Крах одной карьеры

— Ничего… — выдавил из себя через силу Гиляров. — Хочешь верь, хочешь не верь — ничего. Да, бывал я дома у Григория Александровича. Ольга мне перепечатывала диссертацию… И асе.

— По городу ты с ней гулял?

— Гулять не гулял, а вместе ходили. А что тут такого?

— Да как ты не понимаешь! — взорвался Демидов. — Тебя грязью облили. Да не только тебя — Водолагина, комитет комсомола, вообще весь институт…

Сергей молчал, пожимая плечами.

— Серега, — Демидов вдруг замер, пораженный неожиданной Догадкой: — может, у тебя враги есть? Может, кто-то завидует тебе? Подумай.

— Какие враги? — обронил Гил яров. — Кому я нужен?

— Кому, кому!.. А может, кто-то до смерти не хочет, чтобы ты защитился? А? Может, кто-то хочет обскакать тебя?

— Да кто? — не выдержал Сергей. — Кому может помешать моя защита? Чушь какая-то…

— Да не чушь! Не чушь! Ладно, разберемся… — Демидов встал и неожиданно стукнул кулаком по столу. — Не знаю, кто писал эту гадость, но попал он в самую десятку! Время делом заниматься, а весь институт будет разгребать грязь лопатой… Да как бы еще это по Григорию Александровичу не ударило рикошетом!

— А он при чем?

— При том… Да ты что — совсем дурак? Разве тут только под тебя копают? Тут в основном под него копают, Серега!

И теперь до Пилярова дошел весь ужас положения.

— Так Григория Александровича могут отстранить от руководства разработкой?

— Не только. Хотя мне кажется, что до этого не дойдет.

— В общем, так: все отрицай! С женой ты живешь, к Ольге ничего не имеешь. Комитет комсомола за тебя горой встанет. А эту сволочь, — голос Юрия задрожал, — я сам найду, и плохо этому гаду станет!

— Так ты кого-то подозреваешь? — Гиляров привстал.

— Подозреваю… Вот паразит! Не думал, что он до такой мерзости опуститься может!

Гиляров встал и, растерянно посмотрев на Демидова, протянул ему руку:

— Пошел я, Юра… спасибо тебе.

— За что? Ты не мне, ты другому человеку спасибо говори, — невесело пошутил Демидов и, проводив Сергея взглядом, опустился на стул и задумался.

Кудряшов столкнулся с Кушниром, выходя из магазина. Валерий ошеломленно остановился в дверях:

— Андрей Петрович!

— Привет, Валерий, — Кудряшов крепко пожал ему руку. — Как живешь?

— Нормально… А вы в командировку приехали?

— Почти, — засмеялся Андрей, — в отпуске… отдыхаю у вас. Вон в том домике живу, — он показал рукой на коттедж.

— У Водолагима?

— Нет, рядом.

— Заходите в гости. Я обитаю в общежитии, камера 217…

— Так уж и камера?

— Почти, — в тон ему шутливо ответил Кушнир, — даже глазок в дверях есть. Заходите, посидим, поговорим.

— Спасибо, Валерий, сегодня не могу, а завтра с удовольствием.

— Завтра меня не будет, — с сожалением обронил Кушнир. — В Москву уезжаю. Срочно послали в… одну фирму.

— Ну так приедешь и встретимся…

— Договорились. Ну, я помчался, — заторопился Кушнир, — на работу опаздываю…

Кудряшов развел руками. Подождав немного, сел в «Жигули» и с места рванул в сторону шоссе — тоже торопился на работу.

Не успел Кушнир прийти к себе, как раздался звонок: секретарь Мездри невского вызвала его в приемную.

— В чем дело, Леночка? — спросил Кушнир. — Чая глоток не успел сделать… Что случилось?

— Не знаю, Валера, — пожала она плечами.

— Здравствуйте, Евгений Павлович. — Кушнир прикрыл дверь кабинета. — Вызывали?

Мездриковский кивнул и показал взглядом на кресло.

— Слушаю вас, Евгений Павлович.

— Валерий Борисович, вы уже получили задание на командировку?

— Да… С Григорием Александровичем беседовал. Он меня, так сказать, озадачил.

Мездриковский внимательно смотрел на Кушнира, словно ожидая от него какого-то признания.

— Надолго у вас командировка, Валерий Борисович?

— На неделю. Я же на заводе никогда не был, лотом Григорий Александрович просил в Академию наук зайти и взять одну монографию в библиотеке. А что?

— Да так… — неопределенно произнес Мездриковский, — читал вашу работу диссертационную… перепечатанную на машинке… Кстати, вы сами печатали?

— Какое это имеет значение? Ну, предположим, что сам, — Валерий с вызовом посмотрел на Мездриковского. После ученого совета, на котором научный руководитель не хотел выпускать его на защиту, Валерий относился к Мездриковскому настороженно. Старался не давать повода к каким-то замечаниям с его стороны, с вопросами почти не обращался, ждал одного — защиты. Кушнир обрадовался, что его включили в группу разработки к Григорию Александровичу Водолагину. Работая в его лаборатории, он сблизился с его учениками, и работу в другом направлении не представлял.

— Я к тому, — Мездриковский снял очки, — что написана работа почти без ошибок. Вы хорошо печатаете, Валерий Борисович, можно сказать, классно… Вы ничего не хотите мне сказать? — неожиданно спросил он и в упор посмотрел на Кушнира.

Валерий непонимающе пожал плечами:

— Вроде ничего… А что-то случилось?

Теперь уже Мездриковский удивленно посмотрел на него. И даже покачал головой:

— Да нет, Валерий Борисович, как вы говорите, вроде ничего… особенного.

У Валерия вдруг стало накапливаться раздражение от этого загадочного тона, от полунамеков на что-то, чего он не знал. Захотелось встать и, хлопнув дверью, выскочить из кабинета, но он понимал, что может сразу же лишиться научного руководителя, а тогда прощай диссертация, а возможно, и институт.

— Можно идти, Евгений Павлович? — нерешительно произнес он, стараясь не выдать себя тоном.

— Да, пожалуйста, Валерий Борисович. — Мездриковский, не протягивая ему руки, кивнул и зарылся в бумаги.

Кушнир вышел в приемную раздосадованный и злой. Подошел к столу Лены:

— Он что, со вчерашнего дня такой?

— Ага, — Лена сняла руки с клавиатуры пишущей машинки и, оглянувшись, зашептала: — Что-то случилось… Вчера утром его вызвали в райком партии, и он вернулся злой, как черт, вызвал Демидова, и они о чем-то долго говорили. Потом он уехал, а вернулся еще злей.

Раздался резкий звонок, и Лена впорхнула в кабинет Мездриковского.

Валерий решил заглянуть к Гилярову. Сергея он нашел в коридоре лаборатории, где тот старательно вписывал в таблицу футбольного чемпионата страны результаты последнего тура.

— Привет, Серега.

— Здорово, — Гиляров протянул руку, — ты чего такой злой?

— А ну его к черту! — в сердцах выругался Кушнир и уселся в кресло около журнального столика с подшивкой «Правды». — Вызвал сейчас Мездриковский и полчаса какие-то загадки загадывал. Сидел, сверлил меня глазами, как удав кролика. Спрашивал, зачем еду в Москву, да на сколько…

— Это… наверное, насчет меня он тебя вызывал, — произнес нехотя Гиляров.

— Не понял.

— Влип я, Валерка, как кур в ощип!

— Что такое?

— Да бумага на меня пришла…

— Из милиции?

— Если бы… Анонимка. Написал кто-то, что я-де бросил жену, выгнал ее из дома… Живу с Водолагиной Ольгой, а потому, дескать, Водолагин оказывает мне различные знаки внимания, поставил на внеочередную защиту…

— Шутишь?

— Какие уж тут шутки! — воскликнул Гиляров. — Поверишь, как узнал, ночь не опал. Ребята говорят, что могут отстранить от работы в группе и отодвинуть защиту.

Кушнир ошарашенно молчал. Молчал и Сергей, задумчиво вертя в пальцах коробку спичек.