Страница 51 из 131
Парси медленно кивнула. Сэмпл на мгновение засомневалась. Может, она совершила большую ошибку, признавшись в своих намерениях этой женщине. Парси, наверное, это почувствовала, потому что вдруг улыбнулась:
– Не бойся. Я никому ничего не скажу.
– Спасибо.
– Но я лично не собираюсь никуда смываться.
– Неужели тебе здесь нравится?!
Парси рукой указала на роскошное убранство ладьи.
– Тут, в общем, неплохо. – Она многозначительно посмотрела на Сэмпл. – И потом, я же не фаворитка, так что мне редко приходится с ним встречаться, с этим придурком с собачьей башкой. Тем более ты бы знала, кем я была при жизни.
– И кем?
Парси усмехнулась.
– Лучше тебе этого не знать.
Прежде чем Сэмпл успела ответить, ладья резко остановилась. Зиппора вдруг засуетилась и принялась сгонять жён и наложниц к выдвижным лестницам, которые уже опустились к земле.
– Давайте быстрее. Все вниз. Наш господин готовит торжественный выход. Нельзя заставлять его ждать.
Золотая летучая колесница остановилась перед царским павильоном со смотровой ложей. Само собой разумеется, по богатству и роскоши этот павильон превосходил все остальные. Он представлял собой высоченную пирамиду из гобеленовых панелей с изображениями сцен из предполагаемой жизни бога Анубиса. Перед пирамидой соорудили какую-то сложную конструкцию из платформ и возвышений, сделанную из позолоченного люцита и полированной стали; на её вершине стоял божественный трон, откуда сам бог-царь Анубис будет наблюдать за взрывом – заодно и являя себя народу на фоне гигантского изображения солнца, перекрытого ядерным грибом. Вокруг божественного насеста располагались кушетки и троны помельче – для избранных придворных и персональных гостей Анубиса. Задумка была такая: первыми с колесницы спустятся женщины из гарема, вернее, сначала вооружённые стражники, за ними – жены и наложницы, которые встанут так, чтобы образовать живой фон для торжественного выхода самого Анубиса. Однако на деле всё вышло иначе. Едва женщины расположились внизу более-менее декоративно, как их тут же оттёрли в сторону какие-то потные и небритые мужики в мятых юбках. Дыша перегаром, они нацелили свои телекамеры и здоровенные фотоаппараты на вершину лестницы, где должен был появиться Анубис. В общем-то этого следовало ожидать. Как же без освещения великого празднества в прессе и других средствах массовой информации?!
Когда появился Анубис, Сэмпл вдруг поняла, что она в первый раз видит бога-царя на публике. Бешено замигали фотовспышки, включились камеры, и изображение божественного Анубиса тут же возникло на всех шести треугольных экранах размером с хороший рекламный щит, установленных вокруг смотровой площадки. Анубис держался, как и подобает великому богу, пусть даже и самозваному. Он расправил свои широченные плечи, медленно повернул голову – весь такой из себя царственный, от кончика носа до вертикально стоящих ушей, – сначала налево, потом направо, являя всем объективам свой великолепный божественный профиль под всеми возможными ракурсами. При этом, разумеется, не преминул напрячь бицепсы, трицепсы, грудные и дельтовидные мышцы, как финалист конкурса Мистер Вселенная. Сэмпл, которую все узнавали как последнюю фаворитку Анубиса, было даже немного стыдно за бога-царя за такое ребяческое показушничество.
Наконец Анубис решил, что подданные достаточно насмотрелись на его статичное совершенство, и начал спускаться по лестнице – величественно и неспешно. Теперь представители прессы и телевидения отодвинулись чуть назад, чтобы в кадр попали жены, наложницы и прислужницы, склонившиеся в смиренном поклоне и с обожанием взирающие на своего повелителя и господина. На нижней ступеньке Анубис помедлил, как бы размышляя, достойна ли эта земля того, чтобы на неё ступила его божественная стопа. Божественная стопа таки ступила. Тут бог-царь снова остановился и дал очередное представление под Чарльза Атласа[34], но теперь – в обрамлении жён и наложниц, застывших в гипнотическом восхищении. Сэмпл, следуя хореографическому замыслу, самозабвенно махала рукой с преувеличенным выражением экстатического восторга, размышляя: интересно, и сколько продлится эта оргия нарциссизма?
К счастью, Анубис был одержим не только собственной неземной красотой. То ли его привлекли запахи экзотической жрачки, то ли им двигали нужды священного метаболизма – но, как бы там ни было, внимание Анубиса резко переключилось с самолюбования на еду. Он небрежно отмахнулся от своих женщин и целенаправленно зашагал в главный зал царского павильона, прямо под смотровыми ложами, где был устроен буфет. Количество предлагаемой еды, равно как и богатство выбора, было явно за гранью разумного. Повара и официанты с волнением наблюдали, как Анубис проходит вдоль длинного ряда столов, хватая с тарелок куски – проверяя, соответствует ли угощение его божественным гурманским запросам.
И вот бог-царь, облизнувшись в последний раз, вынес вердикт. Он коротко кивнул своему Главному Поставщику, Старшему Дворецкому и Шеф-Повару царской кухни, и по павильону пронёсся общий вздох облегчения. Всё было в порядке. По крайней мере с едой. А это значит, дворцовые повара и ответственные кулинары переживут этот день. Целая армия официантов немедленно наводнила зал, предлагая гостям напитки и лёгкие закуски. Анубис остался в буфете, сделав знак избранным приближённым разделить с ним трапезу, в частности – хранителю снов и нескольким жрецам-техникам. Со стороны это смотрелось, как будто Анубис не угощает людей, а проводит допрос с пристрастием.
Сэмпл заключила, что он хочет лишний раз удостовериться, что обратный отсчёт перед взрывом пройдёт без помех. И её лично это вполне устраивало. Пока Анубис занят со своими учёными и советниками по ядерным испытаниям, он не станет докапываться до своих женщин. Сэмпл нисколечко не сомневалась, что после взрыва, как бы все ни обернулось, Анубису захочется секса. Если испытания пройдут нормально, ему непременно захочется подкрепить свой научный гений сексуальной мощью; если же что-то пойдёт не так, ему нужно будет дать выход своей ярости. Но Сэмпл пока не хотелось загадывать так далеко вперёд. Единственный способ как-то смириться с реальностью Некрополиса – это жить не просто сегодняшним днём, а текущим моментом, и на данный момент Сэмпл была очень довольна, что её оставили в покое.
Она взяла предложенный ей бокал с золотистым игристым вином, напоминавшем по вкусу шампанское самого высокого качества; и хотя Сэмпл отнюдь не считала себя гурманом и не особенно увлекалась едой «развлечения ради», всё-таки не смогла устоять и попробовала некоторые из hors d’oeuvre. Она сама себе удивилась, но на неё вдруг напало обжорство. Ей ужасно понравилась одна закуска: кусочки нежнейшего замаринованного мяса, обжаренного в масле, под арахисовым соусом. Почти не задумываясь, она съела целых шесть порций, ей даже стало слегка неловко за такую свою слабость. Неужели, подумала она со страхом, она становится похожей на Анубиса?
Кроме закусок и выпивки, официанты раздали присутствующим защитные маски из тёмного стекла. Кто-то, как Сэмпл, просто держал свою маску в руках, дожидаясь момента, когда её надо будет надеть, защищая глаза от ядерной вспышки. А кто-то надел сразу, так что все это несколько напоминало импровизированный бал-маскарад. Одним из первых, кто нацепил тёмную маску, был доктор Менгеле, которого Сэмпл заметила в дальнем конце царского павильона, она периодически поглядывала на него, чтобы сразу же смыться, если он вдруг двинется в её сторону. Время взрыва уже приближалось, о чём известили нестройные трубные звуки, прогремевшие словно ниоткуда, вслед за ними раздался грохочущий голос, так что все разговоры на пару секунд умолкли.
– Время до пуска: шестьдесят минут. Отсчёт пошёл.
Пробираться среди болот ночью гораздо труднее, чем днём. Безымянный зверёк хорошо ориентировался в темноте, но Джим постоянно спотыкался и влезал в жидкую топкую грязь, откуда ему приходилось долго и трудно выбираться, чтобы не лишиться своих ботинок. Частенько случалось, что под его весом якобы твёрдая почва проседала и разъезжалась, и он оказывался чуть ли не по пояс в вонючей и склизкой воде. К счастью, где-то через час этого горе-пути над изломанной линией горизонта поднялась полная луна, так что теперь Джим хоть что-то видел. Едва показалась луна, динозавры вновь затянули свои песнопения, их пронзительные голоса перекатывались по всему пространству. Перекликаясь друг с другом, динозавры тянули шеи, и их змееподобные силуэты периодически возникали на фоне звёздного неба, подсвеченного луной.
34
Чарльз Атлас – настоящее ими Анджело Сицилиано. известный американский культурист начала XX в. Автор весьма популярного в своё время курса упражнений по физической подготовке под названием «Динамическое напряжение».