Страница 50 из 54
— Билет до Парижа, — сказал он. — Сдачу оставьте себе. Где у вас капсулы? Живо, любезный! Живо!
— Париж? — переспросил кассир. — Какой Париж? У нас нет никакого Парижа.
Рич всмотрелся в человека за полупрозрачным пластиком. За окном маячил, глядя на него, молчаливый, страшный… Человек Без Лица. Ричу показалось, что голова его вот-вот лопнет, сердце бешено колотилось. Он раза два бестолково повернулся на месте, наконец увидел дверь и выбежал наружу. Спотыкаясь как слепой, он ринулся назад к трассе, сделал слабую попытку увернуться от приближающегося автомобиля и погрузился во тьму, плотно окутавшую его со всех сторон.
УНИЧТОЖИТЬ
СЛОМАТЬ
ЛИКВИДИРОВАТЬ РАССЕЯТЬ (МИНЕРАЛОГИЮ, ПЕТРОЛОГИЮ, ГЕОЛОГИЮ, ФИЗИОГРАФИЮ) РАЗМЕТАТЬ (МЕТЕОРОЛОГИЮ, ГИДРОЛОГИЮ, СЕЙСМОЛОГИЮ)
СТЕРЕТЬ (x*2 y*3 d: Пространство (d: Время)
ВЫЧЕРКНУТЬ.
ТЕМОЙ ЯВЛЯЕТСЯ…
— …что является?
ТЕМОЙ ЯВЛЯЕТСЯ…
— …является что? Что? ЧТО?
Чья-то рука прикрыла ему рот. Рич открыл глаза. Он находился в маленькой комнатке с кафельными стенами, наверное, в медпункте при полицейском участке. Он лежал на белом столе, который окружали охранники, трое полицейских в форме и еще какие-то люди. Все они старательно что-то записывали в блокноты, бормоча себе под нос и смущенно пожимая плечами.
Незнакомец отнял руку от губ Рича и наклонился к нему.
— Все будет хорошо, — сказал он мягко. — Не волнуйтесь. Я врач.
— Щупач?
— Что?
— Вы не щупач? Мне нужен щупач, мне нужен кто-нибудь, кто бы влез мне в башку и подтвердил, что я прав. Бог ты мой? Мне это нужно до зарезу. За ценой я не постою…
— Что ему нужно? — спросил полисмен.
— Я не знаю. Он сказал «щупач». — Врач повернулся к Ричу. — Что это значит? Объясните нам, пожалуйста. Что значит «щупач?»
— Это эспер. Тот, кто читает мысли.
Доктор улыбнулся.
— Фантазирует. Разыгрывает бодрячка. Больные часто ведут себя так. Делают вид, что катастрофа их не испугала. Мы называем это юмором висельника.
— Послушайте, — взмолился Рич, — приподнимите меня. Я должен кое-что сказать.
Ему помогли приподняться.
— Меня зовут Бен Рич, — сказал он, обращаясь к полицейским. — Бен Рич из «Монарха». Вы, конечно, слышали обо мне. Я хочу сделать признание. Но я признаюсь лично Линкольну Пауэлу, полицейскому префекту. Доставьте меня к нему.
— Кто такой Пауэл?
— И в чем вы хотите признаться?
— В убийстве де Куртнэ. Месяц тому назад я убил Крэя де Куртнэ. Это произошло в доме Марии Бомон. Скажите Пауэлу. Я убил де Куртнэ.
Полицейские удивленно переглянулись. Один из них не торопясь поплелся в угол к старомодному телефону.
— Капитан? У нас тут один тип. Называет себя Беном Ричем из «Монарха». Хочет сделать признание какому-то префекту по фамилии Пауэл. Говорит, в прошлом месяце кокнул какого-то малого, которого знали Крэй де Куртнэ. — Полицейский помолчал и обратился к Ричу: — Как пишется эта фамилия?
— Де Куртнэ! Маленькое «дэ», потом «е», потом отдельно заглавная «ка», «у», «эр», «тэ», «эн», «э».
Полисмен продиктовал фамилию по буквам и стал ждать. Некоторое время спустя он усмехнулся и повесил трубку.
— Все наврал, — сказал он и положил блокнот в карман.
— Послушайте… — начал Рич.
— Как он, в порядке? — спросил полисмен у врача, не оборачиваясь к Ричу.
— Небольшой шок, а вообще он в норме.
— Да слушайте же! — крикнул Рич.
Полисмен рывком поставил его на ноги, подтолкнул к дверям.
— Порядок, приятель. Катись!
— Вы должны меня выслушать. И…
— Нет, приятель, это ты меня выслушай. В полиции нету никакого Линкольна Пауэла. В книге происшествий не зарегистрировано убийство этого твоего де Куртнэ. Понял? Так что проваливай подобру-поздорову. Заливать можешь в другом месте, — и он вытолкнул Рича на улицу.
Тротуар выглядел странно. Он был весь вздыблен, словно изрытый пневматическим молотком. Рич споткнулся, но кое-как удержался на ногах и застыл, безгласный, растерянный. Темнота сгустилась еще больше… вечная темнота. Лишь кое-где горели редкие фонари. Воздушные трассы исчезли. Не видно было прыгунов. Даже горизонт стал не сплошным — в нем появились проломы.
— Я болен, — простонал Рич. — Я болен. Помогите…
Прижимая руки к животу, пошатываясь, он побрел по разбитому тротуару.
— Прыгун! — вопил он не своим голосом. — Прыгун! Такси! Да есть ли кто живой в этом забытом богом городе? Где вы все попрятались? Такси!
Ничего.
— Я болен… болен. Мне нужно домой. Я заболел. — Он снова заорал: — Слышит меня кто-нибудь? Я болен. Помогите… По-мо-ги-те!..
Никакого ответа.
Рич застонал, потом вдруг захихикал бессмысленно и жалобно. Срывающимся голосом он запел:
— Да где же вы все? Мария! — чуть не плача, позвал он. — Мария, включи свет! Ма-а-ри-и-ия! Да прекрати ты эту дурацкую игру в «Сардинки»!
Он споткнулся.
— Где ты? — кричал Рич. — Вернись, умоляю, вернись! Я тут совсем один!
Безмолвие.
Он искал Парк Саут, 9, вглядывался в темноту, не покажется ли особняк Бомонов, дом, где встретил свою гибель де Куртнэ. Как успокоительно было бы встретить «старую прилестницу» Марию!
Безмолвие.
Мрачная, холодная пустыня. Черное небо. Все чужое вокруг. Пусто.
Безмолвие и пустота.
Рич крикнул. Одинокий хриплый крик, крик злобы и страха.
Безмолвие. Даже эхо не откликнулось.
— Ради бога! — кричал он. — Ради бога! Верните все обратно! Куда все девалось? Одно пространство, одно пространство!..
Из пустоты проступила и выросла зловещая гигантская фигура. Она родилась из черных теней. Рич смотрел на нее, оцепенев. Она маячила перед ним, безмолвная, страшная… Человек Без Лица. Внезапно он заговорил:
— Нет пространства. Ничего нет.
Рич услышал пронзительный крик. Это кричал он сам. Услышал оглушительный грохот. То билось его сердце. Он бежал нездешней, неземной тропой, проложенной в пустоте, где не было ни жизни, ни пространства, бежал, пока еще не поздно, пока еще не поздно, еще не поздно, пока еще есть время, еще есть время, время…
И на полном бегу наткнулся на фигуру, рожденную из черных теней, на Человека Без Лица. Человек Без Лица сказал:
— Времени не существует. Ничего нет.
Рич отпрянул. Повернулся. Упал. Теряя последние силы, он полз сквозь вечную пустоту и визжал:
— Пауэл! Даффи! Киззард! Тэйт! О господи! Где вы все? Где все? Ради бога!..
И опять перед ним возник Человек Без Лица.
— Бога не существует, — сказал он. — Ничего нет.
Теперь уже невозможно было спастись бегством. Остались лишь антибесконечность — бесконечность со знаком минус, и Рич, и Человек Без Лица. Намертво вмерзнув в это триединство, Рич поднял наконец глаза и посмотрел прямо в лицо своему смертельному врагу, от которого он не смог спастись, тому, кто преследовал его в ночных кошмарах… тому, кто разрушил всю его жизнь…
Это был…
Он сам.
Де Куртнэ.
Они оба.
Их лица сливались в одно. Бен де Куртнэ — Крэй Рич. Де Куртнэ — Рич. Де — Р.
Он не мог говорить. Не мог шевельнуться. Ведь не существовало ни времени, ни пространства, ни материи. Только умирающая мысль.
«Отец?»
«И сын».
«Ты — это я?»
«Мы — это мы».
«Отец и сын?»
«Да».
«Я не могу понять… Что случилось?»
«Ты проиграл игру».
«Игру в „Сардинки“?»
«Нет. Глобальную игру».
«Но я же выиграл. Я выиграл. Ведь мне принадлежала вся Галактика, до последней песчинки…»
«Потому ты и проиграл. Мы проиграли».