Страница 11 из 203
Девиз розенкрейцеров XVII века гласил: “Знать. Желать. Сметь. Молчать”{55}. Позднее Блаватская именно этот принцип называет – «Универсальная каббалистическая аксиома»{56} (это и ее личная просьба{57}).
Так развивались школы “западного эзотеризма”, члены которых публично от христианства не отрекались, но принципиальные религиозно-философские вопросы решали совершенно иначе, чем христиане. Им ближе были греческие философы, псевдоегипетские мистики и маги, нежели библейские апостолы и пророки. Самые известные эзотерические течения – это розенкрейцеры и масоны.
Из истории войн мы знаем, что не всегда можно верить тому, что некий человек говорит сам о себе. Бывает, что распространяется сознательная "деза". Бывают и люди, носящие форму армии, которую они считают своим врагом. Вроде бы человек хороший и улыбчивый, и истинный ариец и даже характер у него нордический… Но поднимая тост "За нашу победу", он держит в голове совсем иное, чем его сотрапезники.
Вот такой же урок следует помнить, и изучая историю религии. В мире религий тоже встречаются люди, которые на словах чтут Христа и заверяют в своей православности, но свои сердца отдали совсем иным культам и идеям. Для “толпы” они говорят одно, для “посвященных” – противоположное.
Самое замечательное их открытие – это изобретение “эзотерического христианства”. Рецепт был прост, как суп из топора. Надо лишь сказать, что Иисус (вариант: Будда, Моисей, Магомет и т. д.) оставил “тайное учение”, которое было забыто всеми, кроме масонов (розенкрейцеров, теософов…). Это учение не было зафиксировано в текстах и в документах. Именно потому, что оно было тайным, его нельзя изучить или проверить по библиотекам и архивам. И состоять будет оно в том, что мы захотим.
Вот, например, типичный розенкрейцеровский текст XVIII века, из которого видно, как именно «эзотерики» позиционировали себя в окружавшей их христианской культуре. О своем ордене они говорят, что это и есть “первая Апостольская церковь; так было приблизительно до третьего папы; первые священники около него составляли гаупт-директорию Ордена в христианской церкви… Папа Лев изъял магические познания из церкви и вернул их в орден; после этого церковь стала Вавилоном, а так как в русской ветви менее всего изменился старый обряд, то он должен более всего соответствовать Ордену. Впрочем, ни в какой церкви уже нет таинства; оно отнято у церкви высшей магической властью и силой”{58}.
Конечно, не розенкрейцерам принадлежит изобретение рецепта “эзотеризма”. Не могу утверждать, что они прямо заимствовали его у каббалистов, но именно в этой традиции много раньше появления розенкрейцеров родилось представление о том, что Моисей на Синае получил от Бога два откровения. Одно он записал в Торе, а вот другое он сохранил втайне и лишь устно сообщил немногим “избранным” (сам термин каббала означает «преданное»): «каббалисты выступили с фикцией, что преподносимое ими учение – не что иное как откровение свыше, ниспосланное святым праотцам, и носителем которого в течение веков оставалось привилигированное меньшинство»{59}.
Независимо от каббалистов в Индии и Тибете пришли к подобной методологии. Вообще в истории религии ссылки на устное и тайное предание – это способ модернизации, ухода из под давления фиксированной, письменной традиции (причем факт и глубина этой модернизации порой не осознаются самими модернизаторами).
Замечательна в этом отношении дискуссия между двумя ранними буддистскими школами. Пудгалавадин (персоналист, считающий, что личность человека реально существует) утверждает, что неупоминание личности (пудгалы) в его понимании у Будды следует соотнести с его афоризмом, по которому Будда передал своим ученикам лишь ничтожную часть того, что ему было известно (этого переданного столь же немного в сравнении с непереданным, как древесных листьев в его ладони в сравнении с листьями всего леса), Сарвастивадин же (буддистский ортодокс, отстаивающий традиционное буддистское учение об анатмане – отсутвстии личности) парирует тем, что по словам того же Будды он передал им только то, что было для них полезно, следовательно учение о пудгале к тому не относится{60}.
Вот и по мнению позднейших буддистов Будда сообщил именно то, во что верят[38] именно их школы (возникшие спустя столетия после жизни Будды). Просто «Колесо учения» было повернуто трижды. Первый раз – в годы последней земной жизни Будда. Но буддизм махаяны отличается от более раннего буддизма хинаяны. Как же обосновать свое право на инакомыслие, как оправдать модернизм в традиционалистской культуре? Если налицо второй «поворот Учения», то кто же согласится с таким авторством? С точки зрения традиционализма уместнее всего сказать, что мы как раз ничего нового не вносим; наша новизна – в сравнении со взглядами наших оппонентов, но не в сравнении с учением нашего общего наставника. Просто то, что мы сейчас говорим публично, он сам некогда сказал втайне. И эти эзотерические знания и пребывали в сокрытости – пока нам не было дано разрешение на их публикацию.
Тут, конечно, встает вопрос – где же и кем же хранились эти тайные доктрины. Каков механизм их сохранения и трансляции в истории? Европейские теософы «хранилище» эзотерических учений Будды, Христа, Магомета, Моисея, Пифагора… поместили на границе неба и земли - в гималайской Шамбале (не то надземном, не то подземном царстве «махатм»).
Более радикальным оказался миф буддистов махаяны. Их классический текст – сутры Праджня-парамита, написанный на рубеже новой эры, по верованию махаянистов был произнесен на полтысячи лет раньше. «По легенде считается, что их тоже произнес Будда Шакьямуни, но смысл их не был понят людьми, и потому эти сутры 500 лет хранили наги[39] и боги, пока не пришел Нагарджуна, которого махаянисты именуют Вторым Буддой и не возвестил их вновь, дав подробные разъяснение и комментарии… Змеи сохранили эти сутры в своих подводных дворцах. Первым человеком, который спустился в эти дворцы, чтобы прочесть и постичь смысл данных сутр, был Нагарджуна. Он принес их в земной мир»{61}.
Спустя еще полтысячи лет появившаяся школа ваджраяны (тантрического буддизма) вынуждена была сказать о «третьем повороте Колеса». Их доктрины также были произнесены Буддой, но в «нечеловеческих» мирах вселенной они хранились уже 1000 лет{62}.
Итак, есть два пути реформирования религиозных традиций:
Первый - объявление об обретении некоей священной и первоначальной книги, которая провозглашается более авторитетной, нежели сборники религиозных правил, принятые в среде, окружающей реформаторов. Так действует израильский царь Езекия, объявляя, что при ремонте Храма «священник нашел книгу закона Господня» (2 Пар. 34,14). Так действуют мормоны, базируя свою веру на открытии «золотого свитка». Так действует и Блаватская, выстраивая свою «Тайную Доктрину» как якобы всего лишь комментарий к обретненой ею древней рукописи «Книга станцев Дзиан».
Второй путь реформирования – это наделение уже известных и канонизированных сакральных текстов новыми интерпретациями, которые также не признаются новыми, а объявляются древними. Неизвестность же этих «древних» толкований объясняется ссылкой на сокровенность учений и узость кружка «посвященных», имевший доступ к «подлинному» толкованию (так в посленовозаветном иудаизме появляется представление о том, что Моисей дал еще и устное предание; аналогична была и аргументация реформаторов буддизма).