Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 17 из 17

— Возможно, у меня есть пара идей. Насчет того, кем ты можешь быть…

— Она уже знает.

Лицо женщины словно сузилось, а глаза увеличились и стали не такими непроницаемыми, как раньше.

— Что знает? — выдохнула она.

— Кто ее отец, — пояснил Памир. — В смысле — ее настоящий отец.

— Это все твои личные домыслы, — напомнила ему Первый Помощник и добавила, покачав головой: — Молодые женщины в определенные моменты становятся легковерны. Она не найдет никаких доказательств, даже если потратит на поиски все следующее тысячелетие… и ей неизбежно придется поверить в то, во что она верила всегда…

— Может быть. Миоцен пожала плечами:

— Это уже не твоя забота. Не так ли?

— Возможно, и нет. — Светильники над головой мигнули в первый раз, и он сел прямо. — Вор — это твоя идея, да? Тот, кто явился за дармионским кристаллом?

— Зачем мне устраивать похищение?

— Затем, что потом случилось именно то, на что ты рассчитывала. Якобы случайное преступление заставило Розеллу довериться мне, и мы двое эмоционально привязались друг к другу.

— Но в одном я ошиблась, — не смутившись, заявила Миоцен.

— Неужто?

— Я предполагала, что убийца, кем бы он ни был, вероятнее всего, прикончит тебя. В процессе, конечно, изобличив себя.

Вторая зыбь тьмы прокатилась по авеню. Памир взглянул прямо в лицо женщины и тихо, спокойно и строго сказал:

— Мадам Первый Помощник. Вы всегда были выдающейся и удивительно страшной сукой.

— Я не знала, что это был Се'лен, — заметила она.

— И не знала, почему он убивает мужей. — Памир медленно поднялся. — Потому что старый библиотекарь, Леон'ард, вычислил, кто такая Розелла. Он рассказал Се'лену то, что узнал, упомянув, что отец Розеллы — женщина, причем женщина, являющаяся вторым по значимости лицом на борту Великого Корабля.

— Да, в публичных записях имеются изъяны. — Женщина кивнула и добавила: — Этой проблемой я как раз собираюсь заняться.





— Хорошо, — ответил Памир. Миоцен прищурилась:

— И да, я трудная душа. Сучья королева и тому подобное. Но то, что я совершила, огромно и чрезвычайно сложно, и по миллиону уважительных причин будет лучше, если моя дочь останется в стороне от меня и моей жизни.

— Может быть, — согласился он.

— Оглянись на последние дни. Нужны ли тебе другие причины? — спросила она и шагнула ближе. — Но в одном ты не прав. Кем бы ты ни был.

— В чем?

— Ты решил, что я желаю твоей смерти, а это не так. Это риск и дело случая. Но, как хороший капитан, я должна была рассмотреть такую возможность и составить план действий в исключительных обстоятельствах, просто на всякий случай. — Она сделала еще шаг. — Нет, это было… вдобавок ко всему остальному, что как будто было… вот почему я подключила прослушку.

— Прослушку? — пробормотал Памир, искренне озадаченный.

— Ты, кажется, мастер исчезновений. — Миоцен подступила совсем вплотную и прошептала: — Может наступить день, когда я не смогу больше защищать свою дочь, и ей потребуется испариться, основательно и навеки…

За третьей зыбью темноты упала монолитная чернота ночи.

— Вот твоя задача, если пожелаешь взяться за нее. — Слова женщины упали в непроглядный мрак. — Кем бы ты ни оказался… Эй, ты здесь, ты слышишь меня?..

XVIII

Розелла бродила неделями, шаг за шагом пересекая пустыню Индиго. Она путешествовала в одиночестве, прикрепив «плавающую» упаковку с припасами к поясу. Минуло десять лет, а может, и тысяча. Она с трудом вспоминала, сколько прошло времени, и это было хорошо. Женщина чувствовала себя во многих смыслах гораздо лучше, и старая боль стала настолько знакомой, что ею можно было пренебречь. Розелла даже испытывала некоторое подобие счастья. Прогуливаясь по опаленным камням или давя подошвами багровые мясистые стебли, она мурлыкала себе под нос иногда человеческие песни, а иногда мелодии, куда более трудные для воспроизведения, но от того не менее прекрасные.

Однажды днем женщина услышала, как ее напеву отвечает другой напев.

Взойдя на гребень обрывистого кряжа, она увидела нечто совершенно неожиданное — клумбу с пышными, ухоженными, политыми льянос вибра.

Растения запели ей — уже громче.

Женщина направилась к ним.

Среди цветов кто-то сидел. Возможно, человек. Судя по виду — мужчина. Сидел спиной к ней, лицо его совершенно скрывали нечесаные черные космы. И все же он отчего-то казался очень знакомым. Знакомым как нельзя лучше, и Розелла зашагала быстрее, и улыбнулась, и попыталась пересохшими губами и осипшим голосом петь в унисон с чужеземными сорняками.


Понравилась книга?

Написать отзыв

Скачать книгу в формате:

Поделиться: