Страница 31 из 33
Желая избежать встречи еще с кем-нибудь, Одри прошла мимо оранжереи напрямую к конюшне. Боже, она, вероятно, вообще совершила ошибку, приехав сюда! Ей уже следовало лететь в самолете на Роти, вместо того чтобы изливать душу Стивену.
Конюшня была построена в виде буквы «Г», частично закрывая небольшой дворик для разминки лошадей. Здесь их прогуливали после быстрой езды. Стивена нигде не было видно: ни во дворе, ни внутри конюшни. Возможно, он уже куда-нибудь ушел.
В конце здания она увидела открытую дверь, которая вела на сеновал, и, хотя ей очень не хотелось идти в полутемное помещение, Одри все же решила довести дело до конца и убедиться в том, что объекта ее поисков здесь нет. Запах сена, кожи и резкого конского пота ударил ей в нос.
Стивена она увидела, едва переступила порог. Он накладывал вилами сено в кормушку, а за его плечами в стойле стояла, судя по очень толстому брюху, жеребая кобыла и жевала овес. Господи, неужели тут больше никого нет, кроме Стивена? А если кобыла начнет жеребиться?
– Что тебе нужно? – резко спросил он, и она почувствовала исходивший от него запах алкоголя.
Значит, Сесилия ничего не преувеличивала! Казалось, он вовсе не удивился, увидев Одри. Создавалось впечатление, что он ожидал ее.
– Значит, так ты меня встречаешь… – Одри почувствовала, как волнение вновь охватывает ее. В поношенных джинсах и грязной рубашке он выглядел таким привлекательным! Она так хотела увидеть его, что и речи не могло быть хотя бы о малейшей объективности.
– А чего другого ты ожидала? – ответил Стивен, глядя на нее из-под нахмуренных бровей.
Он выглядит таким усталым, подумала Одри. И очень циничным. И все это из-за меня? Или я льщу себе?
Она вздохнула.
– Ты знал, что я приеду? Твоя мать сказала тебе…
– Моя мать ничего не говорила мне. – Его губы искривились. – Ясно, что она на твоей стороне. Я слышал, как с ней недавно разговаривал дворецкий.
– Ты в этом уверен?
Стивен пожал плечами.
– Во всяком случае, я подумал, что это была она.
Одри нервно облизала пересохшие губы.
– Если ты не хотел, чтобы я приехала, почему не сказал ей об этом?
– Что?! Меня еще в чем-то обвиняют! – Он отбросил вилы в сторону. – Да, я хочу услышать, что ты мне скажешь. Зачем же мне противиться твоему приезду? Ты целых десять лет поступала так, как тебе хотелось.
– Да нет же…
– Нет? – Он устало откинул рукой волосы. – Извини, но я не припоминаю, чтобы меня спрашивали о моих чувствах.
– Ты… ты имеешь в виду Кена?
Стивен сердито посмотрел на нее.
– Я полагал, что между нами существовало нечто гораздо большее, чем боязнь иметь нежеланного ребенка.
Одри вспыхнула.
– Кен не был нежеланным…
– Но его отец был!
– Нет.
– Что «нет»? – Стивен шагнул в ее сторону, но потом остановился и засунул руки в карманы джинсов. – Как же ты могла так поступить, Одри? Как же ты могла не только лишить меня права знать, что у тебя будет ребенок, но и не предупредить или объяснить причину отъезда?
– Я думала, так будет лучше.
– Тебе лучше?
– Нет, для всех лучше! – воскликнула Одри, теребя руками полу шерстяного жакета, который она держала в руке. – Стив, ты же был еще мальчиком…
– Боже!
– И ты знаешь, – продолжала Одри дрожащим голосом, – как бы к нашей связи отнеслись твои родители!
– Хватит долдонить одно и то же! – рассвирепел Стивен. – Тебе хотелось уйти от меня, и ты придумала это оправдание…
– Да нет же…
– Прекрати некать! Ради бога, Ри, если не желаешь быть честной со мной, то хоть себя не обманывай! Я надоел тебе тогда, ты устала от необходимости искать предлоги, чтобы отказываться от приглашений в поместье на вечера и встречи со мной. Тебе захотелось других мужчин…
– Это неправда!
В глазах Одри застыла боль, но Стивен просто отвернулся от нее, наступая на навоз, покрывавший пол конюшни. В воздух поднялся целый рой мух, сверкавших крылышками в лучах проникавшего через узкое окно света.
– Ладно, – наконец произнес он. – Теперь это не имеет никакого значения. Полагаю, моя мать посетила тебя, но, что бы она ни сказала, я не собираюсь предъявлять свои права на ребенка. Не хочу причинять ему излишнюю боль и, пока он не вырастет и не сможет самостоятельно принимать решения, не буду вмешиваться в его жизнь.
Одри перевела дыхание.
– И ты… Неужели ты этого хочешь?
Стивен внимательно посмотрел на нее.
– Не спрашивай, – проговорил он хрипло, – не спрашивай, чего я хочу, в противном случае я буду вынужден сказать тебе все…
– Я не понимаю…
– Чего ты не понимаешь?! – обозлился Стивен. – Хочешь убедить меня, что сожалеешь обо всем случившемся, что теперь будешь вести себя совершенно иначе? Но ты даже не хочешь понять, что я чувствую по отношению к тебе!
– Что… что ты чувствуешь по отношению ко мне? – повторила она слабым голосом. – Ты хочешь сказать, что у тебя еще сохранились какие-то чувства ко мне?
– Нет! – закричал он, не оставляя ей ни малейшей надежды. – Я ничего не чувствую! Ничего хорошего, кроме ненависти и презрения. – Не обращая внимания на ее тяжелое дыхание, он продолжал: – Ты меня обманула, Одри! Ты лишила меня десяти лет жизни с сыном! Боже! Он даже не знает, кто его отец! И ты спрашиваешь о моих чувствах к тебе. Мне следовало бы давно свернуть эту нежную шейку!
Одри никогда не думала, что он может так разозлиться. Даже в тот вечер в гостинице она не была так напугана, как сейчас. Но боялась она не за себя, а за него. И еще она поняла, что у них, кажется, нет никаких перспектив в будущем…
Пора. Мне нужно немедленно уходить. Не имело смысла сюда приезжать. У нее сложилось неправильное представление о его поведении в гостинице. К тому же она поверила Сесилии, которая убеждала, что Одри нужна Стивену. Ей просто хотелось верить. К тому же, когда Стив овладел ею, ей показалось, что он не может без нее…
Но, видимо, Одри ошибалась. Единственное, чего Стивен хочет, это наказать ее. Она подозревала об этом, ощущала каким-то внутренним чувством. Он никогда не простит ее. И, если говорить честно, она сама не могла себя простить.
– Я должна идти, – высоким нервным голосом сказала Одри.
Стивен озабоченно посмотрел на нее.
– Идти? – переспросил он, как будто не понимая, что происходит.
Одри слегка развела руками и кивнула.
– Так будет лучше, – сказала она сухо, чувствуя, как эмоции вновь начинают переполнять ее. Если она сейчас же не уйдет, слезы у нее брызнут в его присутствии. А ей вовсе не хотелось, чтобы он это видел.
Стивен вынул руки из карманов.
– Нет, – глухо заявил он.
Одри удивленно посмотрела на него.
– Но мы уже все обсудили, не так ли? Если ты изменишь решение о Кене, я пойму тебя. Может… возможно, ты обсудишь этот вопрос со своим адвокатом…
– Долой адвокатов! – воскликнул Стивен, нахмурив брови. – Я не хочу, чтобы ты уезжала.
Какое-то время Одри растерянно глядела на него, затем, сообразив, что тем самым дает ему возможность еще поиздеваться над собой, решительно повернула к двери.
– Извини, – произнесла она сдавленным голосом, борясь с волнением. – Я не могу…
– О боже!
В возгласе Стивена послышалась мука. В другое время Одри, безусловно, осталась бы, но сейчас она не могла это сделать. По щекам ее потекли слезы, и она направилась к двери.
Внезапно она услыхала звук его шагов и замерла на месте. Если она бросится бежать, это только подтвердит сложившееся у Стивена мнение о ней. Придется выслушать его.
Но, подойдя к ней сзади вплотную, он не дотронулся до нее. Она только почувствовала его дыхание у себя на шее.
– Но почему? – спросил он дрогнувшим голосом.
Одри не нужно было спрашивать, что он имеет в виду.
– Ты же сам знаешь почему, – проговорила она неуверенно. – Я слишком стара для тебя.
– Да нет же.
– Твоя мать считала так. Да и сейчас продолжает так думать.
Стивен тяжело дышал.