Мой грешный пират

Взяв ее за руку, Эрос поднялся на крыльцо. Между ними вклинилась пятнистая торпеда и ударом головы разъединила их руки. Аланис испуганно отшатнулась.

– Иди сюда, строптивая ревнивица! – проворчал Эрос. Аланис замерла. – Это я кошке.

Эрос улыбнулся и за руку ввел Аланис в зеленый вестибюль с огромными римскими колоннами. Над их головами возвышался золотисто-коричневый купол с окнами на высоте нескольких этажей. С обеих сторон вились величественные мраморные лестницы, которые вели в соседние залы. Еще один лестничный пролет поднимался на галерею над входом. Все это мраморное великолепие освещалось венецианской люстрой. Кроме высоких ваз с цветами, Аланис не заметила никакой мебели, никаких предметов обстановки. Дом Эроса был пуст, как холодная гробница.

.– Это не жилище, – пробормотала она с удивлением. – Это дворец.

Эрос рассмеялся.

– Я видел дворцы пороскошнее, чем этот, принцесса.

– Правда? – улыбнулась она. – Где? В Венеции? Флоренции? Милане?

Он промолчал. Только улыбнулся.

Она запрокинула голову, рассматривая купол. Его конструкция сочетала в себе восточный и итальянский стили.

– Кого из архитекторов ты похитил, чтобы сотворить это?

Эрос расхохотался.

– Должен разочаровать тебя, принцесса, но я не похищал Гуарино Гуарини.

– Тогда кто спроектировал этот дом?

Он погладил кошку по голове.

– Я.

– Ты? Но откуда у раиса архитектурные и математические знания, необходимые, чтобы рассчитать проект для такого дворца?

– Из университета Феррары, полагаю. Идем. Я тебе еще кое-что покажу.

Он направился к стеклянной двери, выходившей в сад. Аланис замерла. На стене висел еще один герб. Латинская надпись внизу гласила: «Галеацо Мария Сфорца, пятый герцог Милана». Третий герб.

– Хочу показать тебе океан, – прошептал он ей на ухо.

– Если гербы украдены, почему они тебе так дороги?

На мгновение ей показалось, что его пульс участился.

– Идем. Поговорим снаружи.

Увитая виноградной лозой терраса встретила их запахом миндаля. Они двинулись по выложенной плиткой дорожке, обсаженной цветущим кустарником, и вышли на огороженную площадку, вырубленную на краю скалы. Внизу с грохотом бились волны.

– Здесь настоящий рай! – с восхищением воскликнула Аланис.

– Это ты наполняешь его волшебством. – Он зарылся лицом в ее шелковые волосы. – У меня в доме никогда не было золотой нимфы, и теперь я чувствую себя в плену твоих чар.

Эрос стал расстегивать на ней рубашку и скользнул под нее руками.

Аланис схватила его за запястья.

– Эрос, пожалуйста, не надо…

Он прижался к ней и поцеловал в шею.

– Я в огне, любимая, а ты холодна как лед.

– Эрос, пожалуйста. Ты не должен. Мы не должны…

– Приходи ко мне в постель сегодня ночью, – прошептал он. – Поужинаем в моих покоях. Я положу тебя в мраморную ванну с лавандовой водой и, пока ты будешь наслаждаться бокалом вина, я смою с твоего тела каждую песчинку. Собственноручно.

Аланис сгорала от желания.

– Скажи «да», позволь доставить тебе наслаждение. – Он подхватил ее на руки и понес к дому.

Она вырвалась.

– Ты не можешь принудить меня к этому силой!

Эрос изменился в лице. Его как будто окатили ушатом холодной воды.

– Аланис…

Он поцеловал ее грубо и порывисто.

Она оторвала от него рот, но он не отпускал ее, обжигая своим дыханием шею. Подняв дрожащую руку, она ласково погладила его голову.

– Впусти меня в свою жизнь, Эрос, – прошептала она у самого его уха. – Назови свое настоящее имя.

Эрос поднял голову. Лицо его было непроницаемым.

– Хочешь знать, кто я? Скоро узнаешь.

Черный арабский скакун мчался по мрачному берегу. Слева от них возвышалась каменная стена.

Вдали замерцали огни. Черные шатры сливались с темным песком пустыни. Эрос натянул поводья, спрыгнул с лошади, взял Аланис за талию и поставил на землю.

– Прикройся, – крикнул он ей и надел на нее черный балахон.

Крепко держа ее за талию, Эрос двинулся в темный лагерь. Они петляли среди загонов для скота и больших шатров из овечьей шерсти. Геометрические рисунки на них свидетельствовали о том, что их обитатели относятся к берберскому племени Атласских гор, торговцев и кочевников пустыни, чьи маршруты зависят от сезонной миграции их стад.

От костра в центре лагеря исходил аромат жареной ягнятины. Вокруг костра на толстых коврах сидели мужчины в темных халатах, ели, пили, мирно беседовали. Еду и напитки подавали женщины с закрытыми лицами.

– Держись рядом со мной, – велел Эрос и вошел в центр круга.

Его встретили приветствиями и пригласили занять почетное место рядом с шейхом.

Эрос уселся на толстый ковер и принял тарелку с жареным ягненком и чашку кофе. Аланис, устроившись рядом, огляделась по сторонам. Он придвинулся к ней и поправил чадру так, чтобы видны были только глаза.

– Есть или пить хочешь?

Она покачала головой. Выражение ее глаз заставило его нахмуриться. Пока он беседовал с шейхом, Аланис не сводила с него глаз.

В. этот момент под восторженные возгласы толпы появилось восхитительное создание. В огненно-красном костюме из шарфов она казалась богиней огня. Перебросив через плечо длинные черные кудри, она устремила взгляд на Эроса и улыбнулась.

– Потанцуй для меня, Лейла! – попросил Эрос по-берберски.

Лейла одарила Эроса еще одной соблазнительной улыбкой и ударила в золоченый бубен. Флейта заиграла восточный мотив. К ней присоединились барабаны. От их могучих ударов, казалось, задрожала горная гряда. Лейла извивалась, как языки пламени. Ветер играл ее красными шарфами. Ее лицо, глаза и все тело выражали эротическую несдержанность танца. Мужчины хлопали и подбодряли ее криками, она в ответ изгибала руки и трясла грудью.

Барабаны умолкли. Лейла упала на землю и застыла. Музыка не смолкала. Лейла медленно оторвала тело от песка, развязала шарф на бедрах и, накинув его на плечи, послала Эросу глазами безмолвное приглашение.

Аланис сердито стрельнула в него глазами. К ее удивлению, он смотрел на нее. Она ревновала, и Эрос это видел. Он поднялся, прошел в середину круга и, подняв Лейлу на руки, исчез с ней среди шатров.

Аланис с трудом сдержала вздох возмущения. Он ушел с Лейлой.

– Вижу, ты надела подаренный мной шелковый шарф.

Лейла откинула тяжелый шерстяной полог, закрывавший вход в шатер, и взяла Эроса за руку.

– Я рада, что ты пришел повидаться со мной. Думала, ты нашел себе другую. – Она сунула руки ему под рубашку. – Ни одна женщина, Эль-Амар, не сможет ублажать тебя так, как я. – Заметив в нем перемену, Лейла спросила: – В чем дело? Ты не хочешь, чтобы я доставила тебе удовольствие? – Она взяла его руку и положила себе на грудь. Эрос не отреагировал. – Ты никогда не был таким холодным.

Он ласково снял с себя ее руки и встал.

– Прости, Лейла. Ты прелестна, но я не могу остаться. Саламат.

Лейла соскочила с кровати. Ее черные глаза блестели.

– Прости, Лейла. Я пришлю тебе подарок с кем-нибудь из моих людей.

– Я нашлю на тебя порчу! – Она прыгнула на него, норовя вцепиться в лицо. Эрос перехватил ее руки, но острый ноготь успел оставить на щеке глубокий след. Лейла вырвалась. Дотронувшись до щеки, он сочувственно улыбнулся.

– Нет ничего страшнее ярости отвергнутой женщины.

– Убирайся! Прочь!

Подняв свою накидку, Эрос откинул полог и вышел. Отряхнул с накидки траву. Хмурясь, направился к костру.

– Эрос! Дорогой друг. Глазам своим не верю.

Низкорослый пухлый человечек с закрученными черными усами хлопнул его по руке и заключил в объятия.

– Саллах! Что ты здесь делаешь?

– Мы провели несколько недель в Марракеше, в гостях у родни Назрин, и теперь возвращаемся в Агадир на корабль.

– И ты даже не навестил меня, перед тем как плыть в Англию?

– Мы не знали, что ты вернулся. Я слышал, что вы с Джасмин на Ямайке.

– Ты хорошо информирован, Саллах. Мы с Джельсоминой были на Ямайке.