Страница 3 из 136
Эрик еще раз напоследок бросил взгляд на позиции врага и убедился, что часовые даже еще невнимательнее, чем он думал. Было ясно, что этот отряд считает свое задание одним из наименее важных и не придает особого значения какому-то городку в стороне от главных дорог — ведь основная битва разгорится за Крондор. Эрик был намерен преподать им урок и доказать, что незначительных сражений на войне не бывает.
Отдав приказания своим людям, Эрик скользнул вперед, на дно неглубокого овражка, подобрался на расстояние вытянутой руки к скучающему часовому и бросил ему за спину маленький камешек. Тот непроизвольно обернулся в сторону лагеря, и свет ближайшего костра на мгновение ослепил его. Сидящий возле костра солдат спросил:
— Что там, Генри?
— Ничего, — ответил часовой и повернулся — но лишь для того, чтобы увидеть перед собой Эрика. Поднять тревогу он не успел: ударом кулака Эрик сшиб его с ног и, подхватив падающее тело, аккуратно уложил на землю.
— Генри? — повторил солдат у костра и привстал, безуспешно пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте.
Эрик сделал попытку подражать голосу часового:
— Я сказал: «Ничего».
Попытка оказалась неудачной, поскольку солдат заорал: «Тревога!» — и взялся за меч. Но прежде чем он успел вынуть его из ножен, Эрик прыгнул на него, как кот на мышь, ухватил за куртку и опрокинул на землю. Приставив кинжал к его горлу, Эрик прошептал:
— Ты убит. Ни звука.
Солдат бросил на него кислый взгляд, но кивнул и пробормотал:
— Ладно, я хотя бы спокойно доем.
Он сел и вновь принялся за еду, а Эрик обошел костер и «прирезал» еще двоих, которые лишь недоуменно моргали, не успев даже понять, что на лагерь совершено нападение. Со стороны палаток донеслись крики, свидетельствующие о том, что отряд Эрика ворвался в стан «врага», производя всеобщее опустошение. Эрик запретил только поджигать палатки, хотя в глубине души испытывал большое искушение лишить барона части его обширного имущества.
Эрик побежал через поле боя, расправляясь с сонными солдатами, выползающими из-под опрокинутых палаток. Эрик тоже перерезал несколько оттяжек, и солдаты внутри оказались в плену рухнувшего на них полотна. По всему лагерю раздавались яростные вопли и проклятия «убитых», а Эрик от души потешался. Битва была короткой, и минуты через две Эрик достиг командирской палатки. Оттуда, полусонный, вышел барон Тир-Сог в ночной рубашке, поверх которой была надета перевязь с мечом.
— Что здесь происходит? — грозно спросил он.
— Ваши люди убиты, милорд, — сказал Эрик и, коснувшись кончиком меча его груди, добавил:
— А теперь и вы тоже.
Барон изучающе посмотрел на стоящего перед ним человека, который вкладывал в ножны меч: высокий, необычайно широкие плечи, сплошные мускулы, никакого лишнего жира. Типичный кузнец. Улыбка у него была дружелюбной и открытой, а на белокурых волосах играли рубиновые отсветы костров.
— Ерунда, — сказал наконец барон. Это был дородный мужчина, а его аккуратно подстриженная бородка и ночная рубашка из великолепного шелка красноречиво свидетельствовали о том, каков его опыт в военных делах. — Мы должны были штурмовать Эгли завтра. Никто нас не предупредил об этом… — Барон небрежным жестом обвел рукой лагерь, — ночном нападении. Если бы мы знали, то приняли бы меры.
— Мой лорд, мы просто хотели продемонстрировать наши умения, — сказал Эрик.
— И сделали это великолепно, — послышался голос из темноты, и к костру подошел Оуэн Грейлок, рыцарь-капитан королевского гарнизона Крондора. В танцующих тенях его усталое, осунувшееся лицо выглядело зловеще. — По моим подсчетам, вы вывели из строя три четверти солдат, Эрик. Сколько человек вы с собой привели?
— Шестьдесят, — ответил Эрик.
— Но у меня три сотни солдат! — Барон явно встревожился. — И еще резерв из воинов хадати.
Эрик огляделся:
— Кстати, я не вижу ни одного хадати.
Голос из темноты произнес с акцентом:
— Как и должно быть.
Люди в клетчатых юбках в складку и с пледами за плечами вошли в лагерь. Их волосы на макушке были завязаны в узел и длинными хвостами спадали вдоль спины.
— Мы вас услышали, — сказал их предводитель, оглядев Эрика, на котором была черная куртка без знаков различия. — Капитан?
— Сержант, — уточнил Эрик.
— Сержант, — поправился горец — высокий воин, на котором поверх килта была только простая безрукавка. Его плед в развернутом виде и наброшенный на плечи отлично защищал от холода в горах. У него были иссиня-черные волосы, а лицо — вполне обычное; только в темных глазах, как показалось Эрику, было что-то ястребиное. При свете походного костра его темная от загара кожа казалась почти красной. Даже если бы у него в руках не было длинного клинка, который обычно носят за спиной, Эрик с первого взгляда признал бы в нем опытного воина.
— Вы нас услышали? — переспросил Эрик.
— Да. Ваши люди молодцы, сержант, но мы, хадати, живем в горах и часто спим на земле, охраняя наши отары. Мы знаем, как звучат шаги приближающихся людей.
— Как вас зовут? — спросил Эрик.
— Аки, сын Бандура.
Эрик кивнул.
— Нам надо поговорить.
— Капитан, я протестую! — встрял барон.
— Против чего, милорд? — поинтересовался Грейлок.
— Против неоговоренных действий! Нам было приказано сыграть роль захватчиков и готовиться к тому, что местная милиция Эгли и специальные отряды из Крондора окажут нам сопротивление. Насчет неожиданного ночного нападения никто ничего не говорил. Если бы мы знали, то приняли бы меры, — повторил он.
Эрик поглядел на Грейлока, и тот сделал выразительный жест рукой. Эрик воспринял это как приказ собирать своих людей и убираться подальше, пока рыцарь-капитан будет успокаивать оскорбленного в лучших чувствах барона Тир-Сога. Эрик отвел Аки в сторону и сказал:
— Пусть ваши люди соберут свои вещи и найдут моего капрала. Это жуткого вида головорез по имени Альфред. Сообщите ему, что утром вы отправляетесь с нами в Крондор.
— А барон одобрит? — спросил Аки.
— По всей видимости, нет, — ответил Эрик, покосившись на барона. — Но особо возразить ему нечего. Я — человек принца Крондорского.
Горец пожал плечами и сделал знак своим воинам:
— Отпустите этих людей.
— Кого отпустить? — спросил Эрик.
Аки улыбнулся.
— Мы взяли в плен несколько человек, которых вы посылали на юг, сержант. Я думаю, что ваш уродливый головорез может быть среди них.
Усталость и напряжение ночной атаки наконец одержали верх над обычной уравновешенностью Эрика. Он негромко выругался и пробормотал:
— Если он попался, я ему задам жару.
Аки пожал плечами и повернулся к своим товарищам:
— Давайте посмотрим.
Эрик подозвал к себе солдата по имени Шейн:
— Пусть отряд строится на южной стороне лагеря.
Шейн кивнул и побежал передавать приказы.
Эрик пошел за хадати и недалеко от лагеря увидел капрала Альфреда и еще шестерых лучших своих людей, которых сторожили горцы.
— Что случилось? — спросил Эрик.
Альфред поднялся на ноги и вздохнул.
— Эти ребята — просто звери, сержант. — Он указал на горный хребет, возвышавшийся над ними, и продолжал:
— Они, должно быть, с первой же минуты услышали, как мы подходим, потому что были там, и я готов поклясться всем, что у меня есть, что они не могли успеть подойти из лагеря, пересечь горный хребет по-пластунски и зайти к нам в тыл за то время, пока мы спускались. — Альфред покачал головой. — Нас прижали к земле и скрутили, а мы даже ничего не услышали.
Эрик повернулся к Аки:
— Вы мне потом расскажете, как вы это сделали.
Аки пожал плечами и ничего не ответил, а Эрик сказал Альфреду:
— Эти горцы идут с нами. Проводите их в лагерь и готовьтесь к возвращению в Крондор.
Альфред улыбнулся, забыв на время о том, что, когда они вернутся. в гарнизон, Эрик устроит ему разнос.
— Горячая пища, — мечтательно сказал он.
В душе Эрик был вынужден согласиться, что это будет весьма кстати. Маневры длились уже неделю, и всем уже надоело есть всухомятку да еще в темноте. Люди изрядно устали и проголодались.