Джек Мерсибрайт

– Да, я скажу ей об этом, – пообещал Джек и сразу же отправился искать мисс Филиппу.

Сначала она не желала даже слушать его. Она ведь так гордилась тем, что ее двор был полон скирд. И не представляла себе, что ей придется расставаться с ними.

– Но если вы продержите зерно в скирдах слишком долго, – убеждал ее Джек, – то все ваши деньги просто пропадут.

– Почему так думаете? – резко спросила она.

– Идут разговоры, что все больше зерна будет поступать сюда из Америки, поэтому стоит поторопиться, иначе можно остаться в проигрыше.

– Где вы слышали об этом?

– Был разговор сегодня в Кевелпорте.

– Я не уверена, что мне следует верить вам, – заметила мисс Филиппа.

Но на следующее утро из большого амбара уже слышался шум, и когда Джек в него заглянул, то увидел там за работой Джо Стреттона и его сына Харви.

– Я должен сказать, что ты – молодец! – прокричал ему Стреттон, не переставая молотить зерно. – Тебе все-таки удается управлять этой чертовой бабой!

– Да ведь он может управлять ими обеими, не так ли? – встрял в разговор Харви. – Мы заметили, что мисс Ненна уже ожидает ребеночка, не правда ли?

Потом он громко завопил, потому что отец резко толкнул его, Харви сбился с ритма, и цеп сильно стукнул его по голове.

– Ты что, отец? – кричал он, ощупывая голову. – Ты чуть не убил своего сыночка Харви!

– Она тебе не мисс Ненна! Она – миссис Мерсибрайт, понял? И не забывай об этом! Работай и меньше болтай! Удар по голове тебе не повредит. Только не сломай об нее цеп – он денег стоит!

Маслобойка оказалась чудом. Даже Ненна захотела посмотреть, как она работает. Но про нее вскоре забыли, когда привезли новую веялку. Потом появились конные грабли и сеялка.

– Бог ты мой, какие же мы стали современные! – говорил Питер Льюппитт своему брату Полю.

– У меня от всех этих новшеств просто кружится голова. Правда!

Но самое главное случилось в июле, когда купили новую жатку-сноповязалку. Она была новенькой, прямо с заводика в Кевелпорте. Жатка стояла во дворе, и все мужчины собрались, чтобы как следует рассмотреть ее.

– Жатка и сноповязалка? – удивлялся Джо Стреттон. – Я слышал о таких вещах, но до сих пор не верится, что такое бывает.

– А что, на этих валках есть руки, да еще и с пальцами? – поинтересовался Питер Льюппитт.

– Правильно, – продолжил его братец, – и они настолько умные, что, как только начнут работать, тебе следует подождать парочку минут, и оттуда выскочит хорошая большая румяная булка!

– Может, она еще и делает ячменное пиво?

– Угу, и раздает всем полные кувшины с пивом!

– Что же будет, если вы заставите ее косить овес?

– Оттуда выскочит шотландец в юбочке!

– Она не поговорит с нами и не подскажет, когда придет время выпить по маленькой?!

– Разве машина не поет? – поинтересовался Лейси. – Я был бы не против послушать хорошую мелодию!

– А мне бы хотелось, – сказал Вильям Гонлет, опираясь на свой длинный пастуший посох, – чтобы была машина, которая сторожила бы стадо вместо меня ночью, пока я буду спать. А еще принимала бы новорожденных ягнят и отрезала им хвостики. И чтобы она мне платила за то, что я ничего не стану делать. Джек, у тебя нет такой машины, а? Ты мне не можешь достать ее к следующей весне?

– Я бы не стал доверять этим машинам, – вклинился Перси Рагг. Он произнес любимую фразу Гонлета.

– А что, если она не знает, когда ей нужно остановиться? Меня очень волнует обрезание хвоста!

– Кто станет управлять и этой жаткой, и сноповязальной машиной? – спросил Джо Стреттон. – Кто попытается?

– Я! – закричал Харви. – Я не боюсь никаких машин!

– Ну уж нет, только не ты, – возмутился Джо Стреттон, – если кто и будет первым – так это я, а не какой-то зеленый парень, вроде тебя!

Потом он повернулся к Джеку.

– Если только первым не захочет попробовать наш управляющий.

– Нет, можешь попробовать ты, – ответил ему Джек, – начни жать овес у Ранкла.

В этом году жатва прошла быстро. Она началась и закончилась в рекордно короткое время. Погода стояла хорошая, и пахать было легко. Джек уже работал почти три года в Браун Элмсе. С каждым годом хозяйство велось все лучше, но мисс Филиппа была недовольна.

– Сколько времени нам понадобится, чтобы избавиться от тростника в Миддл Найнтин Акр? – спросила она Джека.

– Года два-три, а может, и четыре.

– Почему так долго?

– Осушить почву и покончить с тростником займет гораздо больше времени, чем запустить ее и превратить в болото!

– Сколько понадобится времени, прежде чем в Руммерс можно будет сеять зерновые?

– Наверное, почти столько же – от двух до трех лет. Земля там неплохая, но очень кислая. С ней придется поработать, а для этого требуются время и терпение!

– Терпение! – повторила мисс Филиппа и сердито вздохнула.

– Быстро мы ничего не добьемся, – сказал ей Джек. – Вы слишком запустили землю.

– Это не моя вина, что ферма была в таком упадке. Мне не на кого было опереться, пока вы не появились здесь.

Но она, доверяя Джеку, ожидала, что он станет совершать на ферме настоящие подвиги.

– Ну твоя сестрица! – сказал он Ненне. – Она, наверное, считает меня волшебником и ждет от меня всяческих чудес.

– Ты и так сотворил для нее чудо, – заметила Ненна. – Никто так много не работает.

Что касается Ненны, то, по ее мнению, Джек никогда не ошибался. Она бросалась на его защиту как львица, если считала, что его каким-то образом обижают. Она даже могла отчитать за Джека свою сестру.

– Джек вчера вернулся домой после работы только в десять вечера. Почему ты заставляешь его так много работать?

– Я ему хорошо плачу, и он должен отрабатывать эти деньги.

– Я говорю не об этом.

– Он что, жаловался на меня? – спросила Филиппа. – Он не рассказывал о том, что я хочу сделать с фермой?

– Конечно, он делится со мной, – ответила ей Ненна.

Она удивленно посмотрела на сестру, и Филиппа отвела свой взгляд.

– Ему не нравится, как к нему относятся?

– Нет, – отвечала Ненна, – Джек никогда ни на что не жалуется.

– Конечно. И перестань болтать! Твой муж сам способен разобраться в своих делах.

Действительно, мисс Филиппа нещадно эксплуатировала Джека. Она часто задерживала его после работы, вызывала к себе в контору и часами обсуждала с ним дела на ферме. Он ей в этом не отказывал.

Как-то осенью она пригласила Джека в дом, в парадную гостиную, и предложила ему бокал мадеры. Он не знал, что и подумать. Он ее не понимал. Вскоре пришел Джон Тьюллер из Мерихоупа. Она, видимо, его ждала и тоже предложила ему вина.

– Джек, мне кажется, что мистеру Тьюллеру не помешает ваш совет по поводу улучшения его пастбищ. Поговорите с ним об этом, пожалуйста.

Но усатый мистер Тьюллер, высокомерно взглянув на Джека, даже не ответил на его приветствие.

– Я приехал повидать вас, мисс Филиппа, и вы прекрасно это знаете.

Поэтому Джек быстро допил вино и ушел. Он обратил внимание, что мисс Филиппа сильно покраснела. Он никак не мог понять, для чего она пригласила его – то ли для поддержки, то ли показать, что у нее тоже есть ухажер. Так или иначе, Тьюллер выражал ей симпатию, но Ненна, когда Джек ей все рассказал, очень разозлилась.

– Это противный человек! Я его терпеть не могу! Его жена еще не успела остыть в своей могиле, бедняжка, а он уже начинает искать замену ей.

– Может, все не так плохо? Мне кажется, что твоя сестра хотела бы выйти замуж, и если он ей нравится…

– Только не Джон Тьюллер! Он женился в первый раз, чтобы прибрать к рукам Мерихоуп. За эти годы он все там разорил. И так будет с Браун Элмс. Он легко расправится с бедной Филиппой. Ведь его основные занятия – охота и пьянство.

– Может, ты и права, – согласился Джек. Он прекрасно знал все о Тьюллере. – Но боюсь, это не наше дело.

– Нет, это как раз наше дело, – твердо сказала Ненна, – ты не подумал, что станет с нами, если Тьюллер станет здесь полноправным хозяином?