Порождение тьмы

– У вас сидят два пленника, – сказал Конрад, доставая бумагу. – Согласно приказу я должен видеть одного из них. Меня интересует дварф, который содержится у вас, как это следует из императорского эдикта.

Конрад развернул документ, на котором стояла массивная печать, очень надеясь, что дежурный офицер не умеет читать, поскольку показывал ему список оружия, хранящегося в арсеналах имперской гвардии.

– У вас содержится данный пленник? – строго спросил Конрад.

Сделав вид, что читает документ, офицер кивнул:

– Да. А в чем дело?

– Я хочу задать ему несколько вопросов, к причине его ареста это не относится. Есть сведения, что этот дварф украл меч, принадлежавший одному из полков Миденхейма.

– Да, я что-то слышал о мече.

Офицер внимательно взглянул в лицо Конрада, но тот ответил ему спокойным взглядом; он знал, как изменился с тех пор, как сбрил бороду и надел гвардейскую форму. Офицерам гвардии разрешалось носить бороду, но в обязанность это не вменялось.

Об украденном мече наверняка уже болтали во всех казармах. Солдат всегда товарищ солдату, пусть даже они и служат в разных войсках.

– Мне нужно расспросить пленника о том, как к нему попал этот меч.

– Хорошо, я проведу вас к нему.

– Вот и славно. Кроме того, я попрошу вас запротоколировать допрос, сделав два экземпляра, один – мне, другой – для властей Миденхейма. Затем вы отправите меч в Миденхейм, соблюдая все необходимые формальности. После этого предоставите мне полный отчет о своих действиях. Справитесь?

– Э-э…

– Что делать, порядок есть порядок. Чем проще кажется поручение, тем сложнее его выполнить.

Офицер воздел глаза к небесам, словно призывая их на помощь.

– Сколько вам нужно времени для беседы?

– Не много, – ответил Конрад и, шутя, легонько стукнул офицера кулаком.

Тот хмыкнул.

Офицер проводил Конрада в кирпичное здание, где взял большую связку ключей и подозвал стражника.

Прихватив ключи и фонарь, тот повел Конрада и офицера по узким коридорам. Кирпичная кладка сменилась каменной, они прошли несколько тяжелых дверей, которые стражники, пропустив посетителей, сразу заперли.

Конрад почему-то вспомнил подземное жилище Литценрайха. Едва выбравшись из-под земли, колдун оказался там вновь, только на этот раз коридоры его нового обиталища были высоки и широки, а грубые каменные ступени, ведущие вниз, были стоптаны поколениями бесчисленных узников.

Спускаясь в подземелье, Конрад понял, что выбраться отсюда самостоятельно уже не сможет; впрочем, возвращаться тем же путем он и не собирался.

Они шли и шли, петляя по бесконечным коридорам и проходя через бесчисленные двери, одни глухие, другие – с зарешеченными окошками. Наиболее важные преступники, как надеялся Конрад, содержались в самой глубине подземелья.

Открылась еще одна, очередная дверь – и вдруг из-за нее прямо на вошедших упал стражник, дежуривший со стороны подземелья. Конрад мгновенно вытащил меч, услышав, что офицер сделал то же самое. Они склонились над телом. Никаких ран на нем не было. Тело было еще теплым; видимо, стражника убили совсем недавно.

– Пленники там? – спросил Конрад.

– Вон те двери, в конце коридора.

Конрад шагнул в темноту, офицер последовал за ним. Коридор перегораживала тяжелая дверь, за ней, по обеим сторонам прохода, находились две двери, запертые на замок. Прижавшись лицом к железной решетке одной из них, Конрад тихо позвал:

– Литценрайх! Устнар!

Ответа не последовало.

– Ключи! – рявкнул офицер, и к нему подбежал стражник. – Открывай! – Стражник открыл. – Входи!

Вытащив меч и держа над головой фонарь, стражник вошел в подземную камеру. Конрад и офицер двинулись за ним. В первой камере никого не было. Во второй тоже.

– Они не могли выйти здесь, – сказал Конрад, кивнув в сторону мертвого стражника. – Скорее всего, они ушли через ту дверь. – И он показал концом меча на дверь в конце коридора.

– Как им удалось выбраться из своих камер? – спросил офицер, понизив голос. – Как они убили солдата?

– Не знаю. Какая разница? Открывайте дверь, пока они не сбежали.

– Мы не можем открыть ту дверь.

– Почему?

– Она заперта. Ключа у нас нет. Эту дверь вообще никогда не открывали. Все время, что я здесь служу, – ни разу.

До сих пор подземная тюрьма была такой, какой Конрад и ожидал. О расположении ее коридоров и камер он узнал от одного гвардейца, который знал о них от своего приятеля-тюремщика. Поначалу план Конрада был таков: пробраться в тюрьму, избавиться от стражников, выпустить Литценрайха и Устнара, открыть с помощью колдовства эту дверь и бежать. Но волшебник, судя по всему, освободился, сумев снять заклинания, которые на него наверняка наложили колдуны Альтдорфа.

Конрад сильно нажал на тяжелую дверь в конце коридора, и она, издавая пронзительный скрип, начала медленно поворачиваться на ржавых петлях. Это была самая тяжелая дверь темницы, старинная, скрепленная тяжелыми металлическими полосами. Конрад вопросительно взглянул на офицера – тот кивнул и взял у стражника фонарь.

– Заходим, – сказал офицер. – А ты возвращайся и как можно скорее веди сюда солдат. Собери всех, кого сможешь. Предупреди, чтобы в местах выхода сточных труб выставили часовых.

Стражник, звеня ключами, помчался выполнять приказ, а Конрад осторожно заглянул за дверь. Дальше тянулся туннель, который сужался и уходил куда-то вниз.

– Где-то здесь протекает подземная река, – сказал офицер. – К ней ведут городские сточные каналы и канавы; за городом река выходит на поверхность и сливается с рекой Рейк.

Конрад об этом знал, ибо подземная река и была выбрана им в качестве пути к отступлению. Наверняка в этом направлении побежали и Литценрайх с Устнаром.

Офицер вошел в коридор, Конрад пошел за ним. Внутри было сыро и холодно, фонарь светил тускло, не справляясь с такой тьмой. В гробовой тишине гулко отдавались их шаги. Вскоре Конрад заметил, что коридор больше не уходит вниз. В лицо пахнуло свежим воздухом.

И не только это – в конце коридора мелькал свет и слышались какие-то звуки…

Конрад ожидал услышать плеск воды о камни в том месте, где подводная река выбегала из-под земли, однако эти звуки совсем не были похожи на плеск воды. По спине Конрада пополз холодок.

Офицер остановился и оглянулся.

– Что это? – спросил он.

В ответ Конрад только покачал головой и, сняв перчатки, сунул их за пояс.

– Не нравится мне все это, – прошептал офицер. – Может, дождемся подкрепления?

Конрад не ответил и хотел обогнать офицера, но тот двинулся вперед. Свет впереди становился все ярче, звуки все громче, напоминая собой не то плач ребенка, не то скулеж каких-то зверенышей, которые отчаянно просят есть.

Но звуки эти издавали не животные, Конрад уже понял это. От волнения у него пересохло во рту, по телу струился пот, взмокшая рука крепко сжимала рукоять меча.

Внезапно офицер остановился, и Конрад едва не налетел на него. Оба замерли, не в силах отвести глаз от открывшейся перед ними картины. Они увидели пещеру, с потолка которой свисали сталактиты, переливаясь таинственным светом и освещая жуткую сцену.

– Конрад! – прошипел знакомый голос. – Мы тебя ждем.

Это был Гаксар. Приняв человеческий облик, он стоял в двух шагах от входа в пещеру, которая была значительно меньше той, в которой скейвены обрабатывали варп-камень: это был естественный грот. По самому центру пещеры протекала бурная подземная река.

Литценрайх и Устнар лежали на земле Они были совершенно голыми; их руки и ноги были гвоздями прибиты к камням. Но это не были их единственные раны: их тела были искусаны и изрезаны, из страшных ран широким потоком лилась кровь. Чтобы не было слышно криков, рты истязуемых заткнули кляпами.

Между волшебником и дварфом виднелось свободное место и валялись четыре длинных гвоздя – все это было приготовлено для него, Конрада.

Вокруг пытаемых толпились и толкались какие-то человекоподобные существа – голые, бесполые, маленькие, полностью лишенные волос. Это они издавали крики, которые Конрад принял за крики младенцев.