Прилив

Пуаро выразил сочувствие по этому поводу.

Ему показалось, что Роули Клоуду не понравилось его намерение побыть в Уормсли-Вейл. Манеры тети Кэти тоже не блистали радушием. Она смотрела на него с чем-то весьма похожим на испуг.

– Вы ведь не скажете моему мужу, – прошептала она заговорщически, – что я приходила к вам посоветоваться о… ну, вы знаете о чем?

– Считайте, что мой рот на замке.

– Конечно, тогда я и понятия не имела, что бедный Роберт Андерхей – такая трагедия! – находится в Уормсли-Вейл. Это кажется мне очень странным совпадением.

– Было бы гораздо проще, – согласился Пуаро, – если бы доска Уиджа сразу направила вас в «Олень».

При упоминании о доске Уиджа тетя Кэти несколько приободрилась.

– В мире духов могут происходить самые неожиданные вещи, – заявила она. – Но я чувствую, мсье Пуаро, что во всем этом есть какая-то цель. Вы никогда не ощущали, что все имеет свою цель?

– Разумеется, мадам. Даже то, что я сижу в вашей гостиной.

– В самом деле? – Миссис Клоуд выглядела несколько озадаченной. – Очевидно, так оно и есть… Конечно, вы возвращаетесь в Лондон?

– Не сейчас. Я остановился на несколько дней в «Олене».

– В «Олене»? Но ведь именно там… Вы считаете это разумным, мсье Пуаро?

– Я был направлен туда, – торжественно произнес Пуаро.

– Направлены? Что вы имеете в виду?

– Направлен вами.

– Но я и понятия не имела… Все это так ужасно…

Детектив печально кивнул.

– Я только что говорил с мистером Роули Клоудом и мисс Марчмонт, – сказал он. – Кажется, они скоро собираются пожениться?

Тетя Кэти сразу же переключилась на новую тему:

– Линн такая славная девочка и так хорошо запоминает цифры. Я вечно их путаю. Иметь рядом Линн – благословение божье. Если я в чем-нибудь запутываюсь, она всегда все мне объясняет. Надеюсь, Линн будет счастлива. Роули, конечно, отличный парень, хотя, возможно… ну, немного скучноват. Я имею в виду, скучноват для девушки, которая повидала мир. Роули всю войну проторчал на ферме. Разумеется, по закону – этого хотело правительство. Ему не присылали белых перьев, как в бурскую войну,[24] но это сделало его кругозор довольно ограниченным.

– Шесть лет помолвки – хорошее испытание чувств.

– Да, конечно. Но когда девушки возвращаются домой из армии, они становятся довольно беспокойными, а если рядом появляется мужчина, который вел жизнь, полную приключений…

– Такой, как Дэвид Хантер?

– Между ними ничего нет, – поспешно заверила тетя Кэти. – Я в этом абсолютно уверена. В противном случае это было бы просто ужасно – ведь оказалось, что он убил своего зятя! Пожалуйста, мсье Пуаро, не думайте, что между Линн и Дэвидом существовала какая-то привязанность. Они ссорились практически при каждой встрече. Я просто чувствую, что… О боже, кажется, идет мой муж! Помните, мсье Пуаро, ни слова о нашей первой встрече! Мой бедный муж ужасно расстроится, если узнает, что… О, Лайонел, пришел мсье Пуаро, который так быстро разыскал этого майора Портера и привел его опознать тело.

Доктор Клоуд выглядел усталым и изможденным. Его светло-голубые глаза с крошечными зрачками рассеянно шарили по комнате.

– Здравствуйте, мсье Пуаро. Собираетесь в Лондон?

«Mon Dieu,[25] еще один хочет спровадить меня в Лондон!» – подумал тот.

– Нет, – терпеливо отозвался он. – Я на несколько дней останусь в «Олене».

– В «Олене»? – Лайонел Клоуд нахмурился. – Полиция попросила вас задержаться?

– Нет. Это мой собственный выбор.

– В самом деле? – Доктор бросил на него проницательный взгляд. – Значит, вы не удовлетворены?

– Почему вы так думаете, доктор Клоуд?

Миссис Клоуд, что-то прощебетав насчет чая, вышла из комнаты.

– Но ведь это правда, не так ли? – продолжал доктор. – Вы чувствуете, что тут что-то не так?

– Странно, что вы это говорите, – удивленно заметил детектив. – По-видимому, вы сами это ощущаете?

Клоуд заколебался:

– Н-нет, едва ли… Возможно, это просто чувство какой-то нереальности. В книгах шантажистов обычно убивают. В жизни, очевидно, тоже. Но это кажется неестественным.

– Вас что-то не удовлетворяет в медицинском аспекте дела? Разумеется, я спрашиваю неофициально.

– Пожалуй, нет, – задумчиво промолвил доктор Клоуд.

– Но я вижу, что вас что-то беспокоит.

Когда Пуаро хотел, его голос мог обретать почти гипнотическое воздействие. Доктор Клоуд слегка нахмурился.

– Конечно, у меня нет опыта в полицейских делах, – неуверенно произнес он. – Но медицинское заключение вовсе не последняя инстанция, которую нельзя опровергнуть. Медицина может ошибаться. Что такое диагноз? Догадка, основанная на минимуме знаний и нескольких неопределенных симптомах, указывающих отнюдь не в одном направлении. Возможно, я хорошо диагностирую корь, потому что в свое время видел сотни случаев этой болезни и знаю великое множество признаков и симптомов. Едва ли можно столкнуться с тем, что учебники именуют «типичным случаем» кори. Но я сталкивался с достаточным количеством необычных случаев. Я видел женщину, уже практически лежащую на операционном столе для удаления аппендикса, когда в последний момент у нее диагностировали паратиф! Видел ребенка с поражениями кожи, которые серьезный и добросовестный молодой врач определил как тяжелый случай авитаминоза, а местный ветеринар объяснил матери, что мальчик заразился стригущим лишаем от кошки, с которой играл! Врачи, как и все остальные, становятся жертвами предвзятых идей. Допустим, перед нами человек, очевидно убитый, а рядом лежат испачканные кровью каминные щипцы. Предположение, что его ударили чем-то еще, кажется чепухой, и все же, несмотря на то что у меня нет большого опыта с черепными травмами, я бы заподозрил что-то не столь гладкое и круглое – что-то с более острыми краями, вроде кирпича.

– Вы не упомянули об этом на дознании?

– Нет, так как не был уверен. Дженкинс, полицейский врач, был удовлетворен, а в первую очередь учитывают его мнение. Но здесь явно предвзятая идея – оружие лежит рядом с телом. Раны могли быть нанесены этим оружием? Да, могли. Но если бы вам показали раны и спросили, чем они нанесены… ну, не знаю, сказали бы вы это, так как это звучит бессмысленно… Я имею в виду, что один человек наносил удары кирпичом, а другой – щипцами… – Доктор неудовлетворенно покачал головой. – Бессмысленно, не так ли?

– А он не мог упасть на какой-нибудь острый предмет?

Доктор Клоуд покачал головой:

– Он лежал лицом вниз посередине комнаты, на старомодном плотном эксминстерском ковре… – Доктор умолк, так как в этот момент вошла его жена. – А вот и Кэти со своим пойлом.

Тетя Кэти несла поднос с чашками, половиной буханки хлеба и удручающим на вид вареньем на дне двухлитровой банки.

– По-моему, чайник вскипел, – с сомнением заметила она, подняв крышку и заглянув внутрь.

Доктор Клоуд фыркнул:

– Бурда! – и с этим кратким эпитетом вышел из комнаты.

– Бедный Лайонел, – вздохнула тетя Кэти. – С начала войны его нервы в ужасном состоянии. Он слишком много работал. Многие врачи уехали, а Лайонел не давал себе отдыха ни днем, ни ночью. Удивительно, что он полностью не сломался. Конечно, Лайонел рассчитывал уйти на покой, как только кончится война. Они обо всем договорились с Гордоном. Его хобби – ботаника, особенно использование лекарственных растений в Средние века. Он пишет об этом книгу и дожидался возможности заняться исследованиями. Но после смерти Гордона… Ну, вы знаете, мсье Пуаро, как обстоят дела в наши дни, – налоги и все прочее. Лайонел не может себе позволить бросить практику, и это его ожесточило. Конечно, это несправедливо. То, что Гордон умер вот так, не оставив завещания, поколебало мою веру. Я не вижу в этом никакой цели и не могу избавиться от мысли, что произошла ошибка. – Она вздохнула и продолжала более бодро: – Но я получила уверение из потустороннего мира: «Терпение, мужество – и выход будет найден». И в самом деле, когда этот славный майор Портер твердо заявил, что убитый – Роберт Андерхей, я поняла, что выход найден! Удивительно, как все оборачивается к лучшему, не так ли, мсье Пуаро?

24

Во время Англо-бурской войны и других колониальных войн конца XIX века в Англии существовал обычай присылать белые перья тем, кого подозревали в трусости и уклонении от военной службы.

25

Господи (фр.).