Сердце Лета

– Лета говорила, что ей полтора миллиона лет.

– Это число могло быть единственным, сохранившемся в ее памяти, вот и назвала, что помнила, не факт, что это и есть ее возраст.

– Значит, никто, да? – Тротил обвел взглядом компанию. – А вам не кажется это странным? Мы практически все свое время проводим вместе в ограниченном пространстве, с единственной девушкой в коллективе и…

– Может, все дело в ее внешности? – призадумался Уга. – В том, что она больше похожа на существо третьего пола, нежели на обычную девушку? М-да, вообще-то интересно, я об этом раньше как-то не думал.

– Садимся, – сообщил Триумат. – Желаете в последний раз осмотреть местность?

Ярчайший свет посадочных лучей выхватывал скованные льдами горные вершины и практически ровный, будто искусственно созданный круг плато без каких-либо признаков растительности.

– Курорт, – хмыкнул Кусон. – Мне нравится.

Глава 39

Совершив посадку, «Алхимик Апелюс» погасил все свои огни, не оставив даже опознавательных. Черная корабельная громада замерла среди снежных вершин, притаилась неизвестным гладким зверем.

– Мы уже сели? – раздался голос Лета. Девушка выходила из подъемного луча.

– Да, – Тротил отвернулся от бокового иллюминатора, – местечко что надо. Если корабль, как следует, заметет снегом, нас никто никогда не найдет, можем сидеть тут вплоть до распада Вселенной. Как самочувствие Терея?

– Он попросил принести ему одежду.

– В смысле? Телепатически?

– Нет, – девушка замешкалась, не зная, как это обозначить. – Ртом попросил.

– Не понял, он что, очнулся?

– Да, встал, снял с себя все эти штуки, – она показала, как он снимал датчики и выдергивал иглы реанимационной машины, – спросил, что это за место, потом поинтересовался, где Кусон, и попросил принести ему одежду.

– Ну, что ж он такой неугомонный, а? – рассердился Тротил. – Хоть к кровати привязывай!

Он вызвал подъемный луч и скрылся из вида.

Терей бродил по медицинскому отсеку и рассматривал оборудование.

– Слушай, Терей, ты уже основательно притомил! – на пороге возник Тротил. – Кто тебе разрешил вставать?

– Я прекрасно себя чувствую, – его лицо было землистого оттенка, обведенные черными тенями тусклые глаза запали, на голой груди алели подзажившие шрамы, – только слабость и хочется есть. Лета сказала, мы на военном корабле?

– Да, – Тротил подошел к нему вплотную, осматривая рубцы. – Поразительно, эта техника действительно творит чудеса.

– А что со мной было? – Терей терпеливо ожидал, пока Тротил закончит осмотр. – Помню, мы были дома у какой-то яркой, громкой женщины, а дальше все очень смутно.

– Триумата ты не помнишь?

– М-м-м-м…

– Понятно. В дом к яркой женщине забрел похмельный дядька, угнавший вот этот самый военный корабль, и теперь мы путешествуем все вместе. Поразительно, поразительно, как хорошо срастается…

– А куда именно мы путешествуем? И где Кусон? Еще я просил Лета принести мне одежду. Так что со мною было?

Тротил уже готов был сказать «видишь ли, ты слегка умер», как двери в медотсек распахнулись, и ворвался Кусон с ворохом одежды.

– Братик! Выздоровел, да?

– Практически, – слабо улыбнулся Терей. И хотя на его тонком благородном лице не отразилось особых эмоций, было очевидно, что он очень рад видеть Кусона.

– Я тебе штанцы твои любимые принес, – Кусон встряхнул, расправляя темно-серые, в тонкую светлую полоску, брюки вполне демократического покроя, – и свитерок вот этот.

Свитер оказался элегантным, крупной вязки, приятного для глаза кремового цвета.

– Бельишко, ботиночки, рубашечка – все принес! – Кусон не знал, куда себя девать от радости, что брат снова жив и практически здоров. – Одевайся скорее, хочу тебе показать, в какую дырищу мы залетели. Слушай, мы не знаем, что дальше делать, я вот предложил из космоса треснуть по монастырю, но некоторые против, сомневаются…

– Кусон, – Тротил сжал пальцами виски, – слишком много информации, ты его сейчас обратно в реанимацию уложишь, дай человеку придти в себя и хотя бы поесть.

– Братик, дай я тебя обниму!

– Не надо его обнимать! Пока шрамы окончательно не заживут, вообще не смей его трогать! И никакого алкоголя, понял, Кусон? Ему категорически нельзя!

– Понял, понял.

Пока Терей одевался, Тротил прошелся по медотсеку, выключая работавшее вхолостую оборудование.

Экипаж, оставшийся в кабине управления, успел подготовиться к возвращению Терея в ряды живых и относительно здоровых. Триумат с Фаротом сходили в пищеблок и принесли обед из четырех блюд, обозначенный в меню как «восстанавливающий пищекомплекс для ослабленного или раненого война». Выглядел «пищекомплекс» так себе, зато аромат источал очень даже слюноточивый. Преал честно старался написать приветственные стихи, он даже название придумал: «К воскресшему», но ничего не получилось, потому что все шумели безобразным образом, ходили туда-сюда и мешали думать о великом. Уге с Лета особо нечем было себя занять, они сидели рядышком на центральном диване и о чем-то беседовали.

Наконец, свершилось. Пространство кабины управления прорезал голубоватый подъемный луч, из него вышли Тротил, Кусон и Терей. Черные волосы с сильной проседью обрамляли исхудавшее темное лицо, серые глаза еще были подернуты дымкой забвения – Терей походил на хищника, уставшего от долгой охоты. Его приветствовали, усадили на диван, где на столике поджидал обед, и приготовились рассказывать обо всем, что произошло за время его беспамятства. Ел Терей красиво, неторопливо, будто на каком-нибудь официальном приеме, и невозможно было догадаться, какое сильное чувство голода он испытывал. Кусон тем временем сообщал последние новости о том, как альдебаранцы дышат в спины и наступают на хвосты, что они все-таки хотят вернуть Обелису солнце, потому что… Кусон замялся, не зная, стоит ли рассказывать Терею о необратимо мутировавших вервольфах, наводнивших морское побережье. Это сделал за него Тротил. За время его монолога в лице Терея ничего не дрогнуло, Фарот даже позавидовал такому хладнокровью.

– Так что вполне возможно, что это последствия насильственного вторжения в природу и климат Обелиса, – подвел итог Тротил. – И мы все-таки склоняемся к мысли, что солнце вернуть необходимо, если это, конечно же, возможно.

– Я предлагал из космоса, из космоса, – вмешался Кусон. – Шандарахнуть и улететь поскорее. Хочу напомнить, что времени у нас не так уж и много, со дня на день Надиреш начнет интересоваться состоянием Терея и активно приглашать его в службу безопасности «Зентера».

– Из космоса не получится, – Терей отставил на соседний столик пустую тарелку и пододвинул к себе следующее блюдо, напоминавшее оранжевое овощное пюре, но пахнущее свежеподжаренным мясом. – Там стоят системы защиты от ударов с воздуха, они отразят даже лучевое нападение.

– Я вам говорил, – хмыкнул Триумат.

– Значит, все-таки придется проникать на территорию монастыря? – загрустил Фарот, его больше устраивал вариант Кусона, он, по крайней мере, казался безопаснее.

– Да, придется.

– В таком случае иду я… – начал Тротил, и Терей перевел на него взгляд. Дымка почти рассеялась, возвращая глазам металлический блеск.

– Нет, Тротил, ты слишком крупный и яркий для обелисца, а они берут в монастырь только обелисцев, тебя не удастся выдать за жителя этой планеты, к тому же у тебя на коже загар, это сразу бросается в глаза.

– А кто из нас похож на обелисца? – Фарот пригладил оранжевый ежик огненных волос.

– Преал.

Все, кроме Лета, дружно засмеялись. Преал же неуверенно улыбнулся, не понимая, шутит Терей или говорит серьезно.

– Да уж, – от души веселился Фарот, – Преал у нас еще тот спаситель миров, он весь монастырь разберет по камешку!

– И еще Уга, – Терей не обратил внимания на смех и на реплику Фарота. – Они единственные, кого можно принять за чистокровных обелисцев, мне поверят на слово и не станут их проверять.