Страница 29 из 49
Мы оставили у них в вентиляции черный чемоданчик с чувством глубокого удовлетворения — все-таки он не дешевый.
Никто нигде даже не пытался нас проверять на предмет наличия оружия или прочих запрещенных предметов (атомных бомб, например) — Ной слишком известен.
У прохожих рты приоткрываются, глаза округляются, дебильные детеныши тыкают пальцами и кричат: «Мама, смотри!» Мамы медленно поворачивают свои сальные шеи, с полуоткрытым ртом, из угла которого стекает слюна, с одинаково выпученными глазами долго ищут обозначенный объект, потом говорят: «О!» — и лезут за фотоаппаратом.
Ной был счастлив как никогда.
— Скажите, что делать, ну как так жить?! — окружают нас толпы жаждущих инструкций и обещаний, а также исполненные предвкушения вечернего рассказа соседям, знакомым и родне: «А я сегодня видел Ноя! Я ему сказал то-то и то-то…»
— Вы правы. Так жить нельзя, — загадочно улыбается Ной, обнимая меня за плечи.
Полночь, город пьет, веселится, личинка радостно хохочет, двуногие паразиты щекочут ей брюхо. Возле старого причала погружается под воду маленькая подержанная подводная лодка, нагруженная провизией, чертежами, книгами и колбами с ураном.
Много счастливых дней нам предстоит провести вдвоем, вдали от человеческого месива, дурацкой болтовни и глупых проблем. Мы поплывем в кругосветное подводное путешествие, к другим, подобным этой, личинкам, занимаясь любовью и читая прекрасные книги. Будем счастливы, попутно взрывая двуногих тварей.
На безопасном расстоянии от берега мы поднялись на поверхность. Ной гладит пальцем круглую, гладкую кнопочку на черном пульте — самое чувствительное место нашей бомбы, — лаская и возбуждая ее. Мы как будто занимаемся любовью втроем. Пьянящий восторг — и одновременно горячая струя ударяет мне внутрь, а палец Ноя нажимает на кнопку.
Личинка с диким визгом разлетается на куски. Взметнувшиеся почти до самого неба горы менеджеров, продавщиц, магазинов, прилавков и витрин сыплются обратно забавными ошметками. Со звоном падает двадцать одна титановая табличка с высокохудожественной гравировкой: «Господа обыватели, нам не нравился ваш образ жизни!»
— С днем рожденья, милая!
Знаете, это самый замечательный подарок, который мне когда-либо делали. Я и Ной — последние и самые счастливые люди на свете.
МОИСЕЙ
Моисей Лейбович придумал совершенно новый вид туризма — на чем и сколотил под старость лет состояние. Пришло это ему в голову случайно, во время тщетного обивания порогов различных официальных учреждений на предмет посмертной эмиграции.
Посмертная эмиграция — это значит, что труп, согласно последней воле покойного Моисея Лейбовича, должен лежать не в какой-нибудь земле, а именно в святой, но официальные учреждения вежливо отклоняли его просьбу, не имея никакого желания удовлетворять капризы старого маразматика. И вот, когда отчаявшийся Моисей Лейбович сидел на скамейке в парке и горько проклинал свою судьбу, которая определила ему чужбину не только местом постоянного жительства, но и, по-видимому, вечного пристанища, взгляд его, затуманенный слезами, упал на разноцветную газету, валявшуюся в урне. В голове вдруг, как это бывает с гениями, мгновенно сложилась комбинация: погребение — не выходит где хочется — урна — газета. Есть!
Результатом этого озарения стала первая в мире туристическая фирма, специализирующаяся на турах для покойников. Лица чиновников, проводивших регистрацию и лицензирование этого хозяйствующего субъекта, невозможно себе представить.
В учебниках появился новый вид туризма — кладбищенский. Схема работы проста: человек, чувствуя неминуемое приближение смерти, идет в турфирму R.I.P. и заблаговременно приобретает путевку для своего тела. Фирма обеспечивает транспортировку тела, трансферт «аэропорт — кладбище» и торжественное захоронение. Фирма R.I.P. начала свою работу сразу и с размахом — захоронение в любой стране мира. Сервис как положено — кладбища второй, третьей, четвертой и высшей категорий. VIP-обслуживание предполагало шикарный гроб от известной фирмы и торжественное захоронение рядом с могилами великих людей. Одним из первых клиентов Моисея Лейбовича стал бывший секретарь областного комитета партии, заказавший себе VIP-похороны в районе могилы Карла Маркса.
Минимальный пакет включал в себя транспортировку урны и замуровывание ее в стену в стране назначения или же развеивание пепла на желаемой территории.
Моисей Лейбович открыл также внутренние покойницкие маршруты. Наибольшей популярностью пользовались монастыри и горные вершины.
Следуя пожеланиям многочисленных клиентов, Моисей Лейбович открыл отдел бронирования. Теперь можно было приобрести кладбищенский тур за несколько лет, а также указать его в завещании. В общем, дело начало процветать с первых дней своего открытия. Объявление фирмы R.I.P. — очень оптимистичных цветов — красовалось на лучших рекламных местах в специализированных изданиях. Выглядело оно следующим образом:
Турфирма R.I.P.
Единственный в мире оператор по кладбищенскому туризму!!!
Специальное предложение на туры в декабре!!!
25 % скидка на мумификацию и захоронение в Египте,
а также на подводные могилы в коралловых рифах.
Счастливого последнего пути!
Таиланд — еженедельно — традиционное тайское захоронение в скалах.
Индия — еженедельно — традиционная кремация с развеиванием пепла над Гангом.
Румыния — еженедельно — захоронение в районе замка Дракулы.
Финляндия—Швеция — «костер викингов»
и «могила Деда Мороза».
Франция — еженедельно — русское кладбище,
VIP-похороны рядом с могилами князей, Бунина.
Экзотика: о. Куба — захоронение рядом с могилой Че Гевары.
Китай — покойся рядом с Мао.
Корея — Ким Ир Сен.
Мадагаскар — церемония ежегодного перезахоронения (от 2500 у. е.).
Дела Моисея Лейбовича продвигались так хорошо, что скоро по самым «горячим» линиям зашустрил его чартерный рейс с «грузом 200». Самолет с траурными полосами на бортах вызывал неизменный обморок у чувствительных барышень. Диспетчеры сначала пугались, а затем привыкли и неизменно монотонным голосом сообщали:
— Груз двести на взлет, полоса семь.
И покойники отправлялись на небеса.
Все шло хорошо, пока однажды в офисе Моисея Лейбовича не появились неизвестные люди, один вид которых не обещал ничего хорошего.
Молодой человек двухметрового роста, прошедший в дверь пригнувшись и боком, уселся напротив потерявшего дар речи Моисея Лейбовича (которого, заметим, нетрудно испугать — в 83-то года!).
— Президент гильдии гробовщиков и ассоциации национальных кладбищ, — коротко представился визитер и протянул новоиспеченному предпринимателю траурную визитку.
— Моисей Лейбович, — вежливо представился единственный в мире проводник в мир иной.
— Короче, наш бизнес из-за твоего несет огромные убытки, — сразу перешел к делу президент гробовщиков.
— Простите?
— Что неясно? Из-за организованного вами оттока покойников за рубеж наши кладбища пустуют, наши могильщики лишаются работы, похоронные бюро закрываются! Надо продолжать? Своими действиями вы, уважаемый Моисей Лейбович, подрываете важнейшую отрасль национальной экономики. Ритуальные услуги — огромный источник налоговых поступлений для нашей страны! А что делаете вы? Опустошаете казну! Не говоря уж о патриотизме! Русский человек должен лежать в русской земле!
— Постойте! — замахал вдруг руками Моисей Лейбович. — Ну конечно! Русский человек должен лежать в русской земле! Прекрасный слоган! Выходим на международный уровень, коллега!
Этот день стал решающим в последовавшем прорыве на международные рынки. Начался экспорт услуг. В страну устремились тела бывших эмигрантов, американских коммунистов, кубинских революционеров и покойников-эмигрантов с Мадагаскара — в связи с острейшим дефицитом места на кладбищах этой небольшой африканской страны при чрезмерной любви ее жителей к похоронам. Работа кипела. Национальные кладбища оказались забиты под завязку. Президент гильдии и ассоциации, весь в мыле и пене, давил на все известные ему рычаги, выбивая места для открытия новых кладбищ, которые существенно потеснили автостоянки. Возмущение председателя общества автолюбителей, господина Сивко, удалось сломить, только выдав ему бронь на захоронение рядом с могилой Мазепы.