Страница 20 из 45
Пока я трясущимися руками совершала омовение, Тайка закончила обедать и вся из себя довольная жизнью отправилась на балкон любоваться питерскими пейзажами. Мне же было настолько плохо, будто накануне я пила синильную кислоту, а не банальное, пошлое, отвратительное пиво. В Тайкин стакан я налила шампанского, подождала пока осядет пена, и принялась осторожно глотать, прислушиваясь к реакции организма в случае чего, готовая в любой момент броситься к унитазу. Нет, все-таки пить это очень, очень и очень плохо.
– Сен, иди сюда, – позвала с балкона Тая, – вдохни малость кислорода.
Я взяла стакан и поплелась на зов. В Петербурге шел мелкий дождь.
– Что ты там вчера плела про феназепам? – Тая пристально рассматривала обыкновенные типовые многоэтажки, видимо пытаясь среди них отыскать признаки знаменитой питерской архитектуры.
– Что? – я подставила мордашку свежему ветерку и мелким капелькам дождя, надеясь, хоть немного унять боль в голове.
– Вчера ты что-то несла про феназепам, – терпеливо произнесла подруга, – хотела узнать, откуда она взяла такое количество на гастролях.
– И что?
– Так, ясно, ты еще не в форме. Пей шампанское, а я пойду, попробую выяснить у дежурной или администратора, где тут проживает продюсер Ольга.
– Мы не знаем ее фамилии, как ты будешь ее искать?
– Сена, как ты думаешь, где Аида глотала таблетки? Прямо на сцене? Откуда ее увозила скорая? Из гримерной? Она делала это здесь, в гостинице, и уж наверное всем и каждому известна эта история, а значит все знают, где живет продюсер самоубийцы.
Деловая Тайка ушла, а я осталась стоять на балконе, прижимая ко лбу прохладный стакан с шипучкой. В больном мозгу смутно плавали какие-то размытые образы, а тело слегка покачивало, будто я все еще ехала в поезде…
Когда Таюха вернулась, я все еще торчала на балконе.
– Я все выяснила, – в руках у нее был листок бумаги, – Оля живет этажом ниже в триста пятом номере. Ты не хочешь привести себя в человеческий вид и пойти со мной?
Я не хотела.
– Сена, что за дела? Мы зачем сюда приехали? Я что, должна все сама, одна делать? Мы так не договаривались! А ну, собирайся!
Делать нечего, борясь с тошнотой и головокружением, я принялась собираться. Как вести расследование в таком состоянии я не имела ни малейшего представления.
– На, выпей еще, – Тайка плеснула в стакан шампанского и сунула мне в руки.
– Не могу… – пискнула я.
– Пей, кому говорят, – грозно рыкнула подруга, – станет лучше!
– Хуже…
– Хуже уже некуда. Слушай, ты часом тайком не потребляла водку в тамбуре?
– Да ты что!
– Странно, откуда же у тебя такое похмелье?
– Ребята же покупали пиво на каждой станции, видать я слишком много намешала городов.
– Ладно, давай, пей, одевайся и пошли, на вот еще жвачечку пожуй.
Едва ли не силком она влила в меня полстакана шампанского, помогла справиться с одеждой, повозила по голове расческой, сунула в рот четыре подушечки «орбита» и вытолкала из номера. Обалдевая от собственного нечеловечески мятного дыхания, я поползла вслед за Тайкой к лифту. О том, чтобы пешком спуститься на этаж ниже по лестнице не могло быть и речи.
Немного поплутав по плохо освещенному коридору, мы отыскали триста пятый номер, и Тая деликатно постучала. Дверь распахнулась, на пороге стояла высокая красивая девушка с короткой стильной стрижкой. Эффектная брюнетка выжидательно уставилась на Таю, за ее спиной позорно покачивалась я, аки былина на ветру.
– Здравствуйте, – деловито начала Тая, – вы Ольга?
– Да.
– Продюсер Аиды? – на всякий случай уточнила подруга.
– Да, а в чем, собственно дело?
– Мы из детективного агентства «Фараон», хотели бы задать вам несколько вопросов, касательно Светланы Масляковой.
– Я не понимаю, – девица приосанилась, даже не думая пропускать нас в номер, – какое детективное агентство? Причем тут я и Света?
– Если не ошибаемся, у Светланы была попытка суицида?
– Это никого не касается, у нее был обычный нервный срыв после неудачного концерта.
– Касается, – насупилась Тая, – нас нанял ее друг Юрий, он считает…
– Юрий? – тщательно накрашенные губы красавицы дрогнули в усмешке. – Ах, Юрий, теперь-то все понятно. Вам он, небось наговорил бог знает чего, что Свету травят, что некто заказывает разгромные статьи специально для того, чтобы довести ее до самоубийства?
– Ну… в общих чертах вы правы.
– Юра давний и очень назойливый Светин поклонник, у молодого человека серьезные проблемы с психикой, он состоит на учете в психоневрологическом диспансере, однажды мы даже были вынуждены нанимать охрану, чтобы оградить Свету от его домогательств. Юра уже не знает просто, каким образом до нее добраться, вот и выдумывает всякую чушь. Мне очень жаль, если он дошел уже до детективного агентства и причинил вам столько беспокойства.
В моем организме что-то предательски булькнуло.
– Но… а как же попытка самоубийства? – не желала сдавать позиций Тая. – Что послужило причиной?
– Этого я сама еще толком не знаю, но это происходит уже не в первый раз, просто у Светы нешуточные проблемы с алкоголем и на этой почве бывают серьезные срывы. Мне просто не надо было оставлять ее одну, но так сложилась ситуация…
– А откуда у нее было столько таблеток?
– Видите ли, – Ольга прислонилась к дверному косяку, – пару раз она лежала в клинике с депрессией, врач выписывал ей успокоительное, рецепты Света всегда хранила в кошельке. Сами понимаете, купить лекарство в любой аптеке не составило труда. Это тоже мое упущение, но я всего лишь продюсер, а не нянька, не врач, не телохранитель. К счастью, я во время успела вызвать скорую, через пару дней Света уже сможет выйти из больницы, мы вернемся в Москву, где я передам ее семье, и пусть уже они о ней заботятся. Надеюсь, я ответила на все ваши вопросы?
– В общих чертах, – нехотя повторилась Тайка.
– А теперь прошу простить, у меня совершенно нет времени. Всего доброго, еще раз извините, что все так получилось.
– Ничего страшного. До свидания.
Дверь захлопнулась перед нашими носами.
– Шарман, – вздохнула Тайка. – Пошли, дружок.
Мы неторопливо потопали к лифту. Нажав на кнопку, Тайка удрученно поковыряла ногтем стену. Я напряженно думала, насколько мне это позволяла больная голова. Что-то было не так, что-то в словах Ольги насторожило мое подсознание, но сознание отчаянно тупило и не желало пропускать информацию на поверхность.
Поднявшись в номер, Тая достала из бумажного пакета три бутерброда и выложила их на тарелку.
– Будешь?
– Я бы чайку…
– Чайку нету, – она взяла бутылку и посмотрела, сколько в ней еще осталось. – Будешь или я допью?
– Допивай.
Я открыла балкон и присела на край кровати. Да что же там не так? Что меня насторожило?
– Что, идет напряженная мозговая работа? – с набитым ртом произнесла подруга.
– Погоди-ка…
Я сделала над собой мощное усилие, в сознании сверкнул проблеск, и я поняла, что именно показалось мне странным.
– Тай, Юра говорил, что Аида сирота, верно?
– Ну?
– А Оля, только что заявила, что как только они вернутся в Москву, она передаст ее семье, чтобы семья о ней заботилась. Так ведь?
– Так…
– Продюсер своему певцу достаточно близкий человек, она не может не знать, что у Светы нет семьи.
Тая сильно озадачилась. Пока она стояла посреди комнаты в глубочайших раздумьях, я тихонечко присела на кроватку и стала клониться к подушке.
– Куда? – рыкнула Тая. – Куда это ты пристраиваешься?
– Поспать маленько, – залепетала я, норовя прикрыть ножки краем покрывала.
– Сена, я не могу работать одна! Ночью поспишь, пойдем опять к Ольге!
– Таечка, ну пожалуйста, мне нужно поспать хотя бы полчасика, иначе я не смогу поехать в редакцию «Белых ночей», ну прошу тебя, не будь скотобазой, сходи к Ольге сама.
– С тобою, Сена, пропадешь!
– Тай, ну разве я виновата? Кажется, я отравилась, – я заерзала, устраиваясь поудобнее и закрывая глазки, – похоже, я умираю…