Ты так прекрасна!

— Я никогда и не подозревала, насколько жалкую жизнь себе выбрала, пока… — начала вдруг она.

— Что? — удивленно повернул голову Крис. Никогда прежде он не видел ее в таком смятении.

— …пока с твоей помощью не ощутила, как много я потеряла.

— Не льсти, — отрывисто проговорил Крис. Виктория задумчиво покачала головой.

— Ты заставил меня вспомнить, что, кроме сыскной работы, в жизни есть и многое другое. Его лицо прояснилось:

— А, ты о том случае.

— Долго же ты вспоминал, — хмыкнула она. Крис стиснул кулаки и, наклонившись к самому ее уху, прошептал:

— Вот уже какую ночь я не сплю, потому что вижу тебя в своих объятиях. — Он наклонился еще ближе. — Ты так неистово и безумно жила в моих руках…

— Подожди…

— …так задыхалась…

— Крис!

— Один твой запах уже сводит меня с ума…

— Ладно, ладно, прекрати. — Рассмеявшись, она прижалась лбом к его подбородку, не давая говорить, но он высвободился.

— Давай, женщина-ягуар, раскрывай свои тайны.

— Сомневаюсь, что тебе следует… Теперь уже он приложил палец к ее губам.

— Думаешь, я позволю, чтобы ты ушла отсюда, не рассказав мне все подробно? И не надейся!

— А что ты хочешь узнать? — «Глупый вопрос», — тотчас спохватилась она. Крис нахмурился:

— Ну например, всегда ли работает этот… проход.

— Мне кажется, нет. По крайней мере во второй раз идти было гораздо труднее. — Она пожала плечами. — Думаю, я вообще проникла чисто случайно.

— Случайно?

— Иначе проходом пользовались бы и другие. Видимо, у нас с Бэкетом было что-то такое, благодаря чему мы прошли. Какой-нибудь предмет, химический элемент или что-то в этом роде. — Она испытующе посмотрела на Криса. — Но Бэкет и здесь может предстать перед судом.

— Да, ему вынесут смертный приговор. «Методами девятнадцатого века его вину не докажут». — подумала Виктория, но спорить не стала.

— А еще какой вопрос?

Он заговорщически взглянул ей в глаза, затем наклонился ближе и прошептал:

— Вопрос очень важный.

— Ну?

— Ради Бога, скажи, что у тебя под футболкой? Виктория усмехнулась:

— Лифчик. Бюстгальтер. Приспособление, чтобы поддерживать женскую грудь, — ответила наконец она.

Он пробежался пальцами по футболке и скользнул под нее.

— Восхитительно! — Его горячее дыхание опаляло, вызывало дрожь во всем теле.

— Если будешь себя хорошо вести, я покажу тебе свой бюстгальтер.

Улыбнувшись, он приблизился к ней вплотную. Чуть откинувшись, Виктория прислонилась спиной к дереву. Их бедра соприкоснулись, губы одного впились в рот другого, язык проник внутрь, и обоих охватило страстное желание.

— О, как хорошо, — прошептала Виктория, жадно хватая ртом воздух.

Покрывая ее лицо и волосы поцелуями, Крис опустился на землю и увлек любимую за собой. Их ноги переплелись, с губ срывался горячечный любовный бред, в душе их бушевала страсть. И все же, все же ..

Его руки теперь жадно скользили по ее бедрам и ягодицам, и он чувствовал, как каждое его движение прерывает ее судорожное дыхание.

Вдруг где-то совсем рядом чирикнула птица, и сразу вслед за этим сильный ветер зашелестел кронами деревьев.

— Я боялась, Крис, — прошептала Виктория. — Боялась тебе все рассказать. — В глазах его мелькнуло недоумение. — Боялась, что ты станешь хуже ко мне относиться.

Опершись о локоть, он приподнял свободной рукой подбородок.

— Я все время только восхищался тобой! Когда ты наконец поймешь это!

Виктория нервно облизнула пересохшие губы.

— Может, когда ты снова меня поцелуешь.

Он медленно расплылся в улыбке, а затем впился в ее губы поцелуем, стараясь покрепче обнять любимую

Она почувствовала, как оживает его плоть, и протяжно застонала от дикого, первобытного, примитивного желания, столь сильного, что ей захотелось немедленно сорвать с него одежду и слиться в любовном экстазе. Она и так слишком долго, чуть ли не всю жизнь, ждала, чтобы он раздел ее и подарил свою любовь.

Виктория заставила его перевернуться и, оказавшись сверху, принялась осыпать беспорядочными поцелуями лицо, шею, грудь. Увидев, что дыхание его участилось, она коснулась языком его соска.

Крис с шумом выдохнул и, не желая длить эту хоть и сладостную, но пытку, произнес:

— Думаю, нам пора возвращаться.

— Да, пожалуй. — Она нагнулась ниже и теперь целовала его живот. — Мы здесь не для того Кажется, мы куда-то бежали!

— Вик, — прошептал он, когда ее рука скользнула по его восставшей плоти. Он с силой обхватил ее за бедра, она выпрямилась, и какое-то мшовение они молча смотрели в глаза друг другу.

Он никак не мог взять в толк, отчего на ее губах играет лукавая улыбка.

Когда же она потянула за пояс, что держал его полотняные брюки, он судорожно сглотнул и с силой сжал ее ягодицы.

— Вик?

Не желая больше сдерживать себя, Виктория проникла под его одежду и сладострастно ухватилась за фаллос. Крис инстинктивно дернулся.

— Вик, я думал… о Боже… — Он вздрогнул, когда ее пальчики заскользили по его пульсирующей плоти. В глазах его застыла немая мольба.

— Тише. Заниматься любовью — это не только входить в меня.

— О, я уже понял это. — В глазах его пылала страсть, и Виктории захотелось, чтобы эта страсть разгорелась бешеным огнем, захотелось услышать его стоны, увидеть, как он содрогается от ее прикосновений… Прильнув к нему, она скользнула вниз, увлекая за собой его брюки.

— Вик, нет, — протестующе взмахнул он рукой. Она отвела его руку.

— Да!

Когда любимая опустила голову и дотронулась до фаллоса губами, его глаза на миг стали круглыми, а затем обреченно закрылись. Он обессиленно откинулся на землю, на лбу его выступила испарина, мышцы напряглись. Прошло еще мгновение, и его животный крик сорвал с веток птиц, заставив их взвиться над долиной.

Виктория осторожно одернула темно-синее платье. Какой непривычный наряд! Сорочка, несколько нижних юбок, узорчатое кружевное платье, чулки, туфельки, которые заставляли ее чувствовать себя принцессой, — все это так и дышало женственностью.

Правда, она не собиралась все это носить, поскольку ей казалось, что на ней не меньше тонны ткани, а в одежде детектив и в двадцатом веке превыше всего ценила удобство.

Впрочем, в этом платье она ощущала себя искусительницей, и это ей очень нравилось.

А что, если пройтись в нем по дому?

Виктория подхватила рюкзак, сожалея, что это ослабит впечатление, и направилась в комнату Криса.

Он стоял у камина, держа в руках чашку кофе; волосы его еще не высохли после ванны и приятно поблескивали. Виктория улыбнулась, вспомнив головомойку, которую по возвращении им устроила Абигайл: Крису — за то, что надолго пропал в горах и заставил ее волноваться, Виктории — за оголенные ноги. Просто вопиющее нарушение местного этикета.

Виктория, конечно, это знала, но ее так и подмывало заставить возмущенно покудахтать местных дам — одних объятий с Крисом на виду всего города ей показалось недостаточно. «Боже, ну и шлюха же я», — подумала она гордо. То, что она вытворяла с Крисом, ей прежде и в голову не приходило, а искреннего желания доставить удовольствие мужчине, да еще столь сильного, до него вообще никогда не возникало. Правда, и ни с кем другим до него она не чувствовала себя так покойно, и никто другой не хотел ее так, как он.

Виктория чуть кашлянула. Крис повернулся, и на лице его мелькнуло удивление. Затем он медленно стал опускать чашку на камин и тем не менее чуть не поставил мимо.

Виктория всем своим существом ощущала, как он рассматривает ее, окидывает взглядом с ног до головы.

— Ты — фея! — восхищенно прошептал мужчина.

— Ради Бога, Крис. Просто платье такое.

Он медленно приблизился, взял рюкзак из ее рук, поставил на пол и чуть подтолкнул Викторию к зеркалу.

Увиденное совершенно ошеломило Викторию. Перед ней стоял совершенно чужой человек, ничуть не напоминающий частного детектива, дни и ночи разъезжающего на машине и второпях глотающего гамбургеры в «Макдоналдсах».