Страница 3 из 8
– Привет, Перри, – сказал он безрадостно. – Что принесло тебя сюда?
– Я по делу своего клиента, – бодро ответил Перри Мейсон.
– Только не рассказывай мне, что тебя занимает это убийство. У нас есть улики против той женщины, и если ты…
– Да нет, я по другому вопросу.
– Что же?
– Здесь был Брэдбери по поводу Фрэнка Пэттона, который проворачивал грязные делишки в Кловердале, – сказал Мейсон.
– И доктор Дорэй тоже был, – вспомнил Манчестер. – Он вернется через полчаса.
– Зачем?
– Я обещал тут поискать ему один закон.
– Ну, и нашел?..
– Да нет, сам факт, что я загибаюсь тут над законами, должен хорошо на него повлиять…
– Другими словами, ты умываешь руки?
– Конечно, мы вовсе не собираемся стирать грязное бельишко Кловердаля, и нечего все перетягивать сюда. У нас в городе и своих проблем предостаточно.
– Кинокомпания вообще-то находится здесь, – уронил Мейсон.
– Ну и что ты собираешься делать?
– Все зависит от того, что я смогу делать, – сказал Перри.
– К чему ты клонишь?
– Если добьюсь признания Пэттона в кловердальских махинациях, это повернет ситуацию…
– Послушай, – сказал Манчестер, – этот Пэттон – спокойный, уравновешенный человек. Он знает, что делает, и не намерен ни в чем признаваться, даже под наркозом…
– Не знаю, не знаю, – сказал Перри Мейсон.
– Ты о чем?
– Все зависит от того, как к нему подступить…
Карл Манчестер раздраженно посмотрел на Перри Мейсона и, вынув изо рта сигарету, в сердцах ткнул ее в пепельницу.
– Я начинаю кое-что понимать.
– Надеюсь, – коротко ответил Мейсон.
– Слушай, Мейсон, – сказал его собеседник, перебирая пальцами страницы кодекса, – я уже говорил: мы не собираемся отстирывать грязное бельишко Кловердаля, но это вовсе не означает, что мы защищаем Пэттона… То, что он жулик, – это ясно как день. Я через многое прошел, чтобы не сомневаться в этом. Но не знаю, сможем ли мы хоть что-то доказать. Сомневаюсь. Окружной прокурор в Кловердале снял с себя всю ответственность, и не очень-то приятно, перебегая ему дорогу, соваться в это дело. У нас и так достаточно следственных материалов, из-за которых на наши несчастные, замороченные головы падает целая куча хлопот. Но если ты настроен разобрать этого Пэттона на кусочки – вперед!
– И в каких пределах мне позволительно действовать?
– Все зависит от твоей настойчивости… Пойми меня правильно. Я в курсе дела… Это один из узаконенных заработков. Пэттон советовался с юристом, как ему действовать, не переступая рамок закона. Возможно, юрист прав, хотя, может, и нет… Вся загвоздка – были ли у Пэттона преступные намерения… Ты знаешь, как сложно это доказать, но, если выйдешь на Пэттона и узнаешь, чем он живет, ты приблизишься к успеху.
– Любыми ли методами можно мне пользоваться? – спросил Перри Мейсон.
– Что касается получения информации у нас, об этом и не беспокойся. Но мы не сможем одобрить такое, например, как нанесение увечий. Если же Пэттон появится у нас и заявит, что с твоей стороны ему были нанесены оскорбления, мы тщательно разберемся, но попутно зададим ему ряд вопросов о его роде занятий…
– Это все, что я хотел знать, – сказал Перри Мейсон, взявшись за дверную ручку. – И не говори Дорэю обо мне.
Как только Мейсон ступил за порог, странно оживившийся Манчестер напутствовал его:
– Вытяни, вытяни из этого сукиного кота признание, тогда Кловердаль, может, предпримет что-нибудь…
– Когда я вытяну из него признание, – мрачно пробурчал Мейсон, – я вам всем кое-что покажу…
Он закрыл дверь и, вспомнив шутливый разговор с Мод Элтон, вышел из суда, поймал такси и вернулся в свою контору.
В вестибюле здания, перед тем как подняться на свой этаж, он задержался. Блондинка с ярко-красными губами торговала сигаретами. Увидев Мейсона, она радостно улыбнулась:
– Привет, мистер Мейсон. «Мальборо»?
– Спасибо. Пачку.
Отсчитав деньги и взяв сигареты, он облокотился на прилавок:
– Ты весь день работаешь?
Она улыбнулась и покачала головой.
– А, вечерами, – догадался он.
– Да, – ответила девушка. – Я прихожу сюда вечером, потому что в это время идет самая бойкая торговля.
– Но ведь ты здесь же и утром, и днем?
Она опять улыбнулась, но как-то стесненно:
– Вы хотите сказать, чтобы я пожалела себя? Когда у женщины ребенок, которого надо вырастить, мать, за которой нужен уход, – ей приходится работать… И она, честно говоря, счастлива, что нашла работу.
– Сколько сейчас девочке? – спросил Перри Мейсон.
Девушка засмеялась:
– Я уже сто раз говорила вам, ей пять с половиной. Вы меня каждый месяц спрашиваете…
Перри Мейсон смущенно улыбнулся.
– Я забываю. – Он вытащил бумажник и достал двадцатидолларовую бумажку. – Это твоему ребенку, Мэйми.
– Господи, – сказала она, пряча выступившие слезы. – Ну почему вы всегда так делаете? Мне это совсем не нравится. Я, конечно, не могу отказаться ради ребенка, но все же ведь как-то понемногу справляюсь…
– Вспомни, Мэйми, что я тебе говорил в прошлый раз?
– Предрассудки? – спросила она, пристально посмотрев на него сверкающими от слез глазами.
– Да, думаю, что все азартные игроки так поступают, Мэйми, а я – самый азартный игрок в мире. Только в руках у меня не карты, а людские пороки и страсти… Поэтому-то я испытываю облегчение, когда помогу ребенку…
Она медленно протянула руку за банкнотом и благодарно сжала его. Слезы больше не наворачивались ей на глаза.
– Вы действительно скоро убедите меня, что это предрассудки, – прошептала она, – из чего явствует, что вы просто добрый человек…
Перри Мейсон хотел было возразить, но кто-то окликнул его. Пол Дрейк, детектив, и Дж. Р. Брэдбери только что вошли в вестибюль. Высокий, сутулящийся Пол Дрейк, когда не следил за собой, вытягивал, точно школьник, свою жилистую шею, а выпуклые большие глаза его напоминали глаза не только близорукой, но и рассеянной рыбы.
– Привет, Перри, – неторопливо сказал он, – ты уходишь?
Мейсон взглянул на часы:
– Я только что пришел. Гляжу, вы сошлись. Ну как, есть результаты?
– Я скажу. – Брэдбери торжествующе посмотрел на Мейсона. – Сейчас этот человек знает больше, чем я… – Тут его взгляд остановился на блондинке за прилавком. – Привет, сестричка. Мне сигары. Вон ту коробку, в правом углу, – сказал он, тыча пальцем в витрину.
Мэйми достала коробку.
– Пробовали когда-нибудь? – спросил Брэдбери. – Отличные сигары, и всего за двадцать пять центов…
Брэдбери предложил Мейсону и Полу Дрейку по паре сигар и положил деньги на прилавок.
– Перри, я бы хотел поговорить с тобой насчет этого дела, – сказал детектив, указывая подбородком на Брэдбери.
– Когда? – спросил Мейсон.
– Прямо сейчас, если ты не занят.
Между тем Мэйми протянула Брэдбери сдачу, и он уставился на нее, добродушно улыбаясь:
– Хороший денек…
Девушка кивнула, сияя глазами.
– О’кей, давай поднимемся в контору, – предложил Мейсон Дрейку.
Услышав последние слова, Брэдбери повернулся к ним:
– Мне нужно быть там?
– Нет необходимости, – покачал головой Пол Дрейк. – Нам с Мейсоном нужно разобраться в некоторых формальностях. Могу я думать, что располагаю всей информацией, до мелочей?
– Ну конечно, – рассмеялся Брэдбери. – Вы мне задали вопросов предостаточно. Да, забыл вам сказать кое-что еще…
– А именно? – повернулся к нему Мейсон.
– Я узнал, что Боб Дорэй в городе. Прошу иметь в виду: поскольку ваш клиент я и гонорар уже оплачен, вам не следует без моего согласия заниматься его делами.
– Кто такой Боб Дорэй? – нетерпеливо спросил Перри Мейсон.
– Он из Кловердаля, начинающий дантист, безденежный. Мне он как-то не нравится…
– И что он делает в городе?
– Да потому что Маджи здесь.
– Это ее друг?
– Он хотел бы им быть…
– И вы думаете, этот самый Боб Дорэй предложит мне дело?