Страница 29 из 76
— Вы из «Зеленого мира»? — осторожно поинтересовался я.
— Мы из Госбезопасности, — ответил Андрей. Час от часу не легче!
— А удостоверение покажете?
Андрей посмотрел на меня в зеркальце заднего вида и криво усмехнулся.
Понятно, придется поверить на слово.
— А куда мы сейчас едем?
— К вам в гостиницу.
— Зачем?
— Глупый вопрос, — сказала Наталья.
— Там вас ждет майор Ворный, — ответил на глупый вопрос Андрей.
— Он в курсе событий?
— Отчасти.
— А мне вы можете объяснить, что произошло?
— Вас пытались убить.
— Это я понял.
— Что же вы еще хотите знать? — искренне удивился Андрей.
— Почему?
— Почему вас хотели убить или почему вы все еще живы?
— И то, и другое.
— Живы вы потому, что мы за вами присматривали. А кто и за что хотел вас убить, расскажет майор Ворный. Если сочтет нужным.
Дальше мы ехали молча.
Остановив машину возле служебного входа, Андрей показал охраннику удостоверение, после чего тот пропустил нас внутрь. Мы пересекли кухню, прачечную, миновали еще какие-то подсобные помещения и в конце концов вышли к грузовому лифту. Поднявшись на этаж выше, чем было нужно, мы спустились по пожарной лестнице, вышли в главный холл, откуда уже было рукой подать до дверей моего номера.
Оказавшись в номере, я тут же бросил кейс на диван, схватил из бара бутылку «Гринелса», налил полстакана и, не разбавляя, выпил. Только после этого я упал в кресло и умиротворенно вытянул ноги. Здорово бы было еще и душ принять, но на это сил у меня уже не оставалось.
— Присоединяйтесь, — сказал я Андрею с Натальей, взглядом указав на початую бутылку.
— Спасибо, — поблагодарил Андрей и жестом отказался от выпивки. — Мы ненадолго оставим вас одного.
— Конечно, — вяло кивнул я.
— Мы запрем дверь. Майор Ворный откроет ее своим ключом.
— Как скажете, — снова согласился я.
— Надеемся, до его прихода с вами ничего не случится.
— А что со мной может случиться?
Я попытался усмехнуться, но сам почувствовал, что получилось не очень убедительно. Я жутко устал. Глаза сами собой закрывались. Подбородок опускался на грудь.
— Распустите галстук, легче дышать будет, — посоветовал Андрей.
Я поблагодарил его за заботу едва заметным движением пальцев. И провалился в густой, тяжелый сон, похожий на беспамятство.
Я проснулся от нестерпимой головной боли. Какие-то твари, засевшие в черепной коробке, долбили в затылок тяжелыми молотками и одновременно старались пробуравить виски тупыми сверлами. Кажется, я застонал, еще не успев открыть глаза. А когда открыл их, не сразу смог сфокусировать взгляд. Когда же и это мне удалось, я увидел майора Ворного, сидевшего в кресле по другую сторону журнального столика.
— С пробуждением, Петр Леонидович, — поприветствовал он меня.
Я попытался сказать в ответ какую-нибудь любезность, но одеревеневший язык прилип к сухому нёбу. Я глянул по сторонам в поисках живительной влаги. Увидав открытую бутылку минералки, схватил ее и жадно выпил. Пусть выдохлась, подумаешь, теплая, плевать, что вкус противный, главное — мокрая.
— Который час? — спросил я, оторвавшись от бутылки. Аккуратно оттянув манжету, Ворный посмотрел на часы.
— Без двух минут одиннадцать.
За окном светло, значит — день. Выходит, я всю ночь проспал в кресле, как был, в пиджаке. Даже ботинки не снял. Только галстук растянул. Или это заботливый Андрей постарался?
— Плохо, Петр Леонидович? — участливо осведомился Ворный.
— Плохо, — не стал отпираться я.
Хотя и сам не мог понять, с чего это мне так плохо. Я точно помнил, что выпил перед сном всего-то полстакана джина.
Однако в литровой бутылке «Гринелса», стоявшей на столе, джина оставалось меньше чем на два пальца. Ворный приложился? Я искоса глянул на майора. Нет, не похоже…
Я ждал, что майор Ворный сам начнет разговор о случившемся вчера. Но Владимир Леонидович сделал неожиданный ход:
— Сходи-ка прими душ, Петр Леонидович, — предложил он. — Потом мы с тобой поедим как следует, накатим граммов по сто, и будешь ты у нас снова как огурчик.
Это было не совсем то, чего я ожидал. Но отказываться от такого замечательного предложения мне показалось глупым. Я снял пиджак, скинул ботинки, распустил до конца галстук и потопал в ванную.
Вернулся я примерно через полчаса. Мокрый, бодрый, одетый в темно-синий банный халат. Голова уже почти не болела и, как ни странно, хотелось есть.
Майор Ворный переместился за обеденный стол. Он снял пиджак, слегка ослабил узел галстука и подвернул накрахмаленные манжеты своей кипенно-белой рубашки. На столе громоздилось столько посуды, будто мы ждали еще, по крайней мере, четверых гостей. Рядом стоял сервировочный столик, доставленный в мое отсутствие. Судя по обилию блестящих крышек, Владимир Леонидович решил, что, раз уж я пропустил завтрак, следует сразу перейти к обеду.
Так мы и сделали. Я разлил по тарелкам душистую уху, а Владимир Леонидович наполнил стаканы остатками «Гринелса».
Закусив неразбавленный джин наваристой ушицей, я почувствовал себя просто замечательно. Самое время было переходить к серьезному разговору, и я многозначительно покосился на Владимира Леонидовича. Но он словно и не заметил моего взгляда — ел, сосредоточенно глядя в тарелку. Что ж, придется начинать мне.
— Хочу еще раз поблагодарить твоих ребят за вчерашнее.
По-прежнему не поднимая взгляда, майор Ворный молча кивнул.
— Если бы не они… — я ложкой нарисовал в воздухе непонятный даже мне самому каббалистический знак. — Ну, не знаю даже, чем бы все это закончилось.
— Вышел бы конфуз, — произнес негромко Ворный.
— Конфуз?…
Я задумался о значении данного слова. Конфуз — это, пожалуй, слишком уж мягкое определение того, что вчера произошло. Даже для майора Госбезопасности.
Владимир Леонидович доел уху, отодвинул пустую тарелку в сторону и посмотрел на меня. Мне показалось — с осуждением.
— Ты не принимал таблетки, которые я тебе дал?
— Принял несколько штук… До тех пор, пока мне про них не рассказали.
— И что же тебе рассказали?
— Эти таблетки способствуют подавлению воли и дают возможность манипулировать сознанием того, кто их принимает.
Майор Ворный усмехнулся и принялся за паэлью.
— Ты мне не доверяешь?
— У тебя могут быть причины не говорить мне всей правды.
— Ты мне не доверяешь? — на этот раз акцент был сделан на слово «мне».
— После того, что произошло вчера, я вообще не знаю, кому верить… Честно говоря, вчера я собирался позвонить в консульство и потребовать для себя охрану… И непременно бы позвонил, если бы не отрубился, пока тебя ждал… Черт, — я швырнул ложку в тарелку с недоеденным супом. Аппетит вдруг пропал. — Мне никогда не разобраться в том, что тут у вас происходит. Да, честно говоря, и не очень-то хочется. Наверное, лучшее, что я могу сделать, это поскорее улететь домой.
— А что так? — с невозмутимым спокойствием поинтересовался Ворный.
— Что так?! — я едва не подпрыгнул от возмущения. — Меня вчера хотели застрелить трое разных людей!.. А потом еще эти повара с автоматами!.. Аты спрашиваешь, что так!..
— Расскажи-ка поподробнее о поварах.
— А твои ребята тебе разве не докладывали?
— Нет, — медленно покачал головой Ворный. — Я вообще не слышал ни о какой перестрелке.
— Спроси у Натальи, кто ее в плечо ранил!
Владимир Леонидович достал из кармана мобильник и набрал номер.
— Наталья, наш клиент утверждает, что вчера ты была ранена в плечо… Да, пулевое… Ясно. Пока.
Ворный нажал кнопку отбоя, положил телефон рядом с собой на стол и снова взялся за вилку.
— Ну? — нетерпеливо спросил я.
— Никакой перестрелки вчера не было. И с Натальей, и с Андреем все в порядке. Они без происшествий доставили тебя в гостиницу, в холле на этаже дождались моего прибытия… Честно говоря, я тоже не заметил, чтобы кто-то из них был ранен.