Страница 166 из 166
— Завтра он будет ждать своего сына! — тихо произнесла молодая девушка, у которой в это мгновение луна осветила вспыхнувший румянец.
— Ну, так позвольте тогда мне благословить своего сына! — молвил канадец.
Фабиан встал на колени перед лесным бродягой. Сняв свою меховую шапку и подняв умиленные очи к небу, Розбуа проговорил:
— Благослови, Боже, моего сына, и пусть его дети любят его так же, как он любит своего Розбуа.
На следующий день высокородный сенатор печально возвращался один в Ариспу.
— Я ведь говорил, — беседовал он сам с собой, — что всегда буду оплакивать этого бедного дона Эстебана. Будь он жив, мне остался бы, по крайней мере, из приданого моей жены почетный титул и полмиллиона песо. Его отсутствие испортило все дело. Право, какое несчастье для меня, что дон Эстебан умер так некстати.
Спустя несколько времени на лужайке, хорошо известной читателю, возвышалась хижина, крытая древесной корой.
Очень часто предпринимал туда прогулки Фабиан де Медиана в сопровождении своей молодой жены.
Прибегал ли он позднее к содействию двух бесстрашных охотников при поездке в Золотую долину или в Испанию, — об этом мы, может быть, расскажем когда-нибудь позже. Теперь же ограничимся словами, что если счастье действительно существует в этом мире, то его можно найти в гасиенде Дель-Венадо у Фабиана и лесного бродяги.