Страница 39 из 93
— Я должен сознаться в том, что немножко схитрил, — начал он. — Я заранее узнал, что сэра Джервиса и его жены не будет дома. Поэтому я и зашел, надеясь застать вас.
— Вы… хотели видеть именно меня? Мне показалось, что внезапно выглянуло солнце и засверкало ярче, чем в летний полдень, а весь мир вокруг запел от радости.
— Я хотел поговорить с вами наедине.
— Да? — едва слышно выдохнула я.
— Прошу вас, присядьте, — сказал он. Я уселась у окна, сложив руки на коленях. Я не решалась даже взглянуть на него, боясь выдать охватившие меня чувства.
— Я думаю, — продолжал генерал Толуорти, — что мы стали добрыми друзьями. Вы согласны с этим?
— О да, конечно.
— Вы преувеличиваете важность сделанного мной в день нашего знакомства. Я просто выполнил долг мужчины.
— Я никогда не забуду о том, что ради меня вы рисковали жизнью.
— О, вам следует взглянуть на это более реально. Подобные бандиты всегда трусливы. Они нападают только на женщин и детей. Кроме того, я был вооружен, так что, уверяю вас, ничем не рисковал. Но я начал с того, что мы стали друзьями. Я долго колебался, и, возможно, мне следовало бы колебаться и дальше. Вы очень молоды, Анжелет. Можно называть вас так?
— Можно, я буду этому рада.
— Это очаровательное имя, и оно очень вам идет.
— О, пожалуйста, не льстите мне. Вам придется ждать целую вечность, пока я дорасту до него…
Я не закончила фразу. Она прозвучала так, будто я имела в виду, что мы с ним всегда будем вместе. Я покраснела.
Не обратив внимания на мою оплошность, Ричард спросил:
— Сколько вам лет, Анжелет?
— В июне исполнится восемнадцать. Он вздохнул.
— Вы слишком молоды. Вы знаете, сколько мне лет?
— В связи с вами я не думала о возрасте.
— Как вы очаровательно выразились! Это хорошо, поскольку я значительно старше вас. В сентябре мне исполнится тридцать четыре года. Как видите, разница в возрасте велика.
— Какое это имеет значение… для друзей?
— Этот вопрос я и задавал себе в течение всех последних недель. Возможно, мне пока вообще не следовало заговаривать об этом.
— Я уверена, что всегда лучше высказать то, что у тебя на душе.
— Я решился просить вас выйти за меня замуж.
— О!
Больше я ничего не могла сказать. Я чувствовала, что во мне все поет от счастья. Значит, это и на самом деле случилось. Я не ошибалась. Я сказала про себя: «Слушай, Берсаба, я собираюсь замуж. Ты только подумай: я собираюсь выйти замуж за генерала королевской армии, самого прекрасного, самого храброго в мире мужчину».
Когда-то Берсаба сказала: «Любопытно, кто из нас раньше выйдет замуж?» и, конечно, собиралась сделать это первой. Она всегда и во всем хотела быть первой. И отчего-то я всегда была с этим согласна, считая, что она имеет на это право.
Но сейчас все обстояло по-другому. Больше всего на свете я хотела стать женой Ричарда Толуорти.
— Да, — сказал он, — я вижу, что вы изумлены. Вы удивлены тем, что я, такой старый, осмеливаюсь делать предложение девушке, которой еще не исполнилось и восемнадцати лет. Ведь вы думаете именно так?
Я рассмеялась довольно странным, почти истерическим смехом. Я никогда не смогу вести себя так же достойно, как Берсаба, которая наверняка знала бы, что сейчас ответить. Но что толку жалеть об этом? Ведь я была собой, а не Берсабой, а я всегда говорила первое, что приходило мне в голову.
— Я не имею в виду ничего подобного! — воскликнула я. — Я всего лишь хочу сказать, что страшно рада тому, что вы сделали мне предложение. Я такая фантазерка… Я подумала, что вы можете заинтересоваться мной, а потом стала мечтать, что вы захотите жениться на мне, и… я бы просто не перенесла, если бы вы не сделали мне предложения.
Ричард Толуорти подошел ко мне, и я встала. Я ждала, что он обнимет меня и прижмет к себе. Но он этого не сделал. Ричард просто взял мою руку и поцеловал — точно так же, как он сделал это на балу, когда нас представляли друг другу.
— Вы милое дитя, — сказал он, — но слишком порывисты. Вы говорите серьезно?
— От всего сердца, — ответила я. Генерал осторожно усадил меня обратно на приоконную скамью, а сам немного отошел и сел в кресло.
— Вы не должны принимать поспешные решения, моя дорогая.
— Я вас не понимаю. Вы рассчитывали получить отказ?
Он улыбнулся.
— Я делал предложение, надеясь услышать от вас «да». Но вы так молоды.
— Это недостаток, который со временем пройдет сам собой, — ответила я банальностью.
— Но по мере того, как вы будете становиться старше, то же будет происходить и со мной. Вы должны внимательно выслушать меня. Когда вам исполнится двадцать четыре, мне будет сорок. Подумайте об этом.
Я была так счастлива, что стала вести себя нахально:
— Ну что ж, вы неплохо умеете считать.
— Позвольте все-таки поговорить с вами серьезно. Вы вообще думали о замужестве?
— Очень неопределенно. Иногда мы с сестрой болтали об этом. Мы гадали, какими будут наши мужья и которая из нас первой выйдет замуж. Видите ли, мы близнецы и привыкли все делать вместе. Вокруг нас было довольно мало подходящих женихов, и нам казался неизбежным брак с кем-то из соседей.
— А потом, приехав в Лондон, вы встретили меня…
— И была чрезвычайно обрадована! Я никогда ничему так не радовалась.
— Вы находитесь в самом начале жизненного пути, дорогая. Давайте не забывать об этом. Я хочу, чтобы вы хорошо представляли, какая судьба ждет вас в случае замужества. Вы живете в этом доме, вы посетили два-три бала и столько же спектаклей и, несомненно, пришли к выводу, что в Лондоне гораздо веселее жить, чем у вас в провинции. И это, наверное, действительно так.
— Да, — призналась я, — но не из-за балов и спектаклей.
— Я очень рад этому, поскольку я предпочитаю более спокойный образ жизни.
— Я буду рада разделить его.
— У вас добрая мягкая натура, и я верю, что вы сможете сделать меня счастливым… если мы поженимся.
— Но мы должны пожениться! Вы сделали мне предложение, и я приняла его. Если мы оба хотим вступить в брак, что может нам помешать?
— Да, — ответил он, — препятствий нет, если мы оба согласны и если ваша семья не будет возражать.
— Мои родные желают мне только счастья.
— Тогда я буду просить их согласия. Я поговорю с сэром Джервисом, который временно опекает вас, и попрошу его рекомендовать меня вашим родителям.
Я радостно захлопала в ладоши.
— Но вначале, — продолжил он, — я хочу удостовериться в том, что вы хорошо понимаете, что это значит.
— Я знаю, что больше всего на свете мечтаю быть с вами.
Я говорила страстно, и искренность сказанного поразила меня саму. Я действительно полюбила его.
— Я уже указал вам на разницу в возрасте…
-..которую я принимаю и одобряю. Неужели вы думаете, что я мечтаю о молодом человеке в штанах, похожих на меха, подвязанные разноцветными лентами?
Ричард Толуорти улыбнулся. Я заметила, что он вообще редко шутил, а иногда мне казалось, что он улыбается про себя. Он был очень серьезным человеком, и я любила его именно таким. Я подумала: я изменю его. Я сделаю его настолько счастливым, что он будет все время смеяться.
— Есть некоторые вещи, которые вам необходимо знать. Я уже был женат.
— Она умерла?
— Да.
— Наверное, вы очень переживали.
— Да, это было очень грустно.
— Если вам неприятно, давайте не говорить об этом.
— Вам все-таки следует знать.
— Это случилось давно?
— Десять лет назад.
— Но прошло уже много времени.
— Да, — сказал он, — для меня это время тянулось долго.
— И до сих пор вы не хотели жениться? Он заколебался, а потом сказал:
— Однажды я думал об этом… но решил отказаться.
— Значит, вы ее не любили.
— Я счел, что это будет неблагоразумно. Я встала, подошла к нему и, положив руки ему на плечи, прижалась лицом к его голове.
— А теперь вам это кажется благоразумным?