Лишняя душа

«Я готов прикончить Селину», – однажды шепнул мне Реджи, когда Селина в тысячный раз задала нам вопрос, не слишком ли ее толстит черная кожаная юбка.

Мелани Дюма. Молодая женщина, которая бывала в больнице. Как и первая жертва, если Стивен не ошибся. Убита тем же способом, с промежутком в несколько дней. Надеюсь, что Селина будет держать меня в курсе дела.

Снесено полголовы. Зверь. Животное, которое не в состоянии себя контролировать. Каннибал? Доктор Кью обнаружила бы следы укусов. Ну ты тупица, Эльвира, он же мог разрезать ножом и затем есть по кусочкам.

Черт! Когда работаешь в больнице, то знакомишься со смертью слишком близко, чтобы ее зов оставался абстрактным понятием. Я слишком наглядно могу себе представить состояние несчастной жертвы, мне слишком хорошо знаком запах. Запах крови, кала, гноя, струпьев. Но запах смерти… он все еще волнует меня.

Обнажившаяся челюсть. Должно быть, это выглядит как у мадам Росси после операции по поводу карциномы – когда ей удалили нос и щеку. Тем не менее она требовала, чтобы ей сделали завивку, и я накручивала ее волосы на бигуди, пока ей примеряли протезы.

Бабочка…

Это мне точно что-то напоминает. Должно быть, я тоже сталкивалась с этой женщиной.

Меня раздражает перевозбуждение Селины, изображающей из себя телезвезду. Сказать по правде, она вообще меня раздражает. Видно, я с возрастом становлюсь нетерпимой.

Из-за этого переполоха я не удосужилась просмотреть мэйлы, слишком разволновалась!

Не страшно: никаких новых сообщений.

И я не позвонила Рэю. Звонить или нет? «Зет из зе квесчен», как сказала бы Синди. Решка – звоню, орел – не буду.

Решка.

С кого начать? Камински или Мантенья? Решка – Камински, орел – Мантенья.

Орел.

Руки дрожат. Непослушными пальцами я набираю номер, одновременно тянусь за коньяком, надо промочить горло.

– Алло?

Голос спокойный, не низкий, но и не пронзительный, этому типу лет пятьдесят.

– Рэймон? – вздрогнув, спрашиваю я.

– Кто это?

Легкий южный акцент.

– Это я…

– Извините, плохо слышно. Можете повторить ваше имя?

Откуда-то из глубины квартиры доносится женский голос:

– Все готово, дорогой!

Я тут же воображаю Синди-Katwoman7, покачивающую бедрами в стрингах, пальцы с ярким лаком на ногтях удерживают замороженную пиццу, но тип откликается: «Сейчас иду, Лиза!», а я бормочу:

– Извините, я, должно быть, ошиблась номером, – и разъединяюсь, тяжело дыша.

Результат забега: если Мантенья тот самый Рэймон, то у него есть компаньонка. Лиза, которая крутится у плиты. Надеюсь, она грузная, некрасивая, со спутанными секущимися волосами. Теперь примемся за Камински.

– Да!

Прокуренный, чуть вульгарный голос. На заднем плане отголоски разговоров, звон стаканов, бар или ресторан.

– Рэймон?

– Ну да, кто это?

Я бы сказала, что этот Рэй малость под градусом.

– Это я.

– Это ты, Сандра? Но что ты делаешь? Я тебя уже полчаса дожидаюсь!

Кладу трубку.

Руки дрожат. У каждого из Рэймонов есть любовница! Или, что еще хуже, жена! Некая Лиза и некая Сандра. Неплохо он издевается надо мной, подонок! Камински или Мантенья – не имеет значения! Не стану больше отвечать на мэйлы этого ублюдка!

Будто для того, чтобы подстрекнуть меня, звякнул сигнал. Пришло сообщение.

Katwoman7. На редкость вовремя!

– МЭН только что ЗВНЛ, он ВЗВРЩТся завтра, супер, даже СЛШКМ. Гиперсекс.

Гиперсекс, в ярости скрежещу зубами.

– Где ты с ним встречаешься?

– Ммм, в отеле, в 6. Лулу я сказала, еду за ПКПКми.

– Супер, развлекись как следует!

– Спасибо. РСКЖу после.

Посылаю ей смачный поцелуй и выхожу из контакта. Тип, который ей звонил, это не Мантенья с его толстой Лизой. Камински поджидает свою тетку в каком-то злачном месте. Ладно, с этими глупостями покончено, вернемся к моему случаю. Есть три возможности:

– Рэймон – подонок, который гуляет налево;

– Рэймон – это вовсе не Рэймон. Это всего лишь псевдоним;

– Рэймон – это не псевдоним, но в таком случае он никогда не работал в фирме «Браун-Берже».

Да, продвинуться не удалось.

Звонит телефон у Стивена. Лезу в камин.

Трубку сняли. Должно быть, он вернулся, а я не слышала. Скрежещет громкая связь.

– Это лейтенант Спелман.

– Добрый день, лейтенант.

– Мне нужно зайти к вам, чтобы задать один вопрос.

– Насчет чего?

– Не могу сказать по телефону. Буду у вас через десять минут.

– Хорошо.

Спелман разъединился. Ого, дело пошло. Но что ему нужно узнать у Благонравного Стивена? Видел ли тот женщину, ставшую новой жертвой?

Где мой черный свитер, я замерзла.

На лестнице тяжелые шаги лейтенанта Спелмана. Кашель. Звонок. Дверь с легким скрипом открывается.

– Входите, лейтенант.

– Сожалею, что приходится вас беспокоить. Я ненадолго, – бросает Спелман, выдав новый приступ кашля.

– Что случилось?

Длинная пауза. Можно подумать, что Спелман никуда не спешит и тянет время. Или дыхание, если учесть, что его одолевает чертов насморк.

– Вам говорит что-нибудь имя Мелани Дюма? – задает он наконец вопрос, заходя издалека.

– Мелани Дюма? Нет, никаких ассоциаций. А что, я должен ее знать? – удивленно спрашивает Стивен.

– Взгляните на фото.

Чихание. После недолгого молчания Стивен, поколебавшись, произносит:

– Нет, в самом деле… разве что… У вас нет другого снимка? Этим водительским правам уже десять лет.

– Только этот. Вспомните, – настаивает Спелман надтреснутым голосом.

– Может, я с ней и пересекался, но вот где?

– В больнице?

– Она не имеет отношения к персоналу. И у меня такой пациентки не было. Но это лицо мне смутно знакомо. Может, посетительница?

– А это вам что-то говорит?

– Это бандана доктора Симона! Его любимая голубая повязка.

Спелман опять кашляет.

– А это?

– Это один из галстуков доктора Даге, он носит только галстуки «Лакост» ярких оттенков. В те дни, когда предстоит сложная операция, он надевает красный. Но откуда у вас все эти предметы?

– А это? – Спелман гнет свое, избегая прямого ответа.

– Солнечные очки доктора Мадзоли… или по крайней мере такие, как у него, ему их дарит фирма «Браун-Берже», видите – их логотип на дужке.

– «Браун-Берже»? – переспрашивает Спелман.

– Крупный центр, разрабатывающий фармацевтические препараты, они нередко делают корпоративные подарки, как это у них называется. Больнице они, например, преподнесли бойлер с фильтром для кофе. Но для чего вы собрали все эти предметы? – повторяет сбитый с толку Стивен.

– Мы обнаружили их в машине этой молодой женщины, Мелани Дюма, в пластиковом пакете в бардачке.

– Она что, украла их?

– Пока не знаем. Но ей могли их дать.

– А ее вы не спрашивали?

Спелман вздыхает, переминается с ноги на ногу.

– Мелани Дюма скончалась. Ее тело было найдено сегодня. Она была задушена.

Какой эвфемизм…

– Господи! – восклицает Стивен. – Но… но какое отношение это имеет к нашим врачам?

– Именно это нас и интересует. Согласно заявлению вашей коллеги Селины Дюран, Мелани проходила в вашей больнице программу дезинтоксикации.

– Значит, я мог видеть ее в коридорах… Но вы знаете, многие наркоманы страдают клептоманией.

– М-да…

Спелман отнюдь не пылает энтузиазмом. Я лихорадочно размышляю. Если девушка не стащила эти предметы, значит, ей их дали владельцы. Но к чему отдавать бандану, галстук или мужские солнечные очки совершенно незнакомому человеку? Стало быть, наши врачи ее знали. И потом, просто знакомой или приятельнице не будешь вручать галстук! Иное дело, любовнице. Так что, Мелани Дюма состояла в любовницах у всех троих?

Спелман, должно быть, размышляет сходным образом. Он шмыгает носом и вновь откашливается.