Обитель Джека Потрошителя

С этими невеселыми мыслями я отошла ко сну, а утром едва не проспала.

Когда без четверти семь я ворвалась в квартиру Наташки, работа там уже шла полным ходом. До визита гостей оставалось почти двенадцать часов, а на плите, на всех четырех конфорках, что-то булькало, шипело и шкворчало, распространяя по кухне аромат вареных овощей и жареного лука. Сама Наташка с заспанными глазами и всклокоченной головой торчала возле раковины.

Внешность у Наташки выдающаяся. Словно ребенок надумал вылепить из пластилина сказочную красавицу и сделал это как сумел. Всего в ее лице было слегка в избытке. Невероятно густые черные ресницы и такие же брови, сросшиеся на переносице. Крупный яркий рот, но, по ее собственному мнению, слишком крупный и чересчур подвижный. Шапка густых волос медно-красного цвета, о которых можно только мечтать, но слишком своевольных и жестких, чтобы уложить их в прическу сложнее конского хвоста. Нос… в общем, нос свой Наталья особенно не любила и даже грозилась отрезать его к чертовой матери. На самом деле Наталья выглядела привлекательно, просто несколько своеобразно, хотя собственное несовершенство было ее любимой темой для разговоров.

– Присоединяйся, – скомандовала Наташка вместо приветствия.

И я послушно отправилась в ванную мыть руки, догадываясь, что работенка предстоит не из легких.

В новой квартире Наташки было легко заблудиться. Подозреваю, что она и сама еще плохо ориентировалась среди многочисленных коридоров, комнат и кладовок. Квартира располагалась в доме, построенном при царе Горохе, принадлежавшем раньше то ли купцу, то ли промышленнику, а после превратившемся в загаженную коммуналку. Таких домов в городе осталось – по пальцам перечесть. Раньше их, конечно, было больше, но программа реконструкции ветхого жилья сделала свое дело, и двух– и трехэтажные особнячки пошли под снос. Этот устоял. Более того, постепенно превратился в подобие элитного жилого фонда. Большинство квартир было раскуплено состоятельными господами, желающими жить в подлинном купеческом доме, расположенном в экологически чистом месте, среди уютных зарослей сирени и жасмина.

Наташке просто повезло. Пятикомнатные хоромы достались ей, можно сказать, на халяву благодаря дальновидности дедушки, который еще до всей жилищной шумихи, лет восемь назад, подсуетился и потихоньку помог своим соседям расселиться в скромные, но отдельные квартирки. Соседями в большинстве своем были алкаши со стажем, им было абсолютно до лампочки, где квасить горькую, зато Наташкины дед с бабкой остались в конце концов на огромной жилплощади совершенно одни, успев оформить все необходимые документы. После заселения в прочие квартиры нуворишей особнячок преобразился: его отчистили снаружи и изнутри, навели лоск на лестничных клетках и установили железную дверь с домофоном. Жаль, что дед с бабкой этого уже не увидели. Год назад, один за другим, они отправились в мир иной, завещав свои хоромы единственной, горячо любимой внучке – Наташке.

Ни обставить, ни отремонтировать огромную квартиру Наташкины благодетели не успели. Все свои сбережения они потратили на саму операцию по расселению, а новых скопить было неоткуда, так что сейчас квартира находилась в полужилом состоянии: три комнаты, кухня, коридор и ванная сияли новеньким евроремонтом, а две оставшиеся комнаты вид имели плачевный, а потому и стояли попросту закрытыми.

В ванной я едва не споткнулась о Наташкиного любимца – кота Баську. Черно-белый лентяй с родинкой на розовом носу, раскормленный до неприличия, даже не пошевелился, когда я занесла над ним ногу, входя в темное помещение. В самый последний момент он коротко мяукнул, чтобы предотвратить катастрофу, но этим дело и ограничилось, хвостатый фаталист предоставил мне выпутываться из ситуации самостоятельно. С трудом сохранив равновесие, я чертыхнулась и перешагнула через распластанную на кафеле с подогревом тушку.

– Засранец! – беззлобно ругнулась я, с опозданием щелкнув выключателем. – Вот возьму в следующий раз и нарочно отдавлю тебе твой длинный хвост. Будешь знать!

Вышеозначенный хвост описал на полу ленивую дугу, но сам Баська и ухом не повел, как будто я и не к нему вовсе обращалась. Хитрец отлично знал, что ни один из двуногих обитателей квартиры, включая многочисленных гостей, не причинит ему вреда.

Продолжая ворчать на кота, я вымыла руки и отправилась обратно в кухню, откуда уже слышались нетерпеливые возгласы хозяйки. Баська неожиданно поднялся с места и потрусил следом за мной, путаясь под ногами. Его внезапная солидарность объяснялась просто: Наташка только что извлекла из холодильника кальмары и теперь задумчиво разглядывала бело-розовые смерзшиеся тушки, лежащие перед ней на столе.

– В чем проблема? – спросила я, останавливаясь рядом с ней.

– Да вот, пытаюсь вспомнить, надо их размораживать перед варкой или и так сойдет? – поделилась она своей проблемой.

– Надо, – заявила я категоричным тоном. В кулинарных делах у меня в этом доме непререкаемый авторитет.

– Эх, черт, надо было еще вчера их вытащить, – вздохнула Наташка.

– А зачем ты вообще их готовить собираешься? Ты же, насколько я знаю, никогда с ними дела не имела. Готовые салатики из супермаркета не в счет.

– Это точно. – Грустный вздох подруги болью отозвался в моем сердце. – Но морской коктейль – любимое блюдо Дианы.

– Губа у дамочки не дура, – хмыкнула я. – Не трусь – коктейль этот готовится на счет «раз». Успеем. Но туда еще нужны креветки и маринованные огурцы. Есть у тебя?

– Есть! – радостно закивала Наташка и полезла в морозилку за креветками. – Куда их? В кипяток?

– Ни в коем случае! – воскликнула я, едва взглянув на упаковку. – Только оттаить до комнатной температуры.

– Их что, сырыми едят? – ужаснулась подруга.

– Сырые – это зеленые. А эти, видишь, розовые. Значит, их уже сварили, ясно?

– Никогда не видела зеленые креветки, – продолжала сомневаться Наташка.

– Потому что ты их до сегодняшнего дня видела только в ресторане или у меня в гостях, – хихикнула я. – В обоих случаях они были уже приготовлены.

От наших разговоров Баська заскучал. Ему было все равно, в каком виде поглощать изумительно пахнущие морепродукты. Чтобы быть поближе к лакомству и заявить о своих желаниях, он легко запрыгнул на стол и требовательно мяукнул. Однако на сей раз хозяйка была настроена решительно и безжалостно согнала Баську со стола полотенцем.

Список блюд, добытый Юрием, на самом деле не представлял собой ничего экзотического. В него входили деликатесы, которые назывались сложнее, чем готовились. Времени, которое оставалось до приема, должно было хватить с лихвой.

Часика через три мы с Натальей сделали перерыв, чтобы попить чайку. В холодильнике уже пропитывались майонезом парочка салатиков, на большом круглом блюде румяной горкой высились заварные булочки – основа для птифуров, ожидающие, когда их полые брюшки набьют вкуснейшей начинкой из сыра, чесночка и вареных яиц. Вкусно пахло жареными грибочками, которыми мы намеревались нафаршировать упитанного курчонка. Нам с подругой среди всего этого изобилия пришлось довольствоваться бутербродами, что меня лично вполне устраивало.

Наташка, подогнув по привычке одну ногу под себя, восседала на табуретке, прихлебывая крепкий чай. Выражение затравленности на ее лице почти исчезло. Она уже не так сильно боялась предстоящего вечера, а потому пребывала в прекрасном расположении духа и была настроена поболтать.

– А где Юрка? – спросила я, только сейчас обнаружив, что с самого утра его не видела. Обычно он всегда околачивался где-нибудь поблизости от подруги, особенно если она колдовала на кухне.

– За елкой ушел, – сообщила Наталья. – Кстати, что-то долго его нет… – добавила она с легким беспокойством.

– Куда он денется… – хмыкнула я.

– Ну вообще-то ты права, конечно. Но мужики – они такие, за ними глаз да глаз нужен.

– Да брось, Наташка, ты со своим ненаглядным совсем спятила.

Я хотела было добавить сакраментальное «кому он на фиг нужен», но вовремя прикусила язык.