваться и, чтобы не смотреть на Чейза, опустила голову.

– Это был очень хороший подарок, – сказала она застенчиво.

Чейз взгляда не отводил. Он размышлял о том, что опять удивил ее, сделав нечто, чего она никак не ожидала. Но на вопрос, зачем все это, он ответить не мог. Ему хотелось больше знать о Маре, о ее дочери. Но если бы он спросил, она бы опять стала бесчувственно-холодной и их шаткое перемирие рухнуло. А этого он допустить не мог.

Натаниэль слегка прокашлялся.

– Ну, в общем, здесь не совсем закончено. Боггс еще должен установить дверь на втором этаже. С полуэтажа на пожарную лестницу выхода нет, так что я попросил его поставить лестницу еще и с противоположной стороны здания. Тогда в случае пожара смогут выйти все работники, где бы они ни находились. Почему вы раньше не поставили пожарную лестницу?

– Мы не использовали эту часть здания. Эти расходы оказались бы неоправданными.

Установка пожарной лестницы не потребовала бы больших средств. Но Чейз видел достаточно информации о компании, чтобы знать, что в данном случае это действительно было роскошью. На счету фабрики в банке практически не было средств. Отсутствие у Чейза глубоких познаний в вопросах бухгалтерии не помешало ему понять, что предприятие едва выживало. Им едва хватало средств, чтобы еженедельно выплачивать зарплату. Мара очень долго несла тяжкое бремя управления разваливающейся компанией.

Натаниэль думал о Джеймсе, пытаясь понять, почему он оставил жену и дочь одних. Подобное вряд ли можно чем-либо оправдать. Натаниэль уже начинал думать, что Джеймс был человеком сомнительной репутации.

– Обещания Джеймса не стоят и пенни, – сказала Мара. Чейз посмотрел на нее.

– Что? – спросил он.

– Ведь вы думали о Джеймсе?

Натаниэль уперся затылком в кирпичную стену и смотрел, как между перилами начинают загораться огни Лондона.

– Да, не стоят и пенни. Я действительно думал о Джеймсе, – подтвердил удивленный Натаниэль.

Между ними повисла долгая тишина, прежде чем ее нарушила Мара:

– Мистер Чейз, я знаю, что вы согласились на партнерские соглашения с моим мужем. Но знали ли вы его?

– Не очень.

– Он был… – Мара на мгновение задумалась. – Не всегда честен со своими деловыми партнерами.

– Я подозревал. Но в тот период моей жизни для меня единственно важно было то, что он поверил в мои идеи. Он тогда сказал мне, что владеет фабрикой, которая может производить мои изобретения. Конечно, эту информацию я проверил. Я настаивал на контрольном пакете акций, чтобы контролировать его. Но, несмотря на мои подозрения, он мне нравился.

Мара устроилась рядом с Натаниэлем и сказала:

– Да, многие симпатизировали Джеймсу. У него было обаяние, которое покорило и вас. Когда-то он и мне нравился, – вздохнула Мара и поправилась: – Когда-то я любила его.

– Любовь уходит вместе с деньгами.

– Дело было не в деньгах, – покачала головой Мара. – Мистер Чейз, я знаю, что вы считаете меня скупой. – Она подняла руку, чтобы остановить его протест. – Мой отец был шахтером в Южной Африке. Он работал в алмазных шахтах за жалкую зарплату. Я была старшим ребенком в семье, а всего детей было восемь. Мы были очень бедны. В шестнадцать лет я вышла замуж за Джеймса, и причиной этому стала не только любовь. Я хотела убежать. Вы понимаете это?

Натаниэль прекрасно знал о желании убежать по своему опыту.

– Да, – ответил он.

– Джеймс подарил мне мечту, надежду. Но его самой большой мечтой было разбогатеть. Обо мне он не заботился. Что бы вы там ни думали, деньги никогда не были для меня самым главным в жизни. Я хотела иметь семью – дом, мужа, который был бы рядом и не срывался на новое место уже спустя несколько месяцев. Но у Джеймса была охота к перемене мест. Когда мы приезжали к нему, первое время все было замечательно. Он рассказывал о том, что на сей раз нас точно ждет успех. Что он нашел свое истинное призвание. Но…

– Но все обрывалось слишком быстро, – закончил за нее Натаниэль.

– Не быстро, а мучительно долго для меня. Джеймс становился раздражительным и начинал совершать длительные одиночные прогулки. Затем на несколько дней исчезал. А вскоре появлялся возбужденный, взволнованно рассказывал о каком-нибудь новомодном веянии. Скажем, археология в Египте или разведение овец в Аргентине.

– Должно быть, вы это тяжело переносили, – глубоко вздохнул Натаниэль и поднял запретную тему: – А что ваша дочь?

Мара приподнялась.

– Думаю, скоро начнется дождь. Нам лучше войти внутрь.

Она встала, взяла портфель и пошла внутрь. Натаниэль последовал за ней, закрывая за собой дверь. Вопросов он больше не задавал, но от его внимания не укрылось, что на небе не было ни тучки.

Чейз подошел к столу и начал рыться в своих бумагах.

– Что вы об этом думаете? – спросил он, показав рукой на стены и умудрившись при этом не прерывать поисков.

– Немного пусто, – сказала Мара. – Не хотите ли вы этим сказать, что у меня нет никаких обязанностей вообще?

– Я сожалею, – с виду искренне ответил Чейз. – Боггс мог бы поднять ваши вещи, но вас здесь не было и мы не знали, где вы.

Натаниэль посмотрел на Мару и заметил на ее губах улыбку.

– Мара, иногда мне кажется, что вы специально дразните меня.

– Возможно, – признала она. – Что вы ищете?

– Уверен, это где-то здесь, – пробормотал Натаниэль, скорее всего самому себе.

Маре показалось, что он ее вопроса даже не слышал.

Пока Натаниэль занимался поисками, Мара зашла за перегородку, чтобы осмотреть его лабораторию. Справа стоял рабочий стол, беспорядочно заваленный деталями.

Хотя Боггс и построил им полки, они мало помогали ему сохранять порядок. Мара силилась понять, как Натаниэль вообще мог в таком хаосе что-либо делать. Если бы ей пришлось работать в таких условиях, она бы, наверное, сошла с ума.

– Нашел, – раздалось сзади.

Мара зашла в кабинет и увидела, как Натаниэль достает из стола пачку бумаг и читает на расстоянии вытянутой руки.

– Да, это оно, – кивнул он.

– Что?

Чейз положил свои записи на стол и подкатил Маре кресло.

– Начнем?

Мара уселась, но подъезжать к столу не торопилась, дожидаясь, пока Натаниэль подвинет ее. Он подвинул, и она положила свой портфель на стол, вытащила карандаш и стала ждать, когда усядется Натаниэль. Но он все не усаживался. Чейз ходил вокруг стола, хмурился и ощупывал карманы своего пиджака.

– Куда же я положил их?

Мара тут же поняла, что он ищет.

– Ваши очки лежат на столе в лаборатории. Я их там видела.

– Ах! – воскликнул Чейз. – Вот где я их оставил. Теперь вспомнил.

Он исчез в лаборатории, а Мара, воспользовавшись ситуацией, попыталась изучить бумаги на столе Чейза. Однако удовлетворить свое любопытство она не успела.

– Не подглядывайте, – сказал он, выходя из-за перегородки.

Мара виновато отвела взгляд. Спустя пару секунд Натаниэль уселся напротив нее. Надев очки, он спросил: