Страница 9 из 46
На короткий миг Куинну показалось, что под пальто ничего нет.
Люси посмотрела на него, и он встал и вышел навстречу из-за углового столика. Слабый свет от барной стойки золотил ее кудряшки до плеч. Она подошла к нему, мужчины за столиками свернули шеи, провожая ее взглядом. Волосы колыхались при каждом ее шаге.
Жаль, что она может оказаться психопаткой.
Он ответил на ее мягкое рукопожатие. У нее были холодные пальцы. Куинн всматривался в ее лицо, ища признаки безумия. Безумия, которое может подтолкнуть женщину к убийству изощренным способом. Но в ее голубых глазах он видел лишь смешливые огоньки.
– Ты вовремя, – сказала она улыбаясь. – На этот раз собака не добралась до мусорного ведра?
– Нет. Я убрал мусор в гараж перед тем, как уйти из дома.
Люси высвободила руку и поставила на стол маленькую красную сумочку.
– Я несколько удивилась, получив от тебя письмо. – Она развязала поясок, и Куинн помог ей снять пальто.
– Ты про первое сообщение или про второе, где мне пришлось умолять тебя? – Она пахла, как мамин сад весной. Ее волосы были как… как…
Куинн прервал свои размышления. Боже, он начинает думать в ключе электронных писем Курта. Надо быть осторожнее, а то и глазом моргнуть не успеешь, как начнешь писать глупые стишки.
Люси посмотрела на него через плечо, и ее щека коснулась его пальцев, сжимавших воротник пальто.
– Ты не умолял. Ты был настойчив.
– Называй как хочешь. Главное, что сработало.
Она сбросила пальто. Куинн напомнил себе, что пришел в «Красное перо» по делу о «бездыханных», а не размышлять о женской красоте. Сегодня вечером ему предстояло разговорить ее, выудить как можно больше информации. А если ради этого ему придется соблазнить ее… что ж, такова его работа. Не исключено, что во время расследования ему придется прильнуть губами к ее губам, но даже в этот момент он будет помнить, что она подозреваемый номер один. Ничего личного. Деловые отношения.
– Я отшила тебя после первого письма, потому что сейчас у меня нет времени на отношения.
Он протянул ей пальто, и она повесила его на спинку стула.
– Почему?
На Люси был свитер из тончайшей шерсти. Он висел на ее плечах, презрев законы гравитации и открывая взору нежную кожу.
– У меня сейчас чрезвычайно много работы, – сказала она, а его взгляд скользил ниже, по ее спине и ножкам, прикрытым черной юбкой до колен.
Куинн отодвинул стул, чтобы она села.
– В больнице?
Она застыла на секунду, затем сказала:
– Ну да.
– А в каком отделении ты работаешь? – Он сел напротив нее.
Она молчала, разглядывая винную карту.
– В родильном, – сказала она, задумчиво покусывая губу. – Что же мне взять: мартини или мохито?
Врать она не умела. Даже у него получалось лучше; впрочем, не все психопаты обязательно прирожденные вруны. И в то же время почти все они без проблем проходят тест на детекторе лжи. Объединяло их одно – искаженная мораль.
Официантка, которой на вид еще рано было разносить спиртные напитки, подошла к их столику. Люси заказала мохито, а Куинн бутылку пива. Пока они ждали напитки, Куинн молча наблюдал за Люси, наклонив голову набок. Пора заняться делом.
– Расскажи о себе.
Она подалась вперед и облокотилась о стол.
– Я живу так скучно, что не хочу утомлять тебя рассказами.
– Ну что ты, мне и правда интересно. – Пламя свечи колебалось, отбрасывая тени на ее непокрытую шею и плечи. – Расскажи о своей семье.
– Да, в общем, рассказывать почти нечего. Мама с папой развелись, когда я училась в шестом классе. Они все время ругались, так что я не расстроилась, когда отец ушел. – Она пожала плечами, и свитер сполз с одного плеча. – После этого маме пришлось работать в две смены, а я присматривала за младшим братом.
– А сколько ему сейчас?
– Двадцать четыре. Я на десять лет старше Мэтта. – Люси поправила свитер. – А у тебя есть сестры или братья?
– Младшие брат и сестра, – ответил Куинн честно. Он рассказал ей о семи своих племяшках и о том, как шумно у них по праздникам, когда девчонки бегают гурьбой вокруг. – Отец умер три года назад, и с тех нор мать пилит меня, чтобы я подарил ей внука.
– Да, непросто тебе пришлось в эти годы.
Куинн посмотрел на плечо Люси, которое опять обнажилось.
– В смысле?
– Ну, сначала отец, потом жена.
Ах да. Жена.
– Да, – выдохнул он и посмотрел ей в глаза. – Я очень любил Милли. Она была всем для меня. Но жизнь продолжается, и я должен думать о будущем. Она бы одобрила меня. – Куинн говорил, а сам думал, насколько фальшиво, должно быть, звучит его ложь. А еще он подумал вдруг, что Люси специально надела этот свитер, чтобы он все время отвлекался.
– Она бы одобрила твои бесконечные встречи с женщинами, которых ты ищешь через Интернет?
Куинн не стал говорить, что Люси и сама ищет мужчин через Интернет. А потом не исключено, что убивает их. Вместо этого он сказал:
– Для Милли главное было, чтобы я чувствовал себя счастливым.
Люси снова поправила свитер.
– А мне кажется, любой женщине было бы приятно, если бы муж скорбел по ней много дольше, чем шесть месяцев.
– Милли не такая, как все. – Если Люси и дальше продолжит свой стриптиз, то ночь затянется.
– Ты хотел сказать, она была не такая, как все?
– Что? – Его охватило желание, жгучее и непреодолимое. Он встретился с ней взглядом. Перед ним, рассматривая его поверх горящей свечи, сидела женщина, которая вполне могла оказаться невиновной. Она могла быть жертвой обстоятельств, а могла оказаться убийцей трех мужчин.
– Ты сказал: «Милли не такая, как все», – как будто она все еще жива, – пояснила Люси.
Черт. Она все-таки усыпила его бдительность своим свитером. Она играла жестко. Что ж, тогда и он не будет церемониться. Это значит, надо взять себя в руки и перестать думать о ее шелковистой коже.
– Конечно, я хотел сказать «была».
Люси слегка нахмурилась.
– Может, тебе еще рано встречаться с женщинами?
– Нет. – Куинн покачал головой и одарил ее своей лучшей улыбкой в стиле «уж поверь мне». Такими он не раз убеждал в своей правоте убийц и наркоторговцев. – Я и про отца часто говорю в настоящем времени, – соврал он легко. – Но это же не значит, что я не понимаю, что его уже нет. Я осознаю, что Милли уже никогда ко мне не вернется. Мне всегда будет не хватать ее, но я не могу жить с болью каждый день всю оставшуюся жизнь.
Люси расслабилась, и он понял, что она решила поверить ему. Да, она очень умна и проницательна. Она была из той породы женщин, в которых он легко влюблялся. Жаль, что она подозреваемая. Но еще ни разу детектив Куинн Макинтайр не попадал в сети преступницы, какой бы красивой она ни была. Он умел держать свои чувства под контролем.
Глава 4
Skeptic: хочу женщину в красном…
Официантка вернулась из бара, неся их заказ. Люси откинулась на спинку стула, улыбка Куинна притупила се защиту, но все же она не доверяла ему до конца. Он говорил о жене в настоящем времени. Возможно, это невинная оговорка, как он и объяснил. А возможно, он специально использовал эту историю со вдовством как уловку. Да, все может быть.
– У тебя есть хобби? – спросил он.
– Да пожалуй, что нет, – ответила Люси, потягивая мохито через трубочку. Возможно, ей все же стоит доверять, ему. Ведь то, что она солгала пару раз, не означает, что он врет ей. Он вполне мог говорить правду.
– Что, ни одного? – настаивал он, как будто и правда хотел узнать о ней побольше, а не просто поддерживал разговор. – Ты же наверняка занимаешься чем-то в свободное время.
Не исключено, что она пытается увидеть подвох там, где его нет. Перекладывает на него свою вину. Она решила, что пока может верить ему.
– Я ничего не умею делать. – Она сделала еще глоток мохито и предалась воспоминаниям. Вкус сладкого рома и мяты всегда вызывал в памяти образ заброшенной хижины на берегу залива в Мексике. Или пляжа Багамских островов, где она иногда отдыхала с подругами. – Я не умею рисовать, вязать и склеивать модели, – добавила она. Она сделала еще глоток и рассказала ему, как однажды пыталась смастерить гирлянду на Рождество и обожгла пальцы горячим клеем. А еще она рассказала ему о своем опыте скалолазания и водном походе на байдарках, куда заманил ее бывший парень. И то и другое обернулось настоящей катастрофой. – А ты чем любишь заниматься? – спросила она у Куинна, который внимательно смотрел на нее.