Сладкая месть

– Как дела, девонька? – спросил он. – Где ты пряталась? Лео в Лондоне. Он прислал мне письмо для тебя. Вот оно.

Пока дрожащими руками Рия открывала конверт, Тимми продолжал:

– Он проводит годовое собрание корпорации Дауэр. Он теперь ею руководит вместо своего отца. Но я тебе уже рассказывал, верно?

Рия кивнула и развернула письмо.

«Дорогая Рия, возникли некоторые вопросы, которые я хотел бы с тобой обсудить. Не можешь ли ты приехать ко мне в гостиницу, – (следовал адрес), – в понедельник на следующей неделе? – (Дата и время.) – В случае невозможности твоего приезда сообщи об этом, пожалуйста, моему секретарю в офисе корпорации Дауэр. Адрес офиса узнаешь у Тимми.

Твой Лео».

Руки Рии, державшие письмо, упали на колени. Бесстрастный тон, формальности, которые необходимо обсудить, – иными словами, первые шаги к разводу. Все это потрясло ее.

– Ты так побледнела, Рия, – встревожился Тимми и схватил ее за руку. – Что такое тебе написал Лео? Отчего ты так расстроилась?

Рия покачала головой.

– Он просто хочет со мной встретиться. В гостинице, где он остановился. – Вот и все? – думала она. Скорее, это конец того, что и не начиналось.

– Ты поедешь? – (Она кивнула.) – Скажи мне, девонька… но если не хочешь, не надо. Ты любишь его?

– Да! И я… у меня будет…

– Малыш? – Глаза Тимми засияли, он накрыл ее ладонь своей. – Не могу выразить, как я рад! Я так расстроился, когда ты сказала тогда, что никакого ребенка не будет.

– Обещайте, что не скажете Лео, – умоляла она.

– Но он должен знать, девонька.

– Нет, нет! Тогда он будет настаивать на том, чтобы сохранить наш брак, а это невозможно, невозможно. Он мне не верит. Он даже может сказать, что это…

– Не его ребенок? – прервал ее Тимми. – Нет, его. Ты не умеешь быть неверной, девонька. Я гораздо старше его и вижу женщин насквозь.

– Спасибо за то, что верите мне, дядя Тимми. Но в жизни Лео есть другой человек.

– Ты имеешь в виду Соню? Нет, девонька, нет. Он никогда… – Голос Тимми неуверенно сник.

– Привет, Тимми. – Натан поставил на столик тарелки и бокалы. – Извини за задержку, Рия, но сегодня слишком много посетителей. Как дела, Тимми? Слышал, что Лео опять в Лондоне. Но ничего, скоро он вернется в Каттинбек. Он не может долго без кузницы, верно? А этот парень, что он тебе подыскал в помощники, – как, ничего?

– Прекрасно справляется, – ответил Тимми. – Подает большие надежды.

К облегчению Рии, разговор перешел на другую тему, и она смогла перечитать письмо Лео.

Так странно было снова оказаться в Лондоне. Шум улиц чуть не свалил ее с ног и неприятно поразили толпы народа, напряженные, чужие лица. Ручейки и вересковые пустоши, дружелюбные соседи – все, что осталось в деревне, стало до такой степени частью ее души, что на этих забитых народом серых улицах она просто задыхалась.

Доехав на такси до гостиницы, Рия прошла внутрь через автоматические двери, надеясь, что Лео уже встречает ее. Но его не было, и она бесцельно бродила по фойе, остановилась у фонтана, наблюдая за водяными брызгами. Воображение унесло ее назад, в деревню, к дому на самом берегу быстрой речки… Родной и знакомый до спазмов в горле голос вернул ее к действительности, заставив сердце пуститься вскачь.

Лео был центром внимания окруживших его людей. Они ловили каждое его слово, время от времени кивали, улыбались его шуткам.

Человек, от которого они наконец почтительно отошли, был не тем, кого Рия полюбила. Этот мужчина, безукоризненно одетый, со спокойными и вежливыми манерами, был ей чужим. Лишь его волосы не желали покориться внешнему лоску да его глаза… Эти глаза тут же обратились к ней, как будто притянутые магнитом.

Он окинул взглядом ее фигуру в синем с багряным отливом костюме и блузке в тон. Строгий наряд был выбран намеренно: ведь он составил свое письмо так, будто приглашал ее на интервью.

Когда Лео двинулся к ней, холодный и равнодушный, у Рии остановилось дыхание. Глаза его, стальные, пронзительные, сбивали ее с ног, разрывали на части.

Лучше бы она никогда не появлялась здесь, лучше бы не покидала деревни, ставшей частью ее жизни.

– Рад, что ты смогла приехать, – сказал он и протянул руку. Он и в самом деле собирался обменяться рукопожатием, как будто они случайные знакомые? Его ладонь была прохладной и твердой, в быстром жесте чувствовались уверенность и отчужденность. И ни намека на теплоту, не говоря уж о любви. Развод именно это и означает – разрыв всех нитей, что привязывали их друг к другу.

Нет, думала она, вглядываясь в его непримиримое лицо, во мне осталась частичка его, которая всегда будет со мной, – его ребенок.

– Я заказал столик, – говорил он. – Ты не хочешь выпить, пока нас пригласят?

Выпить в данных обстоятельствах было бы ой как кстати, но она все же выбрала фруктовый сок.

– Не хочешь чего-нибудь покрепче? – удивленно поднял брови Лео.

Официант принес заказанные напитки, и Лео начал вежливую беседу.

– Как дела в Каттинбеке? – спросил он, водя пальцем по зеркальной поверхности стола.

Может, он видел там отражение своей деревни? Пусто без тебя, хотелось ей сказать. И одиноко по ночам, даже речка, кажется, угрожающе шумит в ночной тишине.

– Прекрасно, – произнесла она вслух.

– А твоя работа?

– Кипит вовсю. – Неужели необходимо, чтобы ее голос звучал так отвратительно весело? – Дядя Тимми – да, с ним тоже все в порядке, но мне кажется… что он скучает по тебе. – О Боже, подумала она, сколько еще я смогу притворяться беззаботной?

– Не понимаю почему. У него же теперь есть помощник.

– Господи, он же твой дядя, и он одинок. Существует же такая вещь, как родственная привязанность! – Его брови снова поднялись при звуке ее раздраженного голоса, которому Рия сама удивилась. Видимо, напряжение дает о себе знать.

Официант за спиной Лео вежливо кашлянул.

– Ваш столик готов, сэр, мадам.

За едой разговор постепенно сник. Кофе им подали в зал для отдыха, и Лео устроился на диване, подальше отодвинувшись от нее.

– Прежде чем… – начал он и замолчал: казалось, у него возникла острая необходимость именно сейчас осушить свою чашку до дна, – прежде чем мы отправимся каждый своей дорогой, – продолжил он, – нам нужно обсудить несколько вопросов.

Рия кивнула, хотя ей казалось, что ее пропускают через мясорубку.

– Ты мне недавно говорила, – заметил он, – что тебе хотелось бы открыть собственное дело.

– Говорила, но что из того? Это невозможно. Таких средств у меня нет…

– Я предоставлю эти средства.

– Ты? О, ты хочешь сказать – в качестве компенсации после развода? – Ее голос дрогнул, мысли закружились роем. Любые деньги, что у нее появятся, она сможет использовать на малыша. – Благодарю, – осторожно ответила она, – но я…

– Ты не можешь отказаться от этих денег. Я заставил Джерома назвать сумму, которую он украл в фирме твоего отца, а следовательно, у тебя. Я намерен вернуть эти деньги. Машина, к счастью, в целости и сохранности, и ты можешь с ней делать все, что захочешь. В том случае, если ты решишь ее продать, деньги можно присоединить к той сумме, что я тебе верну. Рия мотала головой.

– Я не возьму их у тебя, Лео. Я уже давно распрощалась с этими деньгами.

Он выпрямился на диване, сцепив руки.

– Может, перестанешь разыгрывать из себя святошу? Мне прекрасно известно, что ты вышла за меня замуж только ради того, что я мог тебе дать. Ребенка от Джерома не существовало, так что остается одно: ты положила глаз на мой счет в банке. Теперь, когда наш брак, так сказать, подошел к концу, ты можешь получить то, на что рассчитывала. Я наконец понял: все мои попытки наладить отношения оказались бесплодными.

Бесплодными? – повторила про себя Рия. Я хохотала бы до слез, если б не была на грани истерики.

– К тому же ты будешь свободна и сможешь развивать отношения с Натаном Оуксли без всяких помех.