Страница 5 из 16
Я, как и Кожинов, недоволен рецензией Семанова, но совсем не его ревностью. В.Топоров один из очень немногих евреев-литераторов, который осмеливается ныне говорить правду о своих соплеменниках. Так, в книге «Двойное дело» он решительно утверждает: «Евреи сделали в массе своей капиталистический, «демократический», проельцинский выбор — с великим энтузиазмом! — взяв на себя тем самым часть ответственности за общегосударственные и социально-экономические метаморфозы самого пагубного свойства. Огромную часть ответственности! И в очередной раз проявили национальную беспечность — хотя бы потому, что эту ответственность рано или поздно возложат только на них». С.Семанов приводит эти слова, но вместо того, чтобы признать их смелость, правдивость и поддержать, он увидел в них лишь встревоженность автора за своих. Не так давно еще достопечальнее встретили ветераны патриотического движения известное письмо писателя Тополя кровососу Березовскому. Оно было честным, мужественным, пронизанным любовью к России, но в нем увидели только хитрость да боязнь за собственную шкуру.
Более важный вопрос составил предмет второго спора. А.Казинцев считает «реформаторов», доведших страну до нынешнего катастрофического положения, не бездарными неумехами, а сознательными врагами, умными и умелыми. В.Кожинов решительно возражает: «Прямых точных доказательств этого нет… Достоверных сведений о вражеских агентах не имеется». Какие еще нужны доказательства, какие сведения, когда полстраны замерзает, горит, тонет, вымирает от недоедания и болезней, а другая половина страны поет и пляшет!.. Тут сказалась давняя приверженность Кожинова к букве, к цитате, к форме. Он поверил бы, что это враги, только в том случае, если ему представили бы, допустим, соответствующие документы заговора, стенограммы тайных заседаний какого-то комитета и т. п. Да, к 1985 году страна давно нуждалась в серьезных переменах. И нельзя было бы подозревать во вражеских замыслах людей, которые взялись их проводить, но видя, что ничего не получается, наоборот, становится все хуже, через год-два, страдая вместе с народом, или изменили бы курс перемен, или ушли бы со сцены. Более того, не было бы оснований сомневаться даже в том, что это честные и любящие родину люди. Но ведь у нас все не так. Да, ни Горбачев, ни Ельцин, ни Гайдар изначально не были врагами. Несомненно, они хотели блага стране. Но, будучи людьми невежественными, самоуверенными, самовлюбленными, презирающими предшественников, они с каждым годом ухудшали положение, однако не меняли курс, не призвали других людей, не ушли, а запутались, обратились за помощью к Западу, попали к нему в полную зависимость и продолжали твердить, что иного пути нет. Наконец, настал день, когда надо было выбирать между благополучием родины и своей шкурой. Они выбрали шкуру. Так из самовлюбленных невежд они стали предателями и врагами. Крайне странно, что Кожинов не понимал этого…
Как у многих из нас, у Вадима были свои пристрастия, заблуждения, ошибки, странности, противоречия, завихрения… Это тем более понятно и простительно, если принять во внимание, с одной стороны, необычайную широту его литературных и исторических интересов, а с другой, то обстоятельство, что писал он о времени, событиях и о людях крайне сложных, неоднозначных, порой и загадочных… Вот, допустим пишет: «Если выразиться модной в свое время фразой «количество переходит в качество…» Это не модная фраза, а закон природы, вовсе не отмененный Ельциным, что можно подтвердить на примере самого исследователя. Он признается: «Я долго считал своего рода дикостью и беспределом переселение народов в целом», имевшее место во время войны. Но углубленное изучение вопроса, привело его к пониманию необходимости этой меры. В самом деле, он узнал, что в феврале 1942 года, т. е. вскоре после нападения японцев на Пирл-Харбор, президент Рузвельт, за которым осталась репутация гуманнейшего политика XX века, приказал совершенно в сталинском духе отправить в специальные концентрационные лагеря 112 тысяч американских японцев: вдруг, мол, самураи десант высадят! Почему же мы не должны были подобным образом поступить с немцами Поволжья, когда их соплеменники напали на нас? Я сказал «в сталинском духе»? Нет, американцы поступили гораздо менее обоснованно и более сурово, чем мы. Во-первых, какой десант, если от берегов Японии до США 3500 километров, а у нас немцы жили внутри страны, в тылу сражающейся Красной Армии. Во-вторых, американцы загнали своих японцев в концлагеря с весьма суровым режимом, а мы лишь переселили немцев в другие районы, где они жили и работали в обычных условиях. Еще более закономерным оказалось переселение некоторых народов Северного Кавказа. Кожинов докопался до такого, например, документа, датированного 6 ноября 1942 года, т. е. временем самых ожесточенных и решительных боев в Сталинграде: «Когда немецкие вооруженные силы вошли в Карачаевскую область, они были встречены всеобщим ликованием. В готовности помочь немцам они превзошли самих себя. Так, айнзацкоманда полиции безопасности, прибывшая в карачаевскую деревню южнее Кисловодска, была принята с воодушевлением. Сотрудников команды обнимали и поднимали на плечи. Предлагали подарки и произносились речи, которые заканчивались здравицей в честь Гитлера… К этим предложениям присоединились также представители балкарцев… Примечательно стремление примерно 60 тысяч балкарцев отделиться от кабардинцев (оставшихся верными советской власти. — В.Б.) и присоединиться к карачаевцам, насчитывающим примерно 120 тысяч человек. Обе племенные группы выразили свое единение с «Великой германской империей» и т. д. Что же это за документ — донесение советской разведки, информация тайного агента НКВД? Нет, это аналитическая записка германской службы безопасности «Общее положение в оперативном районе Северного Кавказа», составленная по донесениям с мест.
А как обстояло дело с крымскими татарами? Кожинов узнал, что даже в конце войны, в январе 1945 года 10 тысяч их сражались вместе с немцами против Красной Армии. Что это за цифра, велика ли она? Исследователь пишет, что всего крымских татар было до войны около 200 тысяч, мужчин, естественно, примерно 100 тысяч, из них солдатского возраста — около 50. Значит, каждый пятый татарин, способный носить оружие, был с оккупантами. А всего «численность воевавших на стороне гитлеровских войск национальных формирований из числа народов СССР была свыше 1 миллиона человек». Под влиянием этих и подобных фактов, цифр, обретенных в ходе настойчивого исследования, Кожинов и отказался от своего прежнего взгляда на проблему и обрел совершенно иной. Вот и произошел переход количества штудий вопроса в качество знания о нем, в чем Кожинов не постеснялся признаться. Он умел учиться.
Но есть основание думать, что иные его почитатели не захотят или не решаться последовать собственному примеру исследователя даже там, где необходимость этого совершенно очевидна. Так, в последней прижизненной публикации «Миф о 1941-м годе» («Завтра» № 4, 2001) Кожинов писал, что за все время Отечественной войны лишь двум генералам было присвоено звание Маршала Советского Союза — Г.К.Жукову и А.М.Василевскому. Это не так. Во-первых, за Жуковым и Василевским 6 марта 1943 года третьим маршалом военных лет стал Верховный Главнокомандующий. Во-вторых, после этого в 1944 году звание Маршалов Советского Союза получили еще шесть генералов: И.С.Конев — 22 февраля 1944 года, Л.А.Говоров — 18 июня 1944 года, К.К. Рокоссовский — 29 июня 1944 года, Р.Я.Малиновский — 10 сентября 1944 года, Ф.И. Толбухин — 12 сентября 1944 года и К.А.Мерецков — 26 октября 1944 года. Я уж не говорю о том, что в это же время три генерала стали Главными маршалами своих родов войск: Н.Н.Воронов — артиллерии, А.Е.Голованов — авиации, А.А. Новиков — авиации. К тому же еще 12 генералов стали «рядовыми» маршалами родов войск. Ничего удивительного: армия была большая, война — долгая. И были эти маршалы в большинстве своем лет сорока пяти, а то и сорока: А.Е. Голованов, маршал авиации Н.С. Скрипко или маршал войск связи И.Т. Пересыпкин. Таких воспитала «безбожная советская власть», таких выдвигал Сталин… Ошибка Кожинова в этом вопросе представляется мне даже загадочной. Крайне странно, что никто из сотрудников редакции, через чьи руки прошла статья, не знали хотя бы о том, что Рокоссовский стал маршалом во время войны, но вот же — из почтения никто не поправил…