Черный кофе

Из холла послышался громкий голос мисс Эмори, разлетевшийся по всему дому.

– Люсия, Люсия, где ты? – звала она.

Не прошло и минуты, как мисс Эмори – немного суетливая пожилая дама на несколько лет старше брата – появилась в дверях. Она подошла, подхватила Люсию под руку и увлекла ее на диван.

– Успокойся, дорогая. Давай-ка сядем, – сказала она. – Сейчас ты возьмешь себя в руки, и все будет в порядке.

Люсия села и в ответ слабо улыбнулась благодарной улыбкой.

– Да, конечно, – сказала она. – Я уже почти успокоилась.

Произношение у нее было безупречное – может быть, чересчур безупречное, – но едва заметные непривычные интонации выдавали в ней иностранку.

– Мне стало нехорошо, и я испугалась, что вот-вот потеряю сознание, – продолжала Люсия. – Как глупо. Никогда еще со мной такого не было. Сама не понимаю, в чем дело. Пожалуйста, вернитесь в столовую, тетя Кэролайн. Я сейчас приду, только приведу себя в порядок. – Наткнувшись на задумчивый взгляд мисс Эмори, Люсия открыла сумочку и достала носовой платок. – Сейчас, – сказала она. – Вот я уже и в порядке.

Кэролайн недоверчиво посмотрела на нее.

– Дорогая, у тебя весь вечер неважный вид, – произнесла она, с тревогой вглядываясь в лицо Люсии.

– Неужели?

– Да, – ответила мисс Эмори и придвинулась ближе. – Уж не простудилась ли ты, милая? – с тревогой произнесла она. – В Англии тепло коварное. Это тебе не Италия. Италия прекрасная страна, я сама о ней часто вспоминаю.

– Ах, Италия, – задумчиво повторила Люсия и рассеянно положила сумочку на диван. – Италия....

– Понимаю, деточка, понимаю. Ты, должно быть, страшно скучаешь по дому. Здесь у нас все другое – и нравы, и погода. К тому же тебе наверняка все время холодно. Итальянцы...

– Нет. Нисколько я не скучаю! – воскликнула Люсия с горячностью, удивившей мисс Эмори. – Нет!

– Не волнуйся так, деточка, нет ничего дурного в том, что порой человек скучает по дому...

– Нет, – повторила Люсия. – Я ненавижу Италию. И всегда ненавидела. Я счастлива быть здесь с вами. Совершенно счастлива!

– Это очень мило с твоей стороны, дорогая, – сказала Кэролайн, – хотя, по-моему, ты говоришь так исключительно из вежливости. Правда, мы все делали всё возможное, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома, и тем не менее скучать по своим так естественно. А без матери...

– Прошу вас, пожалуйста, – перебила ее Люсия, – не нужно о матери.

– Хорошо, конечно, дорогая, если тебе не хочется, я не буду. Я не хотела тебя огорчить. Может быть, тебе принести нюхательной соли? Она у меня есть в комнате.

– Нет, спасибо, – ответила Люсия. – Мне уже лучше. Не беспокойтесь.

– Никакого беспокойства, – твердо сказала Кэролайн. – У меня прекрасная соль, очень милого розового оттенка в очень милом флакончике. И очень резкая. Соль аммония. Или аммиака? Никак не могу запомнить. Но аммиака она или аммония, это тебе не соль для ванны.

Люсия ласково ей улыбнулась в ответ и ничего не ответила. Мисс Эмори поднялась и так и стояла, раздумывая, идти ей за «милым флакончиком» или нет. Машинально она поправила подушки.

– Да, наверное, ты простыла, – решила Кэролайн. – Утром ты выглядела совершенно здоровой. Впрочем, наверное, все оттого, что ты переволновалась, когда приехал твой друг. Этот твой соотечественник, доктор Карелли. Он появился так неожиданно, правда? Наверное, это произвело на тебя слишком сильное впечатление.

За разговором она не заметила, как в комнату вошел Ричард, и не поняла, отчего вдруг Люсия снова сникла, оперлась на подушки и зябко повела плечами.

– Дорогая моя, в чем дело? – воскликнула мисс Эмори. – Опять обморок?

Ричард прикрыл за собой дверь и подошел к дивану. Это был красивый тридцатилетний молодой человек, светловолосый, среднего роста и довольно крепкого сложения.

– Тетя Кэролайн, прошу вас, вы не дообедали, – сказал он, обращаясь к мисс Эмори. – Люсии сейчас станет лучше. Я побуду с ней.

– Ах, это ты, Ричард. Что ж, вероятно, тогда мне в самом деле лучше вернуться, – сказала Кэролайн, нерешительно направилась к двери, но, сделав два шага, остановилась. – Ты ведь знаешь отца, – сказала она Ричарду, – и знаешь, до чего он не любит неожиданных гостей. Особенно посторонних. А уж этого-то никак не назовешь другом семьи.

Она снова повернулась к Люсии.

– Я лишь хотела сказать – мы ведь об этом и говорили, не так ли, дорогая? – я не поняла, каким образом доктор Карелли оказался в Маркет-Клив, если не знал даже, что ты в Англии. Но конечно, тебе, когда вы с ним случайно встретились в деревне, уже ничего не оставалось, кроме как его пригласить. Ты ведь этого не ожидала, не так ли?

– Конечно, не ожидала, – сказала Люсия.

– Мир в самом деле очень тесен. Я всю жизнь это говорю, – продолжала мисс Эмори. – Но у твоего друга лицо довольно приятное.

– Вы так думаете?

– Конечно. Сразу видно, что он иностранец, – сказала мисс Эмори, – и тем не менее лицо приятное. К тому же он хорошо говорит по-английски.

– Да, очень хорошо.

Мисс Эмори явно хотелось что-то понять.

– Ты и впрямь не знала, – спросила она, – о том, что он в Англии?

– Даже не догадывалась! – горячо сказала Люсия.

Ричард не сводил с жены пристальных глаз.

– Приятный для тебя сюрприз, – сказал он жене.

Она бросила на него быстрый взгляд и ничего не ответила. Мисс Эмори просияла.

– Наверняка, – сказала она. – Вы давно знакомы с ним, дорогая? Должно быть, дома вы с ним дружили? Ну, разумеется, должны были дружить.

– Никогда, мы никогда не дружили, – ответила Люсия, и слова ее прозвучали неожиданно горько.

– Ах, вот как. Значит, просто знакомый. И тем не менее остался обедать. Я всю жизнь говорю, что все иностранцы несколько бесцеремонны. О-о, разумеется, я не имею в виду тебя, дорогая, – покраснев, перебила себя Кэролайн. – Я хотела сказать... Ведь ты у нас наполовину англичанка. – Она вопросительно взглянула на племянника и добавила: – Теперь можно даже сказать, она совсем англичанка, не правда ли, дорогой?

Ричард ничего не ответил и молча пошел открывать дверь, еще раз давая понять, что Кэролайн пора вернуться к обеденному столу.

– Хорошо, – сказала мисс Эмори и снова нерешительно двинулась к выходу. – Если, по-вашему, я больше ничем не могу быть полезна...

– Да, вот именно, ничем, – сказал Ричард, даже не попытавшись смягчить резкость, и решительно распахнул перед ней дверь.

Мисс Эмори обреченно махнула рукой, робко улыбнулась Люсии и вышла.

Ричард же, с облегчением вздохнув, плотно закрыл дверь и вернулся к жене.

– Какая болтушка, – жалобно произнес он. – Я уже думал, она никогда не уйдет.

– Она хотела мне помочь, Ричард.

– Разумеется. И опять перестаралась.

– По-моему, она меня полюбила, – почти шепотом сказала Люсия.

– Что? Да, конечно, – рассеянно произнес Ричард.

Он не сводил с жены пристальных глаз. Некоторое время оба молчали. Потом, наклонившись к ней, Ричард спросил:

– Ты уверена, что и моя помощь тебе не нужна?

С вымученной улыбкой Люсия ответила:

– Мне не нужна ничья помощь, спасибо, Ричард. Возвращайся в столовую. Мне уже лучше.

– Нет, – ответил он. – Я останусь с тобой.

– Мне хочется побыть одной.

Ричард обошел диван сзади.

– Удобно ли тебе? Хочешь, подложу подушку под голову?

– Мне и так удобно. Только... душно. Не мог бы ты открыть окно?

Ричард подошел к окну и загремел задвижкой.

– Черт! – воскликнул он. – Старик поставил здесь на окно замок. Без ключа теперь не открыть.

Люсия зябко поежилась.

– Пусть, – сказала она. – Ничего страшного.

Ричард оставил задвижку в покое и сел за стол, подперев голову руками.

– Замечательный человек наш старик. Все изобретает и изобретает, – сменил он тему.

– Да, – откликнулась Люсия. – И наверняка заработал немало денег.

– Наверное, – мрачно сказал Ричард. – Только он как раз работает не ради денег. Ученые все на один манер. Им интересны идеи, на остальное плевать. Ускорение частиц, черт побери!