Влюблен до безумия

На вечеринку Делейни приехала в начале девятого. Дверь ей открыли три хихикающие девочки лет тринадцати. Они повели ее в глубину просторного дома, построенного из речного камня и кедра.

– Все там, – сказала одна из них, девочка с темными глазами. – Если хотите, можете оставить сумочку в папиной комнате…….

В маленькой кожаной сумочке в форме шляпной коробки у Делейни лежали бумажник и помада цвета бургундского вина. Делейни задумалась: если сумочка пропадет, без кошелька можно обойтись, а вот купить помаду от «Эсте Лаудер» взамен утерянной ей не удастся целый год.

– Нет, спасибо. Ты Софи?

Проходя через кухню, девочка едва взглянула на Делейни через плечо.

– Да. А вы кто?

У Софи были ямочки на щеках и брекеты на зубах. И великолепные черные волосы с ужасными посеченными концами. Делейни всегда бесили посеченные концы волос. Это как криво висящая картина, которая не дает покоя до тех пор, пока не перевесишь ее ровно.

– Я подруга Лайзы, Делейни.

Софи резко обернулась и посмотрела на Делейни расширенными глазами.

– О Боже! Я слышала о вас от бабушки.

Судя по выражению лица Софии, Бенита не рассыпалась в комплиментах в адрес Делейни.

– Понятно, – буркнула Делейни.

Она обошла девочек и через двустворчатую стеклянную дверь вышла на веранду. На белый песок пляжа падала широкая тень от двух огромных сосен. На легких волнах озера Лейк-Мэри покачивалось несколько лодок, привязанных к пирсу.

– Привет, – сказала Лайза. Оставив гостей, она подошла к Делейни. – А я уж боялась, что ты не выберешься. Ты сюда пришла с какой-нибудь вечеринки?

Делейни посмотрела на свою одежду, потом на других гостей – все были в футболках и шортах.

– Нет, я еще не совсем оправилась от простуды, – ответила она. – Ты уверена, что никто не против моего прихода?

– Конечно! Как тебе парад?

– Почти такой же, как в прошлый раз, когда я его видела. За исключением того, что группа ветеранов Второй мировой войны сократилась до двух стариков на последнем сиденье школьного автобуса. – Делейни улыбнулась. Впервые за последний месяц она почувствовала себя непринужденно. – А самое большое развлечение по-прежнему – угадать, кто из ничего не подозревающих трубачей наступит в конский навоз.

– А как школьный оркестр младших классов? Софи говорила, что в этом году они неплохо играют.

Делейни силилась придумать что-нибудь лестное.

– Знаешь, – сказала она наконец, – форма у них красивее, чем была в наше время.

– Я так и думала, – засмеялась Лайза. – Есть хочешь?

– Я уже поела.

– Пойдем, я тебя со всеми познакомлю. Есть несколько человек, которых ты сможешь вспомнить.

Лайза подвела Делейни к компании, собравшейся вокруг барбекю. Здесь было человек пятнадцать – друзья Лайзы и Луи, которых они знали почти всю жизнь, и несколько человек из компании «Аллегрецца констракшн».

Делейни поболтала с Андреа Хафф, которая в свое время была лучшей нападающей в их бейсбольной команде. Андреа вышла замуж за Джона Френча – парня, который принял одну из ее подач животом, после чего его вырвало прямо на поле. Казалось, эти двое счастливы вместе, и Делейни задумалась, была ли в этом какая-то закономерность.

– У меня двое сыновей. – Андреа показала на берег внизу. Потом перегнулась через перила и крикнула компании ребят, плескавшихся в воде: – Эрик! Эрик Френч! Я же не велела тебе заходить в воду сразу после еды!

Мальчик с волосами, похожими на паклю, оглянулся и рукой заслонил глаза от солнца.

– Я зашел только по колено!

– Ладно, но если утонешь, не приходи ко мне жаловаться. – Андреа выпрямилась и вздохнула. – У тебя есть дети?

– Нет. Я не была замужем.

Андреа посмотрела на нее как на пришельца с другой планеты. Делейни догадывалась, что в Трули двадцатидевятилетняя женщина, которая ни разу не была замужем, – большая редкость.

– Ну, расскажи, чем ты занималась после окончания школы.

Делейни рассказала о городах, в которых она жила, потом разговор перешел на общие воспоминания о временах, когда они обе росли в Трули. Вспоминали, как катались на санках у подножия горы Шоу. Посмеялись, вспомнив, как Андреа однажды, катаясь на водных лыжах, потеряла верх от бикини. Неожиданно Делейни почувствовала, что на душе у нее стало тепло и спокойно. Оказалось, что разговаривать с Андреа – это как найти нечто, о потере чего Делейни даже и не подозревала и не понимала, как ей этого не хватает, ну, например, старые удобные шлепанцы, давно замененные более новыми и более яркими.

Лайза познакомила Делейни с несколькими неженатыми мужчинами, работающими в компании Луи. Делейни неожиданно для себя получила щедрую порцию очень лестного мужского внимания. Ее новые знакомые были моложе, чем она. Некоторые из них, загорелые, со стальными мускулами, выглядели так, словно сошли с рекламного плаката диетколы. Делейни мысленно порадовалась, что не осталась дома. Особенно когда водитель экскаватора протянул ей бутылку пива и посмотрел на нее ясными голубыми глазами. Его волосы выгорели на солнце, и был во всем его облике некий потертый шик, который показался бы Делейни очень привлекательным, не будь он таким искусственным. В якобы небрежно взлохмаченных волосах парня было слишком много геля, и это мешало естественности. Но сам Стив считал, что он неотразим.

– Пойду посмотрю, как там Луи, – сказала Лайза, улыбаясь. Оказавшись за спиной Стива, она показала Делейни поднятый большой палец. Как будто они все еще школьницы и оценивают парней, с которыми ходят на свидания.

– Я вас видел в городе, – сказал Стив, как только они остались вдвоем.

– Правда? – Делейни поднесла бутылку ко рту и отпила. – Где?

– В вашей маленькой желтой машине. – Стив продемонстрировал в улыбке очень белые, немного неровные зубы. – Вас трудно не заметить.

– Наверное, моя машина привлекает внимание.

– Нет, не машина. Это вас трудно не заметить.

В простых футболках и шортах, которые Делейни носила в последнее время, она чувствовала себя совершенной невидимкой. Искренне удивившись, она ткнула в себя пальцем и переспросила:

– Меня?

– Только не говорите, что вы из тех девушек, которым нравится притворяться, будто они не знают, что они красивые.

Красивая? Делейни знала, что она вовсе не красивая. Она привлекательна и может выглядеть очень даже неплохо, если постарается. Но если Стив хочет сказать ей, что она красавица, – пусть, она не будет ему возражать. Потому что хотя он и не очень естественный, но он все же не собака – ни в переносном смысле, ни в прямом. В последнее время Делейни так много времени проводила в обществе Дьюка и Долорес, что, пожалуй, в лучах такого внимания могла бы и растаять – если позволит себе.

– Сколько вам лет? – спросила она Стива.

– Двадцать два.

На семь лет моложе. Делейни в двадцать два вовсю экспериментировала с жизнью. Тогда она чувствовала себя как заключенный, на время выпущенный из тюрьмы. В течение пяти лет, между девятнадцатью и двадцатью четырьмя годами, ее жизнь была полна безрассудства и абсолютной свободы. Отличное было время, однако сейчас она была рада, что стала старше и мудрее.

Делейни посмотрела вниз, на девочек. Подростки бежали к кромке воды, размахивая руками. Если разобраться, не так уж намного она старше Стива. И она не ищет серьезных отношений. Делейни еще немного отпила из бутылки. Она подумала о том, что могла бы просто использовать этого парня на лето. Использовать, а потом бросить. Ее-то мужчины использовали и бросали, почему бы ей не поступить с ними так же, как они с ней?

– Дядя Ник вернулся! – крикнула Софи отцу, стоявшему в окружении друзей.

Делейни похолодела. Ее взгляд метнулся к лодке, медленно приближавшейся к краю причала, и к мужчине, который стоял у штурвала, широко расставив ноги. Его темные волосы развевались на ветру, позади него сидели три пассажирки. Лодка вошла в тень высокой сосны. Софи и ее подружки бросились к причалу, возбужденные голоса подростков заглушили шум мотора. Ник засмеялся, и ветер донес его смех до Делейни. Она поставила бутылку на перила и повернулась, чтобы найти Лайзу. Та стояла в нескольких футах от нее с виноватым видом.