Страница 203 из 340
— Давай! – охотно согласилась Оюю, — Что, по–твоему, делать с размножением?
— Наверное, нужен контроль рождаемости, — предположила канадка.
— Ага! А кто будет контролировать?
— Ну… Наверное международные организации… ООН…
— Не смеши нас. Что могут контролировать эти трусливые жадные скоты?
— Ну… Тогда, боюсь, что может случиться еще одна большая война.
— Это самый хреновый вариант, — сказал Снэп, — Термоядерная мясорубка. 10 тысяч лет истории считаются фальшстартом, и непонятно, что будет при повторном заплыве.
— А какой самый хороший вариант? – спросила Жанна.
— Самый хороший? – переспросил он, — Это если все хорошие люди убили всех плохих, договорились, как дружно жить дальше, развили науку, освоили галактику, все дела…
— Но ты в это не веришь? – уточнила она.
— Не верю. В жизни не бывает, чтобы все шоколадное.
— ОК. Тогда самый хороший из реальных вариантов?
Снэп молча пожал плечами и за него ответила его подруга.
— Худшее – враг плохого, как говорит моя мама. Если после атомной войны останется оазис, отброшенный не на 10.000, а всего на 200 лет, в XIX век, это не худший исход.
— Этот оазис, предположительно, Меганезия? – поинтересовалась канадка.
— Не вся, — уточнила Оюю, — Только мелкие провинциальные островки и атоллы. Они слишком малы, чтобы их бомбить, и достаточно автономны, чтобы удержаться на том уровне технологии, который может быть обеспечен собственными силами. В учебнике экоистории это называется «EСHO» (Экстремальная Концепция Хопкинса). Есть даже сценарий ECHO в комп–игре «X–fenua».
— … Опять же, нереальный, потому что шоколадный, — перебил Снэп, — Потому что там можно восстановить технический уровень XXI века всего за четыре – пять поколений.
— Ты такой умный, ага? Откуда ты знаешь, что так не может быть?
— Ниоткуда, — он снова пожал плечами, — Но, по–любому, не хочется проверять в реале.
— Вообще–то, — сказала Оюю, — я к этому и веду. Прикинь, Жанна, если даже ECHO — это слишком шоколадно, чтобы быть реальностью, то эвакуироваться с Земли заранее, не дожидаясь этой самой мясорубки – не такая глупая мысль.
— Эвакуироваться куда?
— Не «куда», а «откуда», — поправила меганезийка, — Отсюда и куда угодно! Посмотри астро–инфо. Подходящих экзопланет у ближайших к нам звезд открыто уже во!
Оюю провела ладонью на уровне ноздрей, показывая число перспективных экзопланет.
— А если вы со Снэпом ошибаетесь, и на Земле все будет хорошо? – спросила Жанна.
— Все хорошие люди убили всех плохих, и далее по тексту? – уточнила меганезийка.
— Ну… Зачем обязательно убили? Можно прийти к разумному компромиссу…
— С кем? С национал–империалистом, исламистом, римо–католиком или пуританином?
— Ладно, — вздохнула канадка, — Допустим, убили. Тогда эвакуироваться не надо?
— Тогда тоже интересно, — сказала Оюю, — Вот, на Земле остался миллиард людей. Все классно. Птички поют, цветочки цветут, дельфины танцуют, благоприятная среда…
— Подожди! Почему миллиард?! А где остальные?
— Потому, что остальных мы убили. Так вот, в благоприятной среде обитания, людям свойственно размножаться. Поскольку, мы оставили только хороших людей, они это делают без фанатизма. Скажем, по 2 – 3 ребенка на каждую женщину. И через 100 лет Земля опять перенаселена. У нас 12 миллиардов хороших людей. Что с ними делать?
— Гм… А нельзя ли попросить их рожать не больше двух?
— Можно. Только это – путь в никуда.
— Типа, сами для себя построили резервацию, — добавил Снэп, — а в резервации можно только деградировать. Так что, или экспансия в космос, или деградация на фиг.
— По–вашему выходит, что элаусестерские коммунисты правы, — заметила Жанна.
Снэп энергично кивнул и хлопнул канадку по колену.
— Точно, гло! По сути они правы! Но они не врубаются в два главных правила жизни.
— Это какие?
— Во первых, — сказал он, — не суетиться попусту.
— А во–вторых.
— А во–вторых – не тормозить попусту, — весело подхватила Оюю.
— Я ни черта не поняла, — призналась Жанна.
— Каждому часу — своя рыба, — пояснил Снэп, — строительство хобитантных орбитальных объектов вносили в список тем для голосования дважды – и дважды она не проходила, хотя голосов за нее за 3 года стала больше. На следующих выборах, скорее всего, тоже будет fail: большинство foa считают, что другие направления важнее. Но через выборы есть шанс набрать квоту голосов для включения в карту социального запроса.
— Т.е., то, что вы вчера рисовали, будет нужно примерно через 4 года, и не раньше?
— Нет, сейчас! – воскликнула Оюю, — Эскизы любителей висят в сети. Hi–o foa! Надо скинуться на небольшие деньги, и оно ваше! Foa смотрят и думают. Если наши дети скажут: «Наша земля – это море до самых звезд»… Wow! Будет круто!
— Никак не могу привыкнуть, что у вас выбирают не правительство, а распределение бюджетных ресурсов на социальные подряды, — призналась Жанна.
— Ты, когда идешь в магазин, выбираешь товар, а не продавца, — заметил Снэп, — так?
— Так, — согласилась она, — Но все равно непривычно… Слушайте, а если бы сейчас появилась возможность записаться в экипаж и лететь куда–нибудь к звездам, вы бы согласились? Я имею в виду, на условии, что долетят только ваши дети или внуки?
— У–упс… — задумчиво протянула Оюю, — За детей решать как–то тоскливо.
— По–любому, придется за них решать, — возразил Снэп, — Отказ от полета — это тоже решение. Выбор. Или они увидят другие планеты, но не увидят нашу, или наоборот.
— Joder, — выругалась она, — По–любому, детям придется отдуваться за наш выбор. Вот коммунистам проще, у них все дети общие. Хотя, мне это не нравится. Я хочу своих.
Жанна улыбнулась и игриво толкнула меганезийку плечом.
— А сколько ты их хочешь?
— Так, — сказала Оюю, — Двоих это точно. Про одного мы договорились с мамой, а про второго — со Снэпом. Потом хорошо, если один ребенок — ровесник первого внука. Не обязательно третий. Это может быть четвертый, а третий – так, если вдруг захочется.
— Ты так легко планируешь… — удивилась канадка.
— Это потому, что Tiki. Опыт поколений. Но третий и четвертый – это под вопросом.
— Ага, — одобрил Снэп, — Не фиг планировать дальше, чем на 5 лет… Hei foa, я не понял: зеленая этажерка просто так идет пересекающим курсом, или они хотят пообщаться?
Оюю молча протянула руку и бросила ему комбинезон. Он, так же молча, извлек из кармана плоский автоматический пистолет….
— Вы что, ребята! – крикнула Жанна, глядя на приближающийся биплан, который легко катился по воде на трех поплавках – длинном центральном и коротких под крыльями.
— На всякий случай, — пояснил Снэп.
— Какой «всякий случай»! Это же Хаото и Таири на «Рейкане». Они мои друзья!
— А, это меняет дело, — он убрал оружие, встал, помахал рукой и крикнул, — Ia orana foa! Haere mai! Hoa oe Jane i o nei!
— Aloha hoa–hoa! — раздался в ответ звонкий голос Таири, — E ta–amu au va–a oe?
— Maita–i! – Крикнула Оюю.
Через пару минут, Reikan и Deltiki были пришвартованы друг к другу, а Хаото и Таири поочередно тискали Жанну и обменивались хлопками по плечам, спинам и задницам с Оюю и Снэпом. По рукам сразу пошла так кстати подаренная коммерсантом–папуасом тыквенная бутылочка с водкой, и все пятеро расселись на качающейся конструкции из центрального поплавка биплана и поплавков летающего проа. Хаото, в очередной раз хлопнул Жанну по попе и, не обращая внимания на ответный тычок в пузо, объявил:
— Ты теперь национальный герой Рапатара! Виртуальная 6–я жена короля Лимолуа!
— Он что, тоже читал эту дурацкую статью в «Evangelical Times»? – спросила она.
— Evangelical Times, –Таири фыркнула, — это проза. Мы утром летели с Рапатара после презентации концепта «Roharu» (летучий муравей). Была Рокки Митиата с Таити, был Джо Джемс с Аотеароа, в смысле, из Новой Зеландии, вице–президент «Kiwing Inc»…