Страница 25 из 53
– Извините! – заголосила я, подбегая к нему. – Мне срочно нужно позвонить!
Пока он хлопал глазами, я выхватила аппарат, нажала на отбой, после вытащила из заднего кармана джинсов визитку Шведова. На землю посыпались остальные страшно важные бумаги, но я не обратила внимания на эту мелочь. Со всякими домашними и рабочими номерами заморачиваться не стала, сразу позвонила на мобильный.
– Я слушаю, – ответил Александр после третьего гудка, судя по шуму в динамике, он ехал в машине.
– Это Ксения Зорина!
– Да, да, слушаю Вас.
– Со мной случилось страшное! Меня опоили и увезли в вытрезвитель, чтобы завтра сдать в психушку и избавиться раз и навсегда, но мне удалось сбежать! Прошу Вас, заберите меня поскорее! Я еще и босиком к тому же!
Слава Богу, в ситуацию мужчина въехал с полпинка и лишних вопросов задавать не стал.
– Где Вы? Где Вы находитесь?
– Где я нахожусь?! – заорала я в лицо молча обалдевающему от такой неожиданной наглости хозяину мобильника. – Что это за улица?!
– Не знаю… – обрел он дар речи.
– Что там есть поблизости? – раздался голос Александра. – В какой вас вытрезвитель увозили? В мужской? Женский?
– Женский!
– Ага, понял, это во Вражеском переулке. Что вы видите?
– Какую-то реку.
– Это Москва-река. Я сейчас поблизости, у Киевского вокзала, идите вперед, я Вас скоро подберу.
– Спасибо!
Я нажала кнопочку отбоя, сунула аппарат владельцу и потрусила вперед. Переминаясь с одной окоченевшей ноги на другую, я высматривала машину Шведова. Под ногами чавкала слякоть, на обочине лежали крупные куски льда с темными прожилками грязи, и я подумала, что они похожи на огромные куски сала с мясными полосками… вот оно, значит какое, – сумасшествие…
– Ксения!
Это прозвучало так неожиданно, что я едва не шлепнулась в грязь. Совсем нервы закончились. Прыгнув в машину, я первым делом стянула с ног то, что осталось от носок. Заметив, как сильно меня трясет, Александр включил печку на всю катушку.
– Ну, дорогая Ксения, рассказывайте, что же с Вами приключилось?
– Сейчас, сейчас, согреюсь только. И называйте меня Сеной. А куда мы едем?
– Ко мне домой, к вам сейчас, думаю, не стоит, надо сначала во всем разобраться.
И я подумала, что, наверное, пойду за него замуж.
– А откуда Вы знаете, где находится женский вытрезвитель?
– Да пришлось как-то раз вызволять оттуда одну актрису погорелого театра.
– Ой, – вспомнила я очень важную деталь, – можно позвонить?
– Да, конечно, – он протянул мне крошечный, будто игрушечный аппаратик. Потыкав в кнопочки мизинцем, я набрала свой домашний номер.
– Да! – раздался взволнованный Тайкин голос после первого же сигнала.
– Таюсик, я это я!
– Где ты, негодяйка?!!
– Слушай сюда, меня похитили прямо от подъезда. Сейчас я еду домой к Шведову. Подъезжай туда же.
– Уже мчусь!
– Стой, ты же не знаешь куда! Сейчас передам ему трубку!
Шведов очень подробно и обстоятельно расписал подруге маршрут, отключился со связи и закурил.
Обитал Александр Шведов в сталинском доме на Проспекте Мира. Припарковавшись, он велел сидеть мне в машине, а сам скрылся в подъезде. Я сидела и грустила. После всех нервных и физических потрясений очень хотелось съесть чего-нибудь вкусненького и поспать часиков пятнадцать… Александр вернулся со свитером и синими пляжными шлепанцами сорок пятого размера. Одевшись и обувшись я поплелась вслед за своим благодетелем, едва ли не падая на каждом шагу от жуткой слабости.
Лифт поднял нас на шестой этаж, Шведов открыл дверь и пропустил меня вперед. Сил любоваться интерьерами у меня не было никаких, поэтому я просто прошла в гостиную и плюхнулась на диван.
– Сейчас принесу Вам аспирин или подогрею красного вина.
– Называйте меня на «ты»…
Я закрыла глаза и сидя уснула.
Глава двадцатая
Откуда-то издалека доносились голоса. Интересно, зачем мне в уши кто-то натолкал столько ваты? Вообще ничего не слышно! Приоткрыв глаза, посмотрела по сторонам, я лежала на диване, укрытая полосатым пледом. Догадаться о своем местонахождении я смогла лишь только увидав на стене фотопортрет Шведова. В памяти немного прояснилось. Я попыталась подняться и сесть, но у меня ничего не вышло, голова разламывалась от боли, тело не слушалось… так и есть, я простыла. У меня это всегда мгновенно происходит: раз, два и вся в соплях, никакого иммунитета к микробам. Хотя, побегав в носках по снегу и не свалиться после этого с простудой было бы не по– человечески.
Скатившись с дивана, я тихонько поползла на голоса, стараясь ни на что не наткнуться и ничего не разбить. Двигалась я хуже пьяного матроса на качающейся палубе, но имущество Александра не пострадало, совесть осталась чиста. На кухне обнаружились Тайка со Шведовым, за накрытым столом они вели беседу. Увидев, что в дверном проеме возник мой соплистый призрак, подруга вылетела из-за стола и бросилась ко мне. Сграбастав мой полутрупик в крепкие объятия, она заревела не хуже пьяной медведицы-гризли:
– Ой, милая моя, Сеночка! Живая! Слава Богу!! А я ведь не знала, что и думать!!
Судя по выхлопам из уст Таи, можно было предположить, что со Шведовым они время даром не теряли и успели основательно принять на грудь. На столе и впрямь виднелась бутылка коньяка.
– Давай, давай, рассказывай скорее!!
– Не тряси ты меня… – с трудом выдавила я. – Водички дайте…
Меня усадили во главу стола, Александр поставил перед моей персоной высокий стакан с минеральной водой, после занялся спешным приготовлением глинтвейна.
– Сена, рассказывай, – нудила подруга, – рассказывай немедленно в подробностях! Саша, Вы представляете, я ее, значит, жду, жду, взяла собаку, пошла во двор, думаю, встречу ее, голубушку, за одно и Лаврика прогуляю, а тут пакет валяется. Я и заглянула – не бомба ли? Вижу, точно, Сенкины товары, весь холостяцкий набор!
Судя по отстраненным кивкам Шведова, эту захватывающую историю он успел услышать уже раз десять. Может даже больше. И уже она зовет его Сашей… Согрев вино в джезве, он добавил специи, лимонный сок, перелил в кружку и преподнес мне. Пара обжигающих глотков оказала воистину живительное действие, я почти воскресла. Заглатывая ломтики ветчины и сыра, щедрыми горками выложенные на блюда гостеприимным хозяином, я принялась рассказывать обо всем, что приключилось. Подперев подбородок рукой, Александр слушал с задумчивым вниманием, Тайка же то и дело всплескивала ладошками, изумленно восклицала и не забывала подливать себе коньяк.
– Ну, вот, в принципе и все, – закруглилась я, – жаль, куртка с ботинками в вытрезвителе остались, теперь Лаврика прогуливать не в чем.
– Нет, ну вы посмотрите на нее! – воскликнула Тая. – Сама чудом жива осталась и жалеет о каких-то лохмотьях! Ты что, не понимаешь, произошло самое настоящее чудо, тебя оттуда, наверняка, твой ангел хранитель вывел! Сбежать из вытрезвителя, это же уму не постижимо!
– Да, могу согласиться, тут не обошлось без вмешательства высших сил, но дальше-то что делать? Как дальше жить, господа?
– М-да, – Александр запустил пальцы в свою красивую густую шевелюру, – интересные события развиваются, неужели Мила была как-то связана со всем этим?
Мы с Таиской переглянулись, обменялись сообщениями на мозговые пейджеры и я собралась было выложить все как на духу, но подруга, сделав неопределенный жест рукой, полезла в свою сумку и… вытащила мой диктофон.
– Тая, – поперхнулась я глинтвейном, – он же был спрятан в тайнике! Ты что, знаешь о нем?
– Ну, как не знать, – она деловито нажимала на кнопки, перематывая пленку, – я ж тебе советовала, чем лучше дыру эту ковырять, что, не помнишь?
Я не помнила. Подруга махнула рукой, нажала на «пуск», поставила диктофон на стол перед Шведовым, и полился мой писклявый голосок, сбивчиво и путано вещающий не поймешь о чем. Ой, ну стыдобища ведь какая! Нет, ну одни люди нормально звучат как в жизни, так и на пленке, а тут такое позорище! Нет, ну неужели это я, неужели?.. Шведов так внимательно вслушивался в мое верещание, что у него даже морщинка на лбу образовалась, Тайка продолжала наливаться коньяком, а я, закончив терзаться на тему противности собственного голоса, переключилась на следующий вопрос: взяла Тайка с собой кровавый диск, или оставила его в тайнике?