Невеста рыцаря

— Того мальчика больше нет.

— Но мужчина, который из него вырос, так же глуп.

Он почувствовал, как она расслабилась.

— Но он тебе правда небезразличен, Шинид?

Коннал стоял рядом с ней, и жар его тела пробирался под бархатный плащ, в который она завернулась.

— Стала бы я делить с тобой даже один поцелуй, если бы это было не так, Коннал, — тихо произнесла она, а про себя подумала: «Если бы я так тебя не любила».

— Я хочу разделить с тобой не только поцелуй. Но я хочу знать, в каких границах могу действовать. Скажи, что мне позволено делить с тобой, а что я должен оставить в неприкосновенности?

— Как мне кажется, ты привык брать барьеры наскоком, Пендрагон. И никакие границы ты соблюдать не привык. Ты делаешь это, чтобы сбить меня с толку, я знаю, — со злостью бросила она. — Я хочу от тебя откровенности, а ты со мной… играешь!

Коннал обнял ее за талию, прижал к себе, заглянул в ее чистые синие глаза.

— Я хочу не одной лишь любовной игры, Шинид. Я хочу напоить тебя страстью. Я хочу слышать, как ты кричишь и… — Он наклонился и шепнул ей на ухо: — Я хочу пить твой сок, пробовать тебя языком. Везде.

Сердце ее гулко забилось. Те образы, что рисовало ее воображение, заставили ее вспыхнуть не от одного лишь смущения.

— Я хочу тебя всю.

Он был рядом, от его дыхания шевелились волоски у нее на виске, он скользил губами по ее волосам, по ее щеке. Стоит ей пошевелиться, и разразится буря. И в этой буре она пропадет. Погибнет.

— Значит, заключаем сделку: в обмен на твое доверие я должна лечь под тебя?

— Господи! Как ты можешь! Неужели ты считаешь меня таким подлецом?!

Она положила руки ему на грудь.

— Я думаю, Коннал, ты боишься, что твои тайны разрушат то, что мы сейчас строим, — проговорила она, заглядывая ему в глаза. Она знала: он долго был один и одиночество оставило такой глубокий шрам в его душе, что теперь он походил на раненого зверя, отчаянно боявшегося даже малейшего проявления нежности, ибо любое прикосновение могло принести ему новую боль. — Ты отшвыривал мою любовь много раз…

Он хотел что-то сказать, но она приложила палец к его губам.

— А я все еще готова рискнуть и бросить свое сердце к твоим ногам.

Ее признание было как удар. Она отдавала ему себя, ничего не требуя взамен. Он ничего не предложил ей. Она жертвовала — он брал. Доверие не такая уж малая цена. Так подумал он, и покуда он раздумывал, не слишком ли дорогой ценой заплатит он за эту сделку, Шинид предложила ему себя. И Конналу вдруг отчаянно захотелось ей высказать все, что терзало его душу, все те слова, что только она одна могла бы понять и принять.

— Ты права, я боюсь. — Он вздохнул и обнял ее еще крепче. — Мы зашли так далеко, а ты вновь смотришь на меня с недоверием. Я не могу этого вынести.

— А ты доверься мне, — прошептала она и положила голову ему на грудь. — Потому что ты для меня — все. — Она зажмурилась и крепко-крепко прижалась к нему.

— Я был глупцом. Шинид улыбнулась:

— Разве я не говорила тебе этого раньше?

— Да, — он засмеялся, — и я уверен, ты будешь говорить мне это снова… О Боже!

Она удивленно распахнула глаза, а он слегка подтолкнул ее, кивнув в дальний угол комнаты, между стеной и окном. В темноте светились огоньки. Зеленоватые и голубые. Мгновение — и огоньки превратились в два крохотных создания с крылышками. Шинид улыбнулась:

— Галвин! Киара!

Крохотный принц, грозно сверкая глазами, разглядывал Коннала.

— Ну, милорд Пендрагон, что это вы намерены делать с нашей принцессой? — Принц был в нарядной тунике, сшитой из зеленого листка, и при всей своей миниатюрности вид имел вызывающе дерзкий. Руку он держал на эфесе крохотной шпаги.

— Тебя это не касается, — пробурчал Коннал.

— Не будь грубияном, — нахмурилась Шинид.

— С этим народцем лучше не связываться. Насколько я знаю, людям они доставляют сплошные неприятности.

— Они мои друзья, так что веди себя прилично. Коннал ошеломленно смотрел на Шинид.

— У меня было мало друзей для игр в детстве, — пояснила она.

Коннал понимающе улыбнулся. Шинид поманила волшебную парочку к себе, и Киара подлетела первой, заботливо прикрыла Шинид грудь, потуже запахнув накидку, и укоризненно посмотрела на Коннала.

Коннал подмигнул ей.

Шинид уселась перед камином, закинув ногу на ногу, а крошечный принц пристроился у нее на коленке.

— Мама и папа здоровы? Как поживают мои сестры?

— Все чувствуют себя прекрасно, но я не уверен, что настроение их не изменится к худшему, когда они узнают об этом. — Галвин кивнул в сторону смятой постели.

— Шинид… — начал было Коннал, сердито взглянув на принца. Он знал из сказок, что эти крошечные человечки любят приврать. Он мог себе представить, что именно они расскажут родителям Шинид. — Скажи эльфу, что мы помолвлены.

Галвин не дал Шинид и слова сказать:

— Церемония состоялась?

— Нет.

— Контракт подписан?

— Нет, — ответила Шинид, и Коннал внутренне сжался. Должно быть, отец Шинид не сообщил эльфу о подписанном контракте.

— Тогда я вынужден вам не поверить, Пендрагон. Раз никаких документов нет, все, что происходит между вами, называется похотью, и только так. — Галвин выразительно взглянул на кровать.

— Замолчи! — рассердилась Шинид и смахнула принца с коленки. Он свалился на пол.

Коннал расхохотался. Поделом наглецу.

Но Галвину было не смешно. Острием своей крохотной шпаги он нацелился Конналу в лицо.

Коннал подбоченился и показал принцу язык, после чего выразительно щелкнул зубами.

Испугавшись, что Коннал откусит ее супругу крыло, Киара оттащила Галвина подальше и начала что-то выговаривать ему жарким шепотом. Из всей их бурной дискуссии Коннал к Шинид разобрали лишь: «Он первый начал».

Шинид старательно прятала улыбку.

— Киара, пора бы тебе его перевоспитать.

— Скажи это Конналу, он тоже с тобой не больно считается, — не осталась в долгу фея. Она гладила Галвина по плечу, стараясь успокоить.

Коннал усмехнулся:

— Да, девочка, видать, трудно тебе приходится.

— Очень трудно, милорд, — вздохнула Киара послав Конналу томный взгляд и порозовела.

Галвин нахмурился.

— Нас послали к вам, чтобы мы посмотрели, все ли у вас в порядке, а также справиться о здоровье, — проговорил он, обращаясь к людям.

— Вижу, вам не все тут понравилось.

— Мы были на зимнем празднике и… Киара ущипнула мужа.

— Да нет, я не то хотел сказать.

Галвин обиделся — Киара то и дело его осаживала, а разве может принц эльфов допустить такое? Шинид взирала на них с улыбкой, которая едва ли понравилась бы им, если бы они ее увидели.

— Здесь опасно. — Киара взмахнула крылышками, и в воздухе полетела звездная пыль. Ее голубовато-белая кожа светилась, а снежно-белый наряд делал маленькую фею почти невидимой в свете огня.

— Коннал всегда рядом.

— Это верно, — со значением подтвердил Галвин. — Именно об этой опасности мы и говорим. — Он тряхнул головой, и его светлые волосы блеснули в темноте. — Что он здесь делает в этот час, полуодетый?

— Полуодетый — слишком сильно сказано, — хмыкнула Киара, восхищенно глядя на Коннала. Шинид показалось, что в глазах Галвина блеснула ревность.

— Мне снился страшный сон. И тогда Коннал пришел ко мне.

Киара сочувственно закивала.

— Ну что же, с кошмаром покончено, и ты можешь его отослать.

Шинид посмотрела на Коннала. Он стоял, расставив ноги, крепкий и непреклонный, как могучий дуб. Вид у него был как у быка, готового напасть. Всем своим видом он давал понять, что уходить не собирается.

— Попробуйте, может, у вас получится. Никто даже попытки не сделал.

Шинид усмехнулась, глядя, как супружеская пара вспорхнула на бревно. Киара, которой было намного веков больше, чем Шинид, выглядела не старше шестнадцати лет, даже тогда, когда она хмурилась и морщила лоб. Фея сложила ручки на груди и притопнула ножкой. Отчего-то эта поза показалась Шинид странно знакомой. Галвин встал у нее за спиной — рука на эфесе. Шинид переводила взгляд с Галвина на Киару.