Страница 35 из 55
— Привет! — воскликнул он. — Несете службу? А я как раз осматриваю мистера Мегару.
— Можно войти? — спросил Исхем.
— Прошу! — послышался голос Мегары. Все вошли.
Мегара лежал на диванчике, укрытый простыней. Лицо его было бледным, и на нем застыло страдальческое выражение. Он согнулся, пытаясь сесть, и вдруг схватился за низ живота. На полицейских он не обращал внимания, лишь выжидательно смотрел на доктора Тэмпля.
— Паховая грыжа, — констатировал доктор. — Случай несложный. Пока не о чем беспокоиться. Я дам лекарство, и скоро вам станет легче.
— Со мной уже так было во время последнего плавания, — пояснил Мегара. — Оставьте нас, господин доктор. Джентльмены желают со мной что-то обсудить.
Тэмпль закрыл саквояж.
— Извольте. Но не пренебрегайте заболеванием, мистер Мегара. Я рекомендую хирургическое вмешательство, хотя и не срочное.
Доктор откланялся и покинул каюту. Инспектор вышел следом за ним и не возвращался до тех пор, пока доктор Тэмпль не сел в лодку и не отплыл в сторону Брэдвуда.
Вогн плотно прикрыл дверь каюты. Двое полицейских на палубе разместились спиной к ней. Третий шагнул вперед, и человек на диванчике взглянул на него. Некоторое время оба молча всматривались друг в друга.
— Стефан, — промолвил учитель.
— Андреа, — обронил яхтсмен.
И Эллери при этом чуть не хихикнул. Было что-то нелепое во всей этой ситуации с больным путешественником на диванчике яхты и лжеполицейским в форме… К тому же особого восторга от встречи братья, видимо, не испытывали.
— Крозак, Это Крозак, Андреа. Он нашел нас, как ты и предполагал.
Андреа Твэр зло сказал;
— Если бы Том меня послушался… Я ведь предупреждал его письмом еще в декабре. Он разве не связался с тобой?
Стефан покачал головой.
— Нет, он не знал, где я нахожусь. Я плавал по Тихому океану. Как ты, Андреа?
— Хорошо. Сколько же мы не виделись?
— Лет пять-шесть…
Эллери, используя паузу, вмешался в разговор:
— Джентльмены, настало время выслушать вашу историю. Мистер Ван должен как можно скорее покинуть Брэдвуд, Крозак хитер, он может обо всем догадаться, а его общество нам нежелательно. Мистера Вана необходимо отправить обратно в Западную Виргинию.
— Что ж, вы правы, — вздохнул Ван. — Стефан, может быть, ты расскажешь?
Яхтсмен выпрямился, поудобнее устраиваясь на диванчике. Боль или прошла, или он забыл о ней, и Мегара заговорил, уставившись в потолок каюты:
— Началось все очень и очень давно. Томислав, Андреа и я были последними в роду Твэров, знаменитом и благородном. Твэры жили в горах Монтенегро… В наших жилах течет горячая балканская кровь, такая горячая, что разве что не кипит. У Твэров издавна были кровные враги — Крозаки. Вражда длилась веками…
— Вендетта! — воскликнул профессор. — Возможно, не как итальянская, но ваша кровная месть подобна мести горцев Кентукки.
— Да, хотя мы и по сей день не знаем, — вздохнул Мегара, — с чего все началось… Это было так давно и покрыто морем крови… Нас с детства учили…
— Убивать Крозаков, — вставил школьный учитель.
— Наш род был очень агрессивным еще двадцать лет назад… — продолжил Мегара. — Из-за жестокости нашего отца и деда к тому времени в живых из мужчин остался только один Крозак — Велия, тот, кого мы ищем. Тогда он был еще совсем маленьким ребенком. Он и его мать остались одни в роду Крозаков. Других потомков нет.
— Как давно это было… — протянул Ван. — В те годы ты, я и Томислав, мстя за смерть нашего отца, убили отца и двух дядей Крозака, устроив засаду…
— Невероятно… — прошептал Эллери. — Не верится, что мы имеем дело с цивилизованными людьми.
— Что же случилось с младшим Крозаком? — спросил инспектор.
— Мать увезла его из Монтенегро. Они поселились в Италии, где она вскоре умерла.
— И Крозаку ничего не оставалось, как мстить вам, — задумчиво заключил Вогн. — Вы пытались искать его?
— Да, пришлось. Он был опасен, и мы знали, что когда он вырастет, то убьет нас. Наши платные сыщики гонялись за ним по всей Европе, но он бесследно исчез, когда ему не было еще и семнадцати, и мы о нем ничего больше не слышали вплоть до недавнего времени…
— Вы сами никогда его не видели?
— Нет, не видели. С той поры, как он покинул родину, когда ему было лет одиннадцать-двенадцать…
— Но позвольте, — нахмурился Эллери. — Откуда вы могли знать, что он хочет вас убить? Он ведь был ребенком.
— Откуда? — Ван улыбнулся. — Один из наших сыщиков втерся к нему в доверие, тот был еще мальчишкой, и сообщил, что юный Крозак поклялся, когда вырастет, вырезать нас всех…
— Вы хотите сказать, что из-за злобности, — заключил Исхем, — вы покинули родную страну, эмигрировали, сменили имена?
Оба Твэра криво усмехнулись.
— Вы не знаете хорватской мести, — ответил яхтсмен. — В прошлом веке один из Крозаков преследовал Твэра в Саудовской Аравии…
— И тем не менее, если вы столкнетесь с Крозаком лицом к лицу, вы могли бы узнать его? — спросил Эллери.
— Вряд ли… Мы остались втроем, росли сиротами, родителей убили, и тогда мы решили покинуть Монтенегро и перебраться в Америку. Нас ничто не удерживало.
Мы с Эндрю — холостяки, а Том, хотя и был женат, но супруга его вскоре скончалась, детей у них не было. Наша семья была богата. Мы все продали и выручили немалые деньги. А потом под вымышленными именами, поодиночке, приехали в Нью-Йорк, приняв, конечно, меры предосторожности. Нам пришла в голову остроумная идея — позаимствовать фамилии из географического атласа. Мы так и сделали — взяли разные имена и национальности из разных стран: я грек, Том — румын, Эндрю — армянин, поскольку в те времена мы были типичными европейцами и по речи, и по внешности, и на коренных американцев нисколько не походили.
Том и я, кстати, все мы получили прекрасное образование, стали заниматься нашим теперешним бизнесом.
Эндрю был всегда натурой своевольной и решил жить один, выучил английский язык и стал школьным учителем.
Мы приняли американское подданство. Время шло, о Крозаке мы ничего не слышали, и он уже представлялся нам какой-то мифической личностью. Мы о нем почти забыли, даже думали, что он умер. Том женился, Эндрю уехал в Арройо…
— Если бы вы меня послушались, ничего бы не случилось, — заметил Ван. Том был бы жив. Я всегда говорил, что Крозак вернется и отомстит.
— Пожалуйста, Андреа, не начинай снова, — сказал Мегара. — Я сам ждал его мести, но мы редко с тобой виделись… Это и твоя вина, подумай сам… Если бы ты больше дорожил братскими чувствами…
— Сидел бы возле вас и караулил, пока Крозак прикончит нас всех одним ударом?! — закричал Ван. — Зачем, по-твоему, я торчал в той дыре? Я ведь тоже люблю комфорт, Стивен! Но я был осторожен, а вы…
— А мы — нет, — договорил за него яхтсмен. — И все же тебя Крозак отыскал первым.
— Да, — подтвердил инспектор, — так оно и вышло.
Мне бы хотелось выяснить кое-что в связи с «Арройским делом», мистер Ван, если не возражаете.
— Арройо, — процедил Ван, — обитель ужасов и кошмаров. Страх перед Крозаком заставил меня принять облик старого Питера. Раздвоение личности… Я предполагал, что это поможет мне, если Крозак меня отыщет.
Долгие годы я скрывался, жил просто, поддерживал чистоту в хижине, на которую набрел случайно, обследуя пещеры в горах, и обнес ее изгородью из колючей проволоки. Когда бывал свободен после школы, я тайком пробирался в хижину, переодевался, гримировался под старого Питера и спускался с гор в Арройо, чтобы горожане привыкли ко мне. Вы с Томом всегда насмехались надо мной, считали мою затею детской забавой. Л теперь тебе тоже смешно, Стивен? Думаешь, Том не жалеет там, в своей могиле, что не последовал моему примеру?
— Да, да, ты прав. Рассказывай дальше, Эндрю.
— Незадолго до Рождества я вспомнил, что давно не был старым Питером, и побоялся, как бы кто-нибудь не пришел меня проведать в моей хижине, констебль Люден, например. Это было совсем не в моих интересах, С Рождества и до Нового года в школе каникулы, и в эти дни опять совершилось мое превращение в старого Питера.