Бешеные деньги

Длинные черные плащи развевались как пиратские флаги, лишь белый плащ Пчелы призывал к мирному решению проблем. Но сегодня проблем не было. Пока не было. Тем паче здесь, в Москве. Дела сегодня вершились за много километров от мирной Тверской. Хотя штаб был именно здесь. Передвижной такой штаб. По имени Александр Николаевич Белов. Он же – Саша Белый.

Саша шел чуть впереди, добродушно посмеиваясь над трепом друзей. Вопили они, надо сказать, на всю улицу.

– Ну, а Людочка что? – обсуждалась реакция секретарши Людочки на порноподарок Пчелы.

– Сначала не врубилась, что это член, писать начала. Хорошая ручка, говорит, мягко пишет и не мажется. Пацаны прям кисли. Людка то в рот возьмет, погрызет, то обратно в… вставит! – гоготал Космос.

– А когда врубилась?

– В мусорку кинула. Я сам не видел, пацаны говорили.

– Ее потом на бюро пропусков забрали, – вмешался Фил. – Но я велел убрать в подсобку. Фигня, но отвлекает.

– О! А это кто тут у нас такие? – Пчела раскинул руки, словно пытаясь обнять сразу всех шлюх Тверской. Ребята дошли уже до Манежной площади, где была основная секс-территория столицы.

– Мальчики, отдохнем? – радостно улыбнулась яркими губами высокая блондинка и призывно скользнула язычком по губам.

– А то? – Пчела склонил голову, оценивающе разглядывая фактурную девицу, плотно обтянутую джинсовым брючным комбинезоном на серебристой молнии. Молния – от горла до самого причинного места словно перечеркивала вдоль и делила надвое высокую плотную фигуру жрицы страсти.

– Дорого, но сердито, – блондинка мгновенным движением расстегнула молнию до самого низа. И столь же быстро застегнула снова.

Пчела присвистнул. Он успел оценить мелькнувшие пышные груди и сердечком выбритый лобок – под комбинезоном у проститутки ничего не было. Кроме, естественно, главного товара. И товара преотменного…

– Ну что, маленький, идем?

– В другой раз, солнышко, спешу! – Пчела постучал по циферблату

Разочарованная девица тут же отошла, некогда ей было лясы точить. Рабочий день ее только начинался.

– А что? – Пчела показал Косу на спину блондинки. – Нехило, а? Может, бизнес откроем?

– Международный? – уточнил серьезный Фил.

– Межпланетный, – Космос, как всегда, мыслил глобально.

– Я серьезно, – настаивал Пчела. – Возьму под личный контроль. Каждую девочку обещаю проверять лично…

Они уже перешли Манежную. Дальше надо было ехать – Серого на «мерине» на Красную Площадь как пить дать не пустят. Перед тем как сесть в машину, Саша не удержался и взглянул на часы. До начала операции «Венский вальс» оставалось ровно сорок семь минут.

21

Гюнтер Шлихт, чистокровный ариец, в последний раз провел щеткой по волосам. Черт! Волосы опять выпадают! Это взволновало его даже больше, чем сегодняшнее дело, сулившее и солидный гешефт, и упрочнение его позиций в глазах Кудели. Каких только средств он не испробовал, чтобы остановить облысение, как проклятие, передающееся в семье Шлихтов из поколения в поколение.

Всего раз, кстати, он готов был порвать отношения с Куделей: именно тогда, когда русский бандит походя бросил ему:

– Лысеешь, мин херц, что ли?

Он тогда прямо замер у зеркала, перед которым укладывал челку. Конечно, он считал русских, с которыми приходилось работать, людьми, мягко говоря, не своего круга. Но в кругу своем ему за всю жизнь не заработать даже и половины нынешнего дохода. Поэтому он мирился и с грубыми партнерами по бизнесу, и с нервными выходками Кудели. На самом деле они очень подходили друг другу. Даже выработали по ходу дела общий язык – смесь русского с немецким. О чем они говорили между собой, понимали только они сами. И это, между прочим, было им очень даже на руку.

По сути, Гюнтер Шлихт был единственным, кто мог одним лишь холодным взглядом остановить этого полусумасшедшего. За одно это патрон щедро платил ему и заставлял быть «при теле» не только на важных переговорах, но и в другие ответственные моменты. А из таких вот самых моментов и состояла вся жизнь крутого Кудели. Поэтому разве что в туалет и в постель он не тащил с собой Гюнтера. Слава богу, Куделя предпочитал мясистеньких проституток, рыженьких, и чтобы сиськи были размером с футбольный мяч.

Вот и сегодня утром Куделя попытался закатить истерику.

– Ты не пойдешь туда! – орал он, брызгая слюной. Тик перекосил его лицо до неузнаваемости.

В такие минуты гнева мозг Кудели, измученный наркотой и алкоголем, мог толкнуть своего хозяина на дикие, непредсказуемые шаги. Убить человека для Кудели в таком состоянии было все равно что оторвать мухе крылья.

– А кто, если не я? – холодно остановил Гюнтер. – Хохол в Амстердаме, а твоим людям я не вполне доверяю. Извини, – примирительно добавил он.

Это была его, и только его, Гюнтера, заслуга. Он сам получил информацию о крупной поставке левого героина. И сам должен был прикрыть это осиное гнездо – под их налаженный бизнес в последнее время сильно подкапывались конкуренты, сбивая цены. А Гюнтер не любил терять доходы.

Ну все, пора. Он педантично проверил, везде ли выключен свет, закрыл кран и пригладил волосы:

– С богом!

Вагоны с металлом обычно подгоняли на товарный терминал Южного вокзала австрийской столицы. Здесь старались не задерживаться, а побыстрее отправлять в нужном направлении – уж больно дорого обходилась стоянка вагонов. Остатки – обычно это было всего лишь несколько тонн – помещали в специально арендованном складе-ангаре в контейнеры, которые при помощи автозагрузчика можно было загрузить в обычный трейлер или грузовик.

Потом уже совсем небольшими партиями металл забирали. За называется, «вахтовым методом». Главное в этом деле было не перепутать, какому покупателю какой именно контейнер предназначался.

Командовал уральцами человек со смешной фамилией Непейвода – огромный рукастый малый с маленькими, глубоко посаженными глазами.

Сегодня, если судить по накладным, за товаром должны были прибыть три группы. Но к обеду поступила команда, что отгрузка сегодня производиться не будет. Приказано было сидеть на складе и ждать дальнейших указаний.

– И что такое? – пожал плечами Непейвода. – Тут и отгружать-то с гулькин нос. Так бы за сегодня-завтра все и разбросали. А так – сиди, жди у моря погоды. – И он, перекинув ногу на ногу, закурил очередную сигарету. Бойцы-грузчики пристроились вокруг фанерного ящика и резались в очко. И тут кто-то постучал в металлическую дверь ангара.

– Открой, Васек! – приказал Непейвода одному из игравших и вместе с креслом повернулся в сторону дверей.

На пороге показался высокий парень в темном костюме и с дипломатом в руке. Только когда он подошел ближе, Непейвода узнал его – это был Макс. Прежде он здесь не появлялся, а виделись они раньше только в Москве.

Не пожав никому руки, Макс подошел к Непейводе и тоном, не терпящим ни малейшего возражения, приказал:

– Снимайтесь. Это приказ. Забирайте из офиса бухгалтера и секретаршу. Сегодня все отбываете в Москву. Или хотя бы в Варшаву. Ближайшую неделю ни одного нашего человека здесь не должно быть. И позаботьтесь о «хомячках». Как именно – пусть решит бухгалтер. – Чтобы у Непейводы не осталось сомнений, Макс склонился к самому его уху и проговорил: – Это приказ Белого.

– Понял! – отрапортовал Непейвода, вскакивая на ноги. – Ребята, снимаемся!

Через несколько минут в ангаре остался один Макс – наедине с металлическими контейнерами. До начала операции оставалось уже двадцать минут.

По гулкой лесенке Макс поднялся под самый потолок здания. Толкнув металлическую дверцу, он убедился, что она не заперта, и что с той стороны другая лестница выходит прямо к железнодорожным путям.

Он открыл свой чемоданчик и неторопливо, привычными жестами собрал из запчастей винтовку с оптическим прицелом. Непривычный костюм немного сковывал движения, но пиджак снимать он не стал, чтобы потом не надевать – каждая секунда после времени «Х» могла стоить ему жизни.