Страница 11 из 15
– Ну что, заслужила наша адвокатесса пару яиц? Говорят, они способствуют усилению мозгового кровообращения даже у самых безнадежных тупиц…
Проходили дни, недели, а Анастасия, почти осязаемо ощущая, как стремительно мчится вперед время, начала паниковать. Клиенты не спешили заручиться ее услугами, а за два с половиной месяца пребывания в роли адвоката она заработала гроши. По всей видимости, Рыков не кривил душой, когда говорил, что ей придется туго на новом месте. Но с характерным для всех новичков самомнением она посчитала, что легко справится с проблемой. Однако дни утекали, как песчинки в песочных часах, но ничего в ее жизни не менялось…
Тот памятный день начинался, как помнится, так же, как и другие. На улице моросил дождь, собирая тоненькие ручейки в большие лужи. Небо затянуло серой пеленой, так что с самого утра в помещении адвокатской конторы горел свет.
Настя, по своему обыкновению, сидела за столом с романом в руках. Она уже не штудировала специальную литературу, предпочитая всем кодексам на свете старенький томик из маминой коллекции детективов. Стоило ли напрягаться, если за почти три месяца, проведенных ею в этих стенах, она не участвовала ни в одном из мало-мальски серьезных дел.
– Дроздова, зайди-ка к шефу! – крикнул ей кто-то из коллег, и Настя, не без сожаления покинув насиженное место, поплелась в «чулан начальника». Добра от этого разговора ждать не приходилось.
– Присаживайся, – кивнул он на стул, по обыкновению заваленный всевозможным бумажным хламом.
Переместив папки и газеты на пол, Настя села. Неприятный разговор не заставил себя долго ждать.
– Что с тобой делать, Дроздова? – спросил ее начальник. – У тебя задолженность по платежам уже три месяца. По уставу нашей коллегии мы имеем право расстаться с тобой.
Несмотря на то что она давно была готова к подобному разговору, Настя почувствовала холодок в груди.
– Я прошу предоставить мне отсрочку, – произнесла она, глядя в глаза Рыкова. – Я постараюсь что-нибудь придумать.
– А что ты можешь придумать? – спросил он без тени сожаления. – Клиентов у тебя нет. Родственниками ты не богата.
Внутри у Насти что-то оборвалось, словно лопнула давно сдерживающая ее пружина. На глазах закипели слезы, и, повинуясь внезапному порыву, она начала что-то бессвязно бормотать, не то оправдывая себя, не то обвиняя кого-то.
– Я все верну. Вот увидите, я еще встану на ноги. – Ее слова были обращены к Рыкову, который подписывал на краешке какой-то бумаги свою резолюцию и не обращал на Настю никакого внимания. – Хотите, я отдам вам в залог свои серьги?
Настя вытащила из ушей колечки с крохотными бриллиантами. Это были украшения матери, взятые из заветной шкатулки. После смерти Веры ей досталась в наследство небольшая квартирка да кое-какие драгоценности.
– Вы не смотрите, что они с виду простенькие, – лепетала она. – Глядите, здесь есть даже настоящие бриллианты, пусть небольшие, но точно не фальшивые. Они мне достались от матери, а в те времена подделок еще не существовало.
– Подделки были во все времена, – оторвался от бумаг Рыков. – Серьги-то забери. Здесь тебе не ломбард и не Сбербанк. Даю тебе неделю для того, чтобы решить все свои финансовые дела. Ступай.
Настя понуро побрела к выходу.
– Помни. Только неделя, – напутствовал ее заведующий.
«Неделя. Только неделя, – заезженной пластинкой вертелись в мозгу слова Рыкова. – Где же взять деньги? А может, действительно заглянуть в ломбард?»
Она стояла возле окна в холле, рассеянно наблюдая за тем, как людской поток несется по улице. К мокрому асфальту прилипли первые желтые листья. Осень подкралась незаметно, расцветив город пестрыми зонтами и яркой окраской гладиолусов на рынках.
Ее размышления прервал громкий, безапелляционный голос Плюхина. Он имел отвратительную привычку появляться бесшумно.
– Что нос повесила, Дроздова?
Он наклонился к ней поближе, и она ощутила хорошо знакомый запах мятной жвачки.
– Мне известно, что у тебя большие проблемы.
– Неважно, – буркнула она.
– Да, а я слышал, что тебя исключают из коллегии. Ты не тушуйся, Дроздова. Я ведь могу тебе помочь.
– Помочь, как? – встрепенулась Настя.
– Ну, по-разному. Могу одолжить тебе денег. Заметь, без всяких процентов. Могу подогнать клиента. Заработаешь – часть мне. Какой вариант тебе нравится?
– Конечно, второй.
– Заметано. Сейчас позвоню своему старому приятелю. У него, кажется, большие проблемы с законом. А мне с товарища деньги брать как-то непорядочно, так что я переадресую его тебе. Лады?
– Это будет здорово, – искренне обрадовалась Настя. Похоже, она была не права, испытывая к коллеге неприязнь. Он оказался таким, каким она впервые нарисовала его себе в воображении, – доброжелательным и готовым всегда прийти на помощь.
– Только платье надень посимпатичнее, – сказал он. – Скажу честно, я обожаю тонкие бретели и глубокое декольте.
– Что? – не поняла Настя.
– Сегодня вечером я поведу тебя в ресторан, а потом мы завалимся ко мне. Жена уехала в санаторий, поэтому нам никто не помешает. У тебя ведь третий размер груди?
Он прижал ее к стене в холле, так что она едва не задохнулась от запаха мятной свежести. Волосатая рука коснулась холмиков, обтянутых тонким свитером. В следующее мгновение Анастасия действовала рефлекторно. Правая нога ее согнулась в колене, ударив обидчика в пах. А руки, как стремительные пружины, оттолкнули обмякшее тело от себя. Раздался грохот. Артур свалился на пол, оглашая небольшое помещение стонами. Из комнаты напротив выскочили коллеги.
– Что тут происходит? – раздался рядом голос Рыкова.
– Да вот Артур Всеволодович поскользнулся на мокром полу, – объяснила Настя с самым невинным выражением лица. – Сколько раз уже говорили уборщице, чтобы вытирала насухо пол. А ей как с гуся вода. По-прежнему разводит сырость.
Рыков внимательно посмотрел на корчившегося Плюхина, потом на Анастасию. Похоже, у него возникли какие-то подозрения, но он решил оставить их при себе. Так, на всякий случай.
– Всем работать! – рявкнул он.
Адвокаты, переговариваясь, потянулись на свои рабочие места. В холле остались только участники инцидента.
– Артур Всеволодович, – с сочувственной улыбкой произнесла Настя, – надеюсь, вы не ушиблись?
Плюхин поднял на нее глаза. В них плескалась искренняя злоба.
– Ты ответишь мне, сука! Ты ответишь мне за все…
Она вошла в контору стремительно, неся за собой шлейф дорогих духов. Королевская посадка головы, хищный прищур глаз и яркие губы, немного диссонирующие с возрастом незнакомки. Ей явно было за шестьдесят, но от нее веяло такой уверенностью, такой силой, что окружающие почти осязаемо ощущали ее мощное энергетическое поле. Одевалась она эффектно и дорого, предпочитая одежду классического кроя, сшитую на заказ в одном из лучших европейских домов моды. Вот и сейчас на ней были длинный черный плащ, такого же цвета туфли и красный деловой костюм, который доминировал в ее наряде, притягивал взгляд, но и тревожил одновременно. Волосы цвета воронова крыла были искусно взбиты и уложены личным парикмахером.
«Да это же Дворецкая, собственной персоной!» – раздался чей-то громкий шепот. Адвокаты побросали свои дела и уставились на знаменитость, пытаясь угадать, что ее привело в их богадельню.
Дворецкая оглядела незнакомые лица, словно отыскивая добычу.
– Мне нужен адвокат, – наконец сказала она.
На минуту воцарилось молчание. Присутствующим было хорошо известно, что в распоряжении богатой дамы был целый штат первоклассных юристов. Должно было случиться нечто невероятное, чтобы эту известную представительницу элиты занесло к ним в коллегию в поисках растиражированного товара, которого и на ее собственных полках имелось предостаточно. Вопреки обыкновению, адвокаты не спешили предлагать свои услуги, словно дожидались какого-то подвоха.