Страница 18 из 67
"К гибели…" Да он хотел их спасти! Тех будущих Робинзонов поневоле, те двести тысяч, которые человечество каждый год приносит в жертву морю. Чтобы спасти их, и вышел в плавание «Еретик». Бомбар понимал всю серьезность и опасность своего путешествия, высчитал высокую степень риска и потому долго и скрупулезно готовился к нему.
Всего за три дня до начала экспедиции Рейнгольд Римм, один из той пятерки, писал отцу: "Мы хотим проехать через впадину Каттара потому, что здесь нет дорожных знаков и вообще ничего, кроме песка. Мы собираемся проделать 180 миль по пустыне, полагаясь на один только компас. Это путешествие — настоящее приключение. Не беспокойся, мы берем много воды, бензина и пищи, так что повода для беспокойства, конечно, нет. В следующем письме я расскажу тебе подробности".
Но отец так и не получил другого письма…
В первый день Римм и его друзья встретили военный патруль, который запретил двигаться дальше. Им говорили: "Вы знаете, что такое — впадина Каттара? Это гигантское соляное болото. Вам не пройти через него. Корка соли не выдержит машин, и вы завязнете".
Еще не поздно было отказаться от этого безумного путешествия, но они пошли все-таки вперед. Отправились навстречу гибели.
"Парусники самых разнообразных размеров и видов словно чайки скользили вокруг моей лодки, распустив белоснежные паруса. Мы все понимали, что именно сейчас начинается настоящее испытание… Не успел я бросить буксирный трос, как на шхуне в знак приветствия медленно приспустили флаг. Все курсанты выстроились на палубе и, когда я проплывал мимо, обнажили головы. Невольно я подумал, что во всех флотах мира так провожают покойников. Но ведь я поднял свой парус во имя жизни!"
Так написал Ален Бомбар в своей книге.
Первым застрял тяжелый автомобиль, в котором ехали Римм, Ганс Хаусер и Гюнтер Вапдерсчек. Три часа под изнуряющими лучами солнца экипаж пытался вызволить машину из плена болота. Это получилось. Но не успели они проехать и десятка метров, как завязли снова. Только теперь поняли путешественники, какую западню уготовила им пустыня…
Во втором автомобиле слали супруги Богмес — Гуд-рун и Клаус. Они решили отправиться вперед, чтобы попытаться найти дорогу между опасными местами. Машины медленно ехали одна за другой, петляя на розной глади соляного болота. Внутри было невыносимо душно, снаружи — тоже не легче: термометр показывал пятьдесят градусов выше нуля. Люди пили и пили. А уровень воды, которую они взяли с собой, становился все меньше и меньше…
У Бомбара, плывущего посреди океана, совсем не было воды. Он знал, что пить одну только морскую воду нельзя — подкрадется смертельный нефрит. И все же он пил. Но, собираясь в плавание, Бомбар узнал: можно выжимать из рыб сок и пить его. Это спасало.
Спустя три неделя после начала плавания в дневнике Бомбара появилась запись: "Ну и жара! Вот бы сейчас кружку доброго пива! Больше всего я страдаю от отсутствия пресной воды. Мне надоело есть рыбу, но еще больше — ее пить. Если бы пошел дождь!"
Римм с двумя друзьями остались одни. Они долго глядели вслед Гудрун и Клаусу. Глядели до тех пор, пока светлое пятно машины не растворилось среди сверкающих бликов соляного болота. Это произошло в воскресенье, когда машина Римма безнадежно застряла.
Пятерка приняла такое решение: Гудрун и Клаус на своем маленьком «Фольксвагене» отправятся вперед, попытаются найти твердую дорогу и, если удастся, привести с собой помощь.
Они решили расстаться, чтобы никогда больше не встретиться…
Римм с друзьями в последний раз попытались двинуться, проехали еще около двух миль и застряли по самые оси. Машину уже нельзя было спасти. Да и какое это теперь имело значение! Нужно было спешно спасаться самим.
И трое пошли дальше пешком.
В покинутой машине полицейские нашли потом записку: "После того, как в это утро Богмес покинули нас, нам удалось проехать всего около двух миль. Мы медленно теряем нашу смелость. У нас осталось всего около 14 пинт воды и пять маленьких жестянок с соком.
Пожалуйста, придите кто-нибудь скорее! Жара днем невыносима".
Они еще надеялись…
Бомбара тоже посетило отчаяние. В дневнике он записал: "Итак, завтра или послезавтра я, может быть, увижу землю. Тем не менее я хочу выразить свою последнюю волю, потому что не уверен, доберусь ли до суши живым…"
Он не увидел землю ни на завтра, ни на следующий день. Еще шестнадцать раз ему пришлось встречать в океане рассвет, прежде чем на горизонте показалась земля.
Но он выжил. Потому что во что бы то ни стало должен был выжить. Даже и не ради самого себя, а ради тех, кому придется потом повторить этот тяжелый и долгий путь. Выжить для других — это стало целью его жизни.
Покинув друзей, Клаус и Гудрун, конечно, не знали, что скоро и им придется идти сквозь пустыню пешком. Всего через десять миль они бросили свою машину. Днем спали, зарывшись в песок, а ночью шли. Рядом, тяжело дыша и свесив язык, бежал верный Фиффи…
Вскоре кончилась вода. Если бы они только знали, что всего в нескольких сотнях метров осталась скважина с чистой пресной водой! Днем бы они обязательно увидели ее, а ночью… Ночью скважину мог бы найти только тот, кто знал о ней. А эти двое не знали. Ведь они отправились в увлекательное путешествие и захватили достаточно много воды!
Две ночи шли Гудрун и Клаус. Позади осталось 37 миль. Немало. Но это большее, что они смогли сделать. Во вторник измученная Гудрун упала и умерла…
Муж закрыл ей глаза, сложил на груди руки и так оставил, подложив ей под голову свернутое платье у него тоже не осталось сил. Его тоже мучила жажда. Наверное, он чувствовал, что далеко не уйти…
Клауса нашли поблизости. Спасаясь от испепеляющих лучей, он попытался вырыть хотя бы маленькое убежище от солнца. Но не сумел. На его лице полицейские обнаружили следы когтей Фиффк — пудель тщетно пытался разбудить хозяина. Собака лежала рядом. Тут же полицейские нашли и сумку Гудрун. Б ней был аппарат — единственный свидетель разыгравшейся трагедии, который мог говорить.
Из дневника Бомбзра: "На горизонте псе еще ничего не видно. Но я не думаю, что до берега очень далеко. Я должен добраться! Хотя бы ради Жинетты, Натали, Рено и Анны. Как это трудно!
Солнце безжалостно. Хочу пить. Вода кончается…"
Только на двадцать четвертый день плавания пошел дождь, и ему удалось собрать воду. Он был болен. Но не сдавался. Ему помогала его цель. В минуты, когда было особенно трудно, он думал о тех, ради кого пошел на смертельно опасный риск.
В его дневнике была такая запись: "Видишь, терпящий бедствие, никогда не нужно приходить в отчаяние! Ты должен знать, что когда тебе кажется, будто ты ужо находишься в самой бездне человеческих страданий, обстоятельства могут измениться и все преобразить".
Но Бомбару помогли не обстоятельства. Его привели к цели воля и знание.
Трое затерявшихся в Сахаре тоже не ушли далеко. В десяти милях от оставленной машины умер Римм, потом Хаусер. Старший из них — авиационный инженер Гюнтер Вансдерсчек-остался один. Наверное, он верил в помощь. Быть может, его спас бы всего только один стакан воды… Но воды не было.
Вернее, вода была, но он не мог знать о ней! Вансдерчек прошел в какой-то сотне метров от той самой скважины, которую не заметили Клаус н Гудрун.
Последний погиб всего в пятнадцати милях от оазиса Сива — конечной цели их путешествия. Путешествия, которое обещало быть таким приятным и увлекательным.
В покинутых машинах полицейские нашли множество пищи. Ее хватило бы всем надолго! Не было только воды. Ни капли воды.
Да, слишком дорогой ценой заплатили те пятеро, чтобы узнать такую простую мысль: пустыня не терпит легкомыслия. Она не терпит людей, необдуманно бросающих ей вызов.
"Обманутые миражем, увлеченные заманчивой идеей, представляя себе такое плавание как увеселительную прогулку, вы поймете всю серьезность борьбы за жизнь лишь тогда, когда будет уже слишком поздно для того, чтобы успеть собрать все свое мужество. Ваше смятение будет тем больше, что вы подвергли свою жизнь опасности без всякой пользы. А ведь в мире существует столько прекрасных и благородных целей, ради которых можно рисковать жизнью!"