Последний удар

Джон снова отвернулся.

— Ну, Джон Третий счел это отличной идеей, поэтому мы купили дубликаты всей моей одежды, я проинформировал его обо всех моих знакомых, и несколько месяцев он тайно проживал со мной в моей нью-йоркской квартире. Мы часто менялись друг с другом местами, и никто ни о чем не догадывался. Однажды вечером, в качестве серьезного испытания, он даже занял мое место на свидании с тобой, Расти. Мы думали, что если одурачим тебя, то сможем одурачить всех.

— И были правы, — спокойно сказала Расти. — Я была полностью одурачена. Интересно, в какой именно вечер это произошло?

— А меня ты тоже дурачил, Джон? — осведомился Крейг. — Я имею в виду, выдавал своего брата за...

— Ну конечно, Артур. Я хотел удивить и тебя. Помнишь День благодарения? Тогда он был здесь со мной... Не знаю, почему вы оба на меня так смотрите, — рассердился Джон. — Может быть, сейчас это выглядит ребячеством, но тогда казалось чертовски забавным. Короче говоря, я привез контрабандой Джона Третьего и дубликаты одежды, когда прибыл сюда на Рождество...

— И вы начали вашу забаву, — сказал Эллери. — В том числе с Санта-Клаусом в рождественское утро, не так ли?

Джон улыбнулся.

— Верно. Это был Джон Третий в костюме, который мы купили в Нью-Йорке. Мы хотели озадачить всех. Джон прятался в моей комнате, я тайком приносил ему еду, или же он по ночам устраивал набеги на холодильник. Мы спали в моей огромной кровати, а если кто-нибудь приходил, он просто нырял в один из стенных шкафов. Разумеется, мы старались одеваться одинаково и не оказываться в одном и том же месте одновременно. Поэтому вы не могли найти Джона Третьего во время обысков. В действительности за последние двенадцать дней вы «находили» его дюжину раз, только принимали за меня. Мы здорово повеселились.

— Джон... — Дэн Фримен кашлянул. — В прошлый понедельник у одного из вас состоялся в этой гостиной разговор со мной — весьма личного свойства. Это был ты?

Джон покачал головой:

— Должно быть, это был мой брат. Иногда он так увлекался, что начинал действовать самостоятельно. О чем вы говорили, мистер Фримен?

— Ни о чем важном, — пробормотал издатель.

— А в прошлый вторник, Джон, — вмешался Роланд Пейн, — у меня была... э-э-э... столь же личная беседа в моей спальне с... Это тоже был твой брат?

— Очевидно.

— Он не упоминал тебе об этом?

— Нет, мистер Пейн.

Адвокат дрожащей рукой потянулся к стакану.

— А потасовка в летнем домике? — внезапно осведомился Мариус Карло. — Вот почему ты — или он — ничего о ней не помнил. Это был другой! — Он залпом выпил полстакана виски с содовой.

— Это было подстроено, — улыбнулся Джон. — Мы оба в этом участвовали.

— А мой разговор в конюшне... — Ноздри Вэл Уоррен затрепетали. — Я даже не хочу знать, кто из вас там был! Трудно себе представить более мерзкий трюк!

— Согласна с тобой, Вэл, — холодно произнесла Расти.

— Ладно, — проворчал Джон. — Теперь я понимаю, что все это было ошибкой.

— А история с вечерними рождественскими посылками и стишками? — осведомился Эллери. — Она тоже была частью вашей забавы?

— Господи, конечно нет! — раздраженно ответил Джон. — Никто из нас не имел к этому никакого отношения. Мы обсуждали это каждую ночь. Я до сих пор не знаю, что это означало.

— Кроме того, что в качестве последнего подарка ваш брат получил нож в спину, — заметил лейтенант Луриа.

Все вздрогнули, включая Джона. Они забыли о его присутствии.

— Да, — пробормотал Джон. — Шуточка хуже некуда.

— Вы не знаете, кто его заколол?

— Нет, лейтенант, но хотел бы знать.

— Тогда скажите вот что. — Луриа шагнул вперед. — Кто из вас тайком привел в дом этого старика, которого нашли в библиотеке также с ножом в спине? Вы или ваш брат?

— О чем вы? — Джон сердито уставился на него. — Я дюжину раз говорил вам, что мне ничего о нем не известно.

— Знаю, что говорили. Но я снова спрашиваю вас, Себастьян. Вы привели его в дом?

— Нет!

— И не знаете, как он сюда проник?

— Конечно нет!

— И даже не знаете, кто он?

— Понятия не имею!

— Ну, может быть, я сумею вам помочь. Сегодня вечером мы получили подтверждение, и я уже собирался сюда, когда позвонил Дивоу. Хотите знать, кто был этот старичок?

Джон побагровел.

— Я не в том настроении, чтобы играть в угадайку, лейтенант. Разумеется, хочу. Кто же он был?

— Доктор Корнелиус Ф. Холл.

— Должно быть, его привел мой брат, — прошептал Джон Первый. — Больше никто здесь не знал Холла. И он ничего мне не сказал! Теперь я понимаю, почему он так скверно выглядел, когда я позволил ему в тот день занять мое место и взглянуть на тело старика. Почему же он ничего мне не говорил? Должно быть, он был напуган...

— Или виновен, — сухо произнес Луриа. — Если здесь больше никто не знал Холла, значит, больше ни у кого не могло быть причины воткнуть ему в спину нож, не так ли? Все указывает на вашего брата как на убийцу Холла. Что вы об этом думаете?

— Не знаю, — медленно отозвался Джон. — Мне это не кажется вероятным. Какая у него могла быть причина? Он всегда с любовью говорил о докторе Холле.

— Да, — кивнул Луриа. — А потом старик Холл, возможно, решил потребовать кусок доли вашего брата — или таков был их план с самого начала, — а ваш брат не пожелал делиться и прикончил его. Это вам кажется вероятным, Себастьян?

— Не знаю, — повторил Джон. — В таком случае он был чудовищем. Я не могу в это поверить.

— Лейтенант, — заговорил Эллери.

— Да, Квин?

— Если Джон Третий убил доктора Холла, то кто убил Джона Третьего?

— Тут вы приперли меня к стенке, приятель. Я всего лишь обычный детектив, пытающийся найти хоть крупицу здравого смысла в этом сумасшедшем доме. Ничего не сходится! Абсолютно ничего! — Лейтенант повернулся к Джону. — И еще одна вещь, Себастьян. По вашим словам выходит, что вы с братом весело проводили здесь время, сводя всех с ума, а когда никому не известного старичка обнаружили зарезанным на ковре в библиотеке, вы продолжали игру? Хотите убедить меня, что двое ни в чем не повинных людей не прекратили бы тут же этот детский сад?

— Мы обсуждали это, лейтенант, — вздохнул Джон. — Но мой брат считал, что мы должны продолжать, хотя бы пока не выясним, что все это означает — ежевечерние посылки, убийство...

— Любопытно, — усмехнулся Луриа. — Каждый раз, когда кто-то из вас совершает что-то скверное или подозрительное, оказывается, что это ваш брат.

— Это возмутительно, Луриа! — крикнул Джон. — Чего доброго, вы обвините меня в убийстве брата!

— Это не такая уж безумная идея, — невозмутимо отозвался лейтенант. — Почему бы и нет? Вы могли разыграть спектакль для бедняги Джона Третьего, узнав, что он требует половину миллионов вашего отца, — по вашим же словам, вы обладаете актерским даром. Вы заманили его сюда под предлогом игры в двойников, чтобы развлечь гостей, а потом прикончили его.

— Зачем мне было это делать? Если бы я хотел убить брата, то заманил бы его в темный нью-йоркский переулок или столкнул бы с причала. Последнее, что бы я сделал, — это привел бы его в этот дом!

— Что вы на это скажете, лейтенант? — осведомился Эллери.

Луриа беспомощно развел руками.

— Мне только что пришло в голову, — продолжал Джон. — Зачем кому-то из присутствующих убивать моего брата? Никто в этом доме не знал о его существовании. Подарки и стихи присылали мне! Это мне угрожали с самого начала каникул! Кто-то пробрался вечером в мою комнату, увидел сидящего там брата, который выглядел и был одет точно как я, и воткнул ему нож в спину, думая, что это моя спина!

Лейтенант Луриа бросил взгляд на Эллери.

— По-моему, в словах Джона есть смысл, лейтенант, — промолвил Эллери. — Но это предполагает любопытную возможность.

— Какую?

Эллери повернулся к Джону Себастьяну.

— Ты говоришь, что ты тот Джон, которого вырастил мистер Крейг, в которого влюбилась Расти, который написал стихи, публикуемые мистером Фрименом, и которого мы все знаем, — Джон Первый.