Город Эмбер. Предсказание

«Должно быть, делает очередное заявление», — подумала Никки, увидев на экране президента, но ей не терпелось добраться до дома пророчицы.

Она прошла по Скворцовой улице четыре квартала, пока не добралась до дома двести сорок восемь. Аккуратный, оштукатуренный белый дом с крыльцом был похож на другие дома на этой улице, которые отличались лишь привязанными к забору букетами увядших цветов, ангелами с рождественской ели, изображениями святых и рукописными плакатами. На одном Никки прочитала:

«Алтия — наша пророчица!»,

на другом —

«Мы верим!».

С крыльца свешивалась кормушка для птиц, но она была пуста, а все окна в доме были занавешены.

Никки позвонила, и через мгновение Аманда открыла дверь.

— Ой, привет! — сказала она и взяла у девочки чемодан. — Спасибо, что принесла.

— Да ладно тебе.

— Ну хорошо, еще увидимся, — быстро, словно прощаясь, проговорила Аманда и отступила назад, закрывая дверь.

— А мне нельзя зайти? — спросила Никки. — Я не могу встретиться с пророчицей? — Никки попыталась заглянуть за плечо Аманды, ей показалось, что в доме были какие-то люди и она слышала их голоса.

— Господи! Нет! — с тревогой произнесла Аманда. — Мне строго наказано никого не впускать.

— А если я только загляну в ее комнату и тихонько поздороваюсь?

— Даже это запрещено. Я не могу впустить тебя в дом. У меня будут неприятности.

— А кто же к ней приходит?

— Только миссис Бисон и ее комитет — преподобный Лумис, мэр, начальник полиции. Один-два человека постоянно в доме.

Сидят и слушают, что она скажет. — Аманда обернулась. — Они и сейчас здесь.

— Сейчас?!

— Да, обсуждают то, что она сказала.

— То есть она с ними разговаривает?

— Скорее бормочет, а они склоняются над ней, слушают, а потом на цыпочках уходят в гостиную и спорят о том, что услышали.

В этот момент к дому подъехал автомобиль.

— Ой, это миссис Бисон! — прошептала Аманда. — Пора возвращаться к работе.

Миссис Бисон вышла из машины и поспешила в дом.

— Извините, дорогие, срочное дело.

— Я должна идти, — сказала Аманда. — Послушай, а как Отис?

— Отлично.

— Я никак не могу собраться с духом, чтобы спросить миссис Бисон, можно ли мне взять его сюда.

У Никки упало сердце — она уже и забыла, что щенок не ее.

— Но не думаю, что она разрешит, — говорила Аманда. — Так что не знаю. А ты…

Никки все поняла без слов.

— Я позабочусь о нем. Мне это не в тягость. Не волнуйся. — Сердце девочки вновь радостно забилось, она попрощалась и направилась на улицу.

Никки торопливо шагала по Скворцовой, миновала парк и вышла на Главную, надеясь успеть послушать хотя бы завершающую часть выступления президента. Подойдя к ресторану «Уютный уголок», она подумала, не спросить ли там у кого-нибудь, что произошло, но в этот момент услышала, как в воздухе что-то зажужжало, словно пролетал пчелиный рой. Люди останавливались и доставали свои мобильные телефоны.

В чем же дело? Может быть, срочные новости от миссис Бисон? Но кого можно спросить об этом?

Никки заметила рыжеволосого мальчика в очках с толстой оправой, который выходил из ресторана, держа в одной руке пончик, а другой прижимая к уху мобильный. Он выглядел ее сверстником, возможно, был чуть старше. Никки решила обратиться к нему:

— Прости, пожалуйста. Ты не знаешь, что происходит?

Мальчик повернулся, посмотрел на нее и нахмурился.

— Подожди, — сказал он, подняв руку с пончиком и внимательно слушая, что говорят по телефону.

Наконец он захлопнул крышку мобильного и спросил:

— Ты кто? Я тебя не знаю.

Никки объяснила, каким образом она оказалась в Йонвуде. Минуту-другую мальчик подозрительно разглядывал ее и пришел к выводу, что она не террористка.

— Я Мартин. Ты слышала выступление президента?

— Нет. А что он сказал?

— Что ж, посмотри. Я записал на свой ДТД.

Мартин нажал на крошечную кнопку, и на миниатюрном экране появился президент.

«Осталось шесть дней до конца ультиматума, — звучал его голос, — а Фалангия по-прежнему не склонна к сотрудничеству. Поэтому я прошу всех руководителей ввести в действие планы, разработанные на случай чрезвычайной ситуации, поскольку вероломное нападение на нашу страну может начаться в любой момент».

Президент говорил об эвакуации, убежищах, перемещении войск и закончил, как всегда:

«Давайте помолимся Господу, попросим Его защитить наш народ и даровать успех нашим начинаниям».

— Так вот почему… — начала было Никки, оторвав глаза от экрана, но не договорила, потому что на всей улице внезапно погас свет и одна за другой темнели витрины. — Что происходит? — спросила она.

— Официальное сообщение миссис Бисон, — ответил Мартин. — Она только что передала всем новое указание пророчицы. Видишь ли, пророчица очень долго говорила: «Никаких дамб» или «Никаких ламп», но никто не мог понять, что это значит. И только сегодня миссис Бисон осознала, что правильным будет второй вариант — «Никаких ламп», потому что он соответствует посланию президента.

— Почему?

— Потому что президент предупреждает нас о нападении, которое может случиться в любую минуту. Если мы выключим все лампы, нас не увидят с воздуха. — Мартин убрал телефон в карман.

Никки оглядела темную улицу. Над головой нависло вечернее небо. Она впервые по-настоящему испугалась, что может начаться война. Наверное, этот страх отразился на ее лице, потомучто Мартин сказал:

— Не следует так волноваться. Даже если случится война, нам, скорее всего, ничего не грозит.

— Из-за пророчицы?

— Совершенно верно. У нас, можно сказать, прямая телефонная линия к Богу. Пока мы следуем ее указаниям, все у нас будет хорошо. Даже террорист, который бродит в окрестных лесах, нам не страшен.

— А он бродит? Мартин кивнул.

— Вчера утром залез в ресторан.

— Это ужасно.

Никки думала, что все преступления остались в большом городе, а в Йонвуде тишь да благодать, но, увы, ошиблась.

Мартин всматривался в нее, словно пытался решить, с кем имеет дело.

— Ты любишь Бога? — спросил он наконец.

Поскольку этот вопрос Никки уже задавали, она не замедлила с ответом:

— Да, люблю.

Мартин улыбнулся, продемонстрировав белые ровные зубы, и Никки заметила, что глаза у него необычного цвета, красновато-карие, что прекрасно сочеталось с рыжими волосами.

— Это хорошо. Мне нужно идти. Еще увидимся.

Он ушел, а Никки стояла на темной улице, под черным небом и радовалась и тревожилась одновременно. Она познакомилась с мальчиком, это шаг к достижению цели номер два. Но миру грозила опасность, отчего цель номер три становилась самой насущной.

ГЛАВА 10

Фотография и дневник

Никки направилась к «Зеленой гавани». За последние два дня произошло так много, что голова шла кругом, и, чтобы успокоиться, она решила немного почитать.

Но первым делом Никки пошла на кухню, чтобы сварить себе горячего шоколада. И вдруг ей пришла в голову мысль, что горячий шоколад — идеальный кандидат для списка дел, от которых она хотела отказаться. Никки любила горячий шоколад, поэтому отказ от него дался бы ей нелегко. Волевое решение укрепило бы ее стремление творить добро, как физические упражнения укрепляют мышцы. Поэтому она заварила мятный чай, поднялась в детскую со стопкой отложенных бумаг и села на диван.

Сначала она взяла старый конверт и достала из него потемневшую фотографию на картонной подложке. На ней были запечатлены двое мужчин и две женщины, сидевшие на скамье, а на полу перед ними — двое детей. Все в старомодных одеждах, с хмурыми лицами, словно были недовольны тем, что фотограф заставил их долго сидеть.

Мужчины показались Никки какими-то странными. Присмотревшись, она поняла, что мужчины очень похожи и соединены друг с другом. Действительно, их связывала толстая перемычка на груди. Вот почему они так странно сидели! Это были не просто близнецы, а сцепленные близнецы или что-то в этом роде. Такие близнецы как-то назывались, но Никки не могла вспомнить как.