Строптивая беглянка

Другую часть комнаты занимал письменный стол с пишущей машинкой, образовывая как бы рабочую зону. Увидев, куда он смотрит, Одри пояснила:

– Там трудится моя секретарша, когда меня нет. Квартира огромная, но в ней не нашлось места для кабинета.

– Здорово! – с восторгом воскликнул Стивен, спускаясь вслед за Одри по нескольким ступенькам и скрипя своими парусиновыми тренировочными туфлями. Спохватившись, что это звучит по-ребячьи, он добавил: – Я имею в виду впечатляюще. – Он пожалел, что на нем джинсы. По сравнению с Одри Стивен выглядел большим ребенком. И волновался, как ребенок.

– Мне приятно, что тебе здесь нравится.

Одри сложила руки на животе, и Стивена вдруг осенило, что она нервничает. Непостижимо. Эта шикарная, пользующаяся огромным успехом женщина нервничает из-за него. Он не мог поверить в это. Это невозможно! Он наверняка ошибается!

– Итак… – она протянула руку в направлении двери в стене комнаты, – не хочешь ли ты выпить? – Она помолчала. – Может быть, кока-колу или еще чего-нибудь?

– Мне уже восемнадцать, – спокойно произнес Стивен, как бы желая показать, что ему можно еще кое-что. – Спасибо, но ничего не нужно. Я поел перед тем, как поехать к вам.

– А… – Одри облизала пересохшие губы. Затем, как будто вспомнив, что она его не приглашала, добавила: – Чем я могу помочь тебе?

– Помочь мне? – переспросил он, немного растерявшись. – Я пришел не помощи просить, а повидать вас!

Стивен не собирался говорить таким тоном. Раз уж он решил прийти сюда, нужно быть очень осторожным. Одри была несдержанной, и, если ей что-нибудь не понравится, она попросит его уйти.

– Повидать меня? – переспросила она, потирая руки. – Очень приятно, Стив, но, мне кажется, есть другая причина визита. Возможно, нужны деньги? Потратился… – Она оглянулась. – Думаю, смогу помочь тебе.

Не сдержав себя, Стивен произнес слово, какое обычно в приличном обществе не употребляют, и добавил:

– Мне не нужны ваши деньги! – Несколько опомнившись, он спросил: – Почему вы не пришли на мой день рождения? Ведь вас пригласили!

Господи, простонал про себя Стивен, опять он ведет себя, как избалованный ребенок. Почему, когда он с ней, он не может вести себя нормально? Раньше с ним такого не случалось.

Одри глубоко вздохнула. Стивен впился взглядом в ее лицо, белую шею. Какая она красивая!

– Я работала на съемках, – наконец ответила Одри, и он обратил внимание на то, что ответ прозвучал не сразу. Почему? Не хотела отвечать? Или солгала?

– А иначе вы бы приехали? – спросил он, глядя ей в глаза, широко расставив ноги и засунув руки в карманы джинсов. Он не хотел выглядеть агрессивным, и она должна была это понять. В противном случае ее реакция на его поведение могла быть непредсказуемой.

Кончиком языка она облизнула губы, а по телу Стивена разлилась волна нежности. Язык был розовым, очень сексуальным и вызывал волнующие ассоциации.

– Возможно, – наконец ответила Одри, когда Стивен уже начал думать, не явилась ли его реакция на ее сексуальность очевидной для нее. – Мне кажется, ты не очень скучал по мне, – продолжала она. – Твоя мать рассказала, что у вас было более сотни гостей.

– Ну и что же? Плевать мне на всех. Я хотел, чтобы вы пришли.

– О Стив… – Одри не смотрела на него, поглаживая тонкими пальцами спинку дивана и покачивая головой. – Стивен, это очень мило с твоей стороны, я… знаешь ли, очень люблю всех вас, но представить, что… Здесь, я должна сказать, ты очень ошибаешься…

– Ошибаюсь?

Стивен уставился на нее, на ее затылок, напряженные плечи, бедра, обтянутые тесными брюками, и его охватило уныние. Безусловно, он совершает ошибку. Было сумасшествием явиться сюда! Как он ни надеялся, ее слова подтверждали, что она приезжала в Гринланд к его матери, а не к нему.

– Прости, если я ввела тебя в заблуждение, – продолжала Одри, – мне было приятно проводить с вами время, не отрицаю. Я не хотела производить на тебя впечатление. Если тебе показалось что-то, то прости меня. Но я никогда не думала… – Она замолчала и снова посмотрела на него.

– Пожалуйста, прости меня. Я всегда буду твоим другом.

Стивен вынул руки из карманов и погладил себя по бедрам.

– Спасибо, – еле выдавил он. – Я вне себя от счастья. Премного благодарен.

Одри прикусила губу.

– Стивен…

– Я знаю, – прервал он ее язвительно. – Страшно глупо с моей стороны было приходить сюда. Скажите, пожалуйста, а если бы я был богат и знаменит, у меня был бы шанс?

Одри резко выпрямилась, брови ее сердито сдвинулись.

– Это не имеет ничего общего ни с тем, ни с другим! – быстро произнесла она. – Ради бога, Стивен, представь себе, что сказала бы твоя мать, если бы слышала тебя сейчас.

Он с вновь проснувшейся надеждой посмотрел в ее напряженное лицо.

– А какое отношение к этому имеет мать?

– Самое непосредственное, я полагаю, – ответила Одри и стала внимательно рассматривать ногти, стараясь показать, что и так сказала слишком много.

Стивен глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

– Вы хотите сказать, что если бы не моя мать, то все сложилось бы по-другому? Мы могли бы подружиться?

– Но мы и так друзья. Разве я только что не говорила об этом? – В голосе ее прозвучало беспокойство, и она заставила себя посмотреть на него. – Может быть, ты все же хочешь выпить чего-нибудь?

– Вы имеете в виду, что у нас могло быть что-то большее, чем дружба? – продолжал он мягко настаивать.

– Нет, – сухо ответила она. – Это не то, что я имела в виду. Ты еще мальчик, Стив. Как ты этого не понимаешь?

– Не понимаю? – Он пристально посмотрел на Одри. – Разве я вам не нравлюсь?

– О Стивен, – она взмахнула руками и подняла глаза к потолку, – как я могу говорить о семнадцатилетнем…

– Восемнадцатилетнем, – быстро поправил он ее.

Но она продолжала, как будто не слышала:

–..мальчике? Если бы это было так, меня могли бы обвинить в краже младенцев!

– Но разве это не так?

Она быстро взглянула на него и, будто испугавшись, что он сможет прочесть что-то в глубине ее глаз, посмотрела в сторону.

– Стивен, прошу… прекрати. Мне не хочется терять доброе отношение. Ведь у нас было столько хорошего!

– Хорошего? – Стивен передернулся. – Чего хорошего, когда вы держали меня на расстоянии в течение последних шести месяцев?

– Но это неправда?

– Правда! Я считаю, вы просто избегаете меня. Боитесь того, что может произойти, если вы позволите себе расслабиться.

Одри подняла голову.

– Ты льстишь себе.

– Разве?

Одри сжала губы.

– Может, ты прекратишь наконец свою детскую привычку все время переспрашивать? Нет смысла продолжать этот разговор. Я лучше пойду.

Он пожал плечами.

– Как хотите.

– Да, я так хочу, – заключила она твердо и направилась мимо него к двери.

И тут Стивен сделал то, о чем раньше и подумать не мог. Широко расставив ноги, преградил ей путь. Он продолжал напоминать себе, что это не Гринланд, что никто не войдет и не спросит, что между ними происходит. Одри сказала, что у ее экономки сегодня выходной. Они остались один на один.

– Простите меня…

Она остановилась прямо перед ним, высоко подняв голову и осуждающе глядя холодными глазами. Одри совершенно ясно показала, что она его не боится. Напоминание о матери должно, по ее мнению, привести его в чувство.

Стивен не сдвинулся с места. Если она захочет пройти мимо него, пусть идет. Он уже мысленно представил себе, что почувствует, если она попытается проскользнуть рядом. В его памяти четко вставали картины вечера, когда они вместе танцевали.

– Тебе не кажется, что все это страшно глупо? – наконец спросила она с упреком, хотя в глазах ее проглядывало беспокойство. Возможно, Одри только теперь поняла, насколько она беззащитна перед ним.

Не отвечая на ее вопрос, Стивен провел пальцами по ее щеке. Кожа была мягкой, необычайно шелковистой и горячей. Впервые он осмелился дотронуться до нее подобным образом.