Пикник по-итальянски

– Значит, только с этой целью ты и приехал? Понимая, что я тебе не поверю?

– Ты упрямая женщина, Тесс. – Рейф покачал головой. – Хотя не так уж ты и не права, что не веришь моим словам. Может, я пришел, потому что надеялся, что ты будешь рада меня видеть? Ты мне нравишься. Мне нравится быть с тобой. И если ты думаешь, что мне было легко отпустить тебя в тот день… – Он вздохнул. – Да, не думал я, что ты окажешься настолько упрямой и бесчувственной.

Тесс услышала в его голосе грусть и насмешку над собой, и вся ее решимость и упорство куда-то улетучились.

– Не хочешь ли ты сказать, что оттолкнул меня на пляже только потому, что считал себя слишком для меня старым? – неуверенно спросила она.

– Не совсем. – Его ответ снова заставил ее напрячься. – Я думал и о себе.

– Странно, почему меня это не удивляет, – кивнула она и застыла, когда Рейф стремительно подошел к ней и крепко схватил за запястье.

– Послушай! – жестко сказал он. – Ты думаешь, что только тебе есть что терять, но ты не права, меня тоже не привлекает перспектива стать чьим-то развлечением на время отдыха.

Тесс сглотнула.

– П-понимаю.

– Понимаешь? – Его губы искривила сардоническая улыбка. – Может, ты также понимаешь, что я только что совершил еще одну ошибку, прикоснувшись к тебе?

– Тогда отпусти мою руку, – вся дрожа, сказала она.

– Зачем? – Его глаза пылали. – Теперь ты можешь убедиться, что я не контролирую свои желания. Боже, Тесс, ведь этого не должно было случиться! Ты моя единственная ниточка к сыну. И только по этой причине нам следовало видеться.

– Да, – пересохшими губами ответила Тесс. Его прикосновения, его взгляд подавляли ее силу воли, заставляя забыть обо всем, кроме влечения к Рейфу. Она облизнула губы. – Может, все-таки вина? Чтобы немного остыть?

– А нам нужно остыть? – Он дернул ее на себя и прижался к ее губам.

Тесс пронзило острое желание, и электрический ток потек по жилам. По мере того как длился поцелуй, ей становилось все труднее держать глаза открытыми. Наконец ее веки дрогнули и закрылись, но Тесс чувствовала на себе его взгляд. Всего лишь поцелуй, мелькнула у нее мысль, – и она уже растаяла. Однако сил бороться с собой не было, и Тесс уступила. С тихим стоном она обвила его шею руками и прижалась к нему, отвечая на поцелуи, которые становились все настойчивее и требовательнее.

Рейф отпустил ее запястье и положил руки на бедра, привлекая ее к себе еще ближе, так что она чувствовала его каждой клеточкой своего тела. Наконец он оторвался от ее губ, и Тесс ощутила его ищущие губы на шее.

– Я хочу тебя, – голосом, прерывающимся от страсти, сказал он и резко поднял голову. Тесс открыла глаза и встретилась с его напряженным взглядом. – Я так сильно тебя хочу, что готов забыть о благоразумии. Если у тебя есть сомнения, лучше останови меня сейчас.

Если бы я могла, подумала она. Голос разума был еще слышен, но он становился все тише, пока совсем не потонул в вихре упоения и восторга. Ее губ коснулась слабая улыбка.

– Я не хочу, чтобы ты останавливался. И знаю, что делаю.

Глаза Рейфа потемнели, став почти карими. Его ладонь легла на ее щеку, потом скользнула вниз. Он подхватил ее грудь, и ее соски мгновенно напряглись.

– Ты знаешь, что делаешь. Но знаю ли я? – приглушенно произнес он.

Его ласка заставила ее затрепетать, но от его вопроса холод прошел по спине.

– Ты ведь не собираешься передумать? Опять… – Ее глаза расширились.

Рейф покачал головой и неожиданно двумя резкими движениями снял с нее рубашку и обнажил грудь, сдернув с плеч бретельки ночной сорочки. Тесс непроизвольно вздрогнула и подавила инстинктивное желание закрыться, когда он стал жадно ласкать два упругих полушария с заострившимися сосками. Ее щеки окрасились легким румянцем.

– Ты не должна стыдиться себя, дорогая, – нежно сказал Рейф, и его взгляд охватил ее всю. – Ты прекрасна. Совершенна… – Он наклонил голову и коснулся языком сначала одного соска, затем другого.

У Тесс подогнулись колени.

– Ты не находишь, что на нас одежды больше, чем нужно?

Он снял рубашку, и ее взгляд почти приклеился к блестящей смуглой коже, хорошо развитым мышцам и плоскому животу. Тесс сглотнула. Рейф был сложен даже лучше, чем она себе представляла. Она провела рукой по его груди, наслаждаясь исходившей от него силой и мощью. Рейф накрыл ее руку.

– Мне нравится, когда ты касаешься меня, – хрипло сказал он. – Но я не каменный, а на нас по-прежнему слишком много одежды. Может, я не знаю, что делаю, но знаю, что остановиться уже не смогу. Я ждал этого с той самой минуты, как увидел тебя.

Я тоже, подумала Тесс, но вслух произнесла слова, которые удивили ее саму:

– Ты не хочешь посмотреть спальню?

Рейф легко поднял ее на руки.

– Можешь показать мне кровать.

В спальне он поставил ее на пол и, опустившись на колени, стал медленно снимать с нее сорочку, сопровождая свои действия поцелуями, спускавшимися все ниже. Затем его губы снова поднялись наверх и прижались к внутренней стороне бедра, опалив ей кожу. Тесс прерывисто задышала и закрыла глаза, чувствуя, как внутри нее разгорается пламя.

– Жаль, что на тебе была только сорочка, – прошептал он. – Мне понравилось тебя раздевать.

– Я только недавно из душа, – услышала Тесс свой дрожащий голос, прилагая усилия, чтобы не раствориться в океане охватившего ее наслаждения. Словно издалека до нее донесся звук расстегиваемой молнии, за которым последовал тихий стук и шелест ткани. Сильные руки подхватили ее и положили на кровать. Спиной Тесс почувствовала прохладные простыни и вспомнила, что не заправила постель. Это почему-то заставило ее смутиться, и она стала расправлять смятое белье. Кастелли лег рядом с ней и удержал ее за руки.

– Перестань суетиться, – мягко сказал он и спрятал свою черноволосую голову в изгибе ее шеи.

Тесс обмякла и тихо вздохнула. Закрыв глаза, она отдалась его поцелуям и ласкам, от которых вскипала кровь и кружилась голова. Не в силах больше терпеть мучительно-сладкую пытку, она прошептала:

– Кастелли…

– Рейф, – между поцелуями поправил он ее. – Меня зовут Рейф. Я хочу, чтобы ты произнесла мое имя. Я устал и от «синьора», и от «Кастелли».

– Рейф, – послушно повторила она. – Рейф, пожалуйста… Почему ты медлишь? Я уже давно вся горю. Я хочу…

– Вся ночь наша. – Взяв ее за руку, он прижался губами к голубой жилке на запястье, а затем поцеловал ладонь.

От этой простой ласки ее тело изогнулось дугой.

– Я больше не могу ждать, – всхлипнув, сказала она и сделала попытку вывернуться.

Рейф сильнее вдавил ее в матрас, усмиряя нетерпение, но Тесс могла видеть, как тяжело ему дается этот самоконтроль. На его лице блестел пот. Рейф быстро и прерывисто дышал, и воздух с тихим свистом вырывался из его сжатых губ.

Тесс завела руки за его спину и несильно провела ногтями по плечам. Рейф вздрогнул.

– Я ведь не железный, Тесс, – глухо сказал он. – Я всего лишь человек. Я хочу, чтобы эта ночь стала для тебя незабываемой, но если ты не прекратишь, я… не смогу этого обещать.

Вместо ответа она сама поцеловала его и откинулась на подушку. Ее взгляд выражал такое неприкрытое желание, такую страсть, что Рейф простонал:

– Ты победила.

Ее глаза начали закрываться, но он торопливо предупредил ее:

– Нет, смотри на меня. Я хочу, чтобы ты не забывала, кто с тобой.

Тесс открыла глаза, и почти одновременно из ее горла вырвался стон: она почувствовала его внутри себя. Рейф убыстрил темп, и она мгновенно потерялась в вихре накатывавшего на нее волнами восторга и невыразимого наслаждения. Когда отступила последняя волна, ее тело, натянутое как тетива, расслабилось, а глаза открылись. Рейф смотрел на нее, но как будто не видел. Тесс улыбнулась и прижала его к себе…