Алмазный лабиринт

Так, собственно, и получилось – вскоре нестройный, заплетающийся, но дружный хор с увлечением подтягивал припев к старой истории об олухе-боцмане и его молодой и чрезмерно любвеобильной супруге. Горка монет в поставленной для этой цели большой глиняной кружке из-под пива росла, веселье вовсю продолжалось, со всех сторон выкрикивали названия песен – знакомые и не очень, и время, если судить по большой свече-часам, приближалось к полуночи. Вайд уже немного охрип, сбил подушечки пальцев на левой руке и стал подумывать о том, что на сегодня, пожалуй, хватит, и пора сматываться, пока перепившиеся моряки не взялись за любимое дело – громить трактир. А в том, что гулянка закончится доброй дракой, он не сомневался – уж больно много бочонков и кружек было сегодня опустошено.

– Все, все! – с этими словами Вайд спрыгнул со своего бочонка, поднял изрядно потяжелевшую кружку и поискал взглядом хозяина – дал бы пожрать чего-нибудь, жмот… – Завтра, завтра! Нет, благодарю! – это относилось к почти не владеющей языком компании, настойчиво приглашавшей его выпить. – Всем приятного вечера!

Подставленную ногу он заметил слишком поздно – только когда запнулся об нее и растянулся на заплеванном и залитом вином полу. Несколько монет вылетели из кружки, которую Вайд, даже падая, не выпустил из рук, и укатились, звеня, куда-то под столы.

«Начинается, – мрачно подумал Вайд, поднимаясь на ноги и оглядываясь. – Я же знал, что какая-нибудь гадость обязательно случится. И именно со мной… Ну, и что теперь? Можно идти?»

Он укоризненно посмотрел на компанию за столом, но те, веселившиеся над удачной шуткой, не обратили на это ни малейшего внимания. Один из них, горбоносый, хорошо – даже слишком хорошо, по мнению Вайда – одетый, с пронзительно смеявшейся девицей на коленях, издевательским тоном обратился к Вайду:

– Надеюсь, ты не ушибся?

– Нет, – коротко ответил Вайд, высматривая, как бы поскорее улизнуть.

– А мне показалось… – начал горбоносый, но его перебили:

– Пусть сбренчит, капитан!

«Поздравляю, это – Далайо. Знаешь, парень, ты просто невероятно везуч!»

– Видишь ли, – нарочито извиняющимся голосом сказал Далайо. – Моим людям нравится ваше… – он небрежно пошевелил пальцами в воздухе, и Вайд с завистью посмотрел на радужные переливы камней в многочисленных кольцах. – Не откажи в их маленькой просьбе…

Далайо был последним человеком в Кордаве, с котором стоило бы ссориться, но Вайд устал и не испытывал ни малейшего желания играть для этого изысканного стервеца и его шайки.

– Я тоже хочу послушать, – капризно заявила девица. – Пусть он сыграет, дорогуша!

– Прошу прощения, господа, я ухожу, – Вайд осторожно сделал шаг назад, проклиная себя за то, что полным ходом вляпывается в очень большие неприятности. – Приходите завтра…

– Вот как? – холодно осведомился Далайо. – А мне кажется, что ты останешься здесь.

– А мне не кажется, – пробормотал Вайд, делая попытку обогнуть стол и проскочить к дверям. Неудачную попытку – один из собутыльников капитана «Королевы Юга» оторвался от скамьи, и, железными пальцами, будто осьминог щупальцами, ухватил его за рукав. Вайд рванулся, затрещала рвущаяся ткань, но отделаться от назойливого пирата не удалось. Вайд выругал себя за то, что рассчитывал на спокойный вечер и не захватил с собой кинжал – пора запомнить раз и навсегда, в Кордаве никогда не бывает спокойных вечеров! – и коротко ударил сложенными кулаками покачивающегося матроса в солнечное сплетение. Это подействовало – пальцы, сжимавшие его рукав, разжались, корсар шумно выдохнул, пробормотал какое-то проклятие и, пошатнувшись, осел на пол.

– Вот как? – поднял бровь Далайо. – Ты, оказывается, предпочитаешь, чтобы тебя заставляли? Ну что же, как угодно…

Прежде чем громилы Далайо поднялись из-за стола, Вайд метнулся к выходу, не приняв в расчет того, что в «Бочке» еще не все пришли в приятное состояние полного опьянения и заметили, как у стола капитана происходит что-то непонятное. Пробиравшийся со всей возможной быстротой к выходу Вайд врезался в поднявшегося навстречу пирата, отскочил в сторону, пройдясь по чьим-то ногам, увернулся от летящей в голову кружки, налетел еще на одного матроса с «Королевы Юга», и на этом бегство закончилось. Обладатель твердокаменной спины повернулся и наградил Вайда таким ударом в челюсть, что тот отлетел в сторону, с размаху приложившись затылком о бревенчатую стену. В голове безумным галопом пронесся табун одичавших лошадей, и сквозь их топот Вайд расслышал неизвестный низкий голос:

– Оставь парня в покое. Он же ясно сказал, что уходит.

Вайд попытался разглядеть что-то через плывущую перед глазами розово-красную пелену и увидел силуэт человека, поднявшегося со скамьи в дальнем конце зала. Вайд помнил компанию из трех или четырех человек – эти люди пришли позже всех, сели отдельно, спросили красного аргосского да закуски, и приступили к уничтожению огромного количества принесенной еды. Сейчас один из них встал и лежавший на полу Вайд готов был поклясться, что головой незнакомец упирается прямо в низкий закопченный потолок. Голоса долетали до него, как через толщу воды, и Вайд с трудом понимал, о чем идет речь.

– Я всего лишь попросил его сделать моим друзьям одолжение, – надменный голос Далайо.

– Так это была просьба? – рокочущий низкий голос незнакомца. – А мне показалось, что твои головорезы собрались сделать из мальчишки отбивную.

– Тебе именно показалось, мой друг, – в ледяном тоне капитана «Королевы» прозвучало нечто вроде тщательно скрываемой тревоги.

– С каких это пор у меня в друзьях шелудивые псы? – и громыхнул дружный хохот за столом незнакомца.

– Откуда мне знать, кого ты еще подберешь из канавы? – «шелудивого пса» Далайо, как это не странно, пропустил мимо ушей. – Это твой приятель?

– Первый раз в жизни вижу.

В голове у Вайда немного прояснилось, но единственная мысль, оставшаяся там, была следующей: «Бежать, и побыстрее!» Поэтому он с трудом встал, цепляясь за стену и, шатаясь не хуже нагрузившегося под завязку морского волка, выбрался из «Бездонной бочки» на улицу, оставив позади и Далайо, препирающегося с незнакомцем, и сборище пьяниц. Он сообразил, что оставил в таверне нечто важное, но возвращаться не решился.

Проковыляв по улице, и, к счастью, не натолкнувшись на ночные патрули, обходящие кварталы возле гавани, Вайд выбрался к тихо журчащему фонтанчику, установленному возле богатого дома. Сунув нещадно болевшую голову под стекающую из пасти каменной рыбы струю, он подумал, что все демоны Тьмы вкупе с самим Отцом Ночи Сетом не заставят его вернутся в эту треклятую таверну. Не-ет, хватит с него! Жизнь дороже!

Вайд потряс головой, убедился, что все зубы на месте, пригладил мокрые каштановые волосы… Чего-то не хватало, и, сообразив, чего именно, он тихо охнул и медленно сполз по стене на плиты мостовой. Кружка с выручкой. Три или четыре дня безбедной жизни. Он забыл кружку, из-за которой вытерпел столько мучений.

«Забыл, – тупо повторил Вайд, бессмысленно уставившись прямо перед собой. – Идиот. Бренчалка. Лучше бы мне голову проломили. Забыл.»

Он не помнил, сколько просидел так, слушая монотонный плеск воды в гранитной чаше, пока не понял, что рядом стоит человек. В тусклом свете качающегося высоко над головой масляного уличного фонаря Вайд разглядел пару потрепанных сапог с окованными носками. С трудом подняв голову, он увидел над собой силуэт высокого мужчины, а по раздавшемуся голосу признал неизвестного из таверны.

– Твое?

Рядом с Вайдом упал глухо звякнувший кожаный мешочек, туго перетянутый обрывком бечевки. Еще не веря в то, что удача не отвернулась окончательно, Вайд протянул руку, дотронулся до мешочка и поднял его. Приятная тяжесть оттягивала ладонь и даже сквозь плотную кожу чувствовались острые ребра монет.

– С-спасибо, – с трудом выговорил он. – Я… Мне было не до того…

– Немудрено, – усмехнулся незнакомец. – Идти можешь?

– Могу, – в доказательство своих слов Вайд не очень уверенно поднялся на ноги, сунув драгоценный мешочек за пазуху. Теперь он понял, что в таверне зрение не обмануло – неизвестный был на две или три головы выше него. Не удивительно, что он доставал головой до низкого потолка «Бочки». – Мне в Гавань, а тебе?