Страница 51 из 62
Кэтлин вскочила с постели.
– Ты с ума сошел, – прошептала она. – После стольких лет все еще играешь в эти полицейские фантазии, чтобы себя защитить? После стольких лет ты…
– Я не твой безымянный возлюбленный, Кэтлин. Я офицер полиции. И должен исполнить свой долг.
Кэтлин упрямо покачала головой.
– Я заставлю тебя это доказать. У меня до сих пор хранится стихотворение, которое он прислал мне в шестьдесят четвертом году. Ты его скопируешь, а потом мы сравним почерки.
Она убежала в гостиную. Ллойд слышал, как она что-то бормочет себе под нос. И вдруг понял, что Кэтлин никогда не примирится с реальностью. Он встал и оделся, отметив, что после признания его покрытое испариной тело чувствует себя отдохнувшим, расслабленным и в то же время живым, будто раскаленным добела. Через минуту вернулась Кэтлин с выцветшей открыткой и протянула ее Ллойду. Он прочел:
– Тедди, ты несчастный больной ублюдок. – Он наклонился и поцеловал Кэтлин в щеку. – Мне надо идти, но я вернусь, когда улажу это дело.
Кэтлин проводила его взглядом. Дверь за ним закрылась, и ей показалось, что за этой дверью осталось все ее прошлое и нынешние надежды на будущее. Она взяла телефон и набрала справочную. Ей дали два номера. Затаив дыхание, она позвонила по первому из них, ответил мужчина.
– Капитан Пелтц?
– Да.
– Капитан, с вами говорит Кэтлин Маккарти. Помните меня? Я была у вас на вечеринке вчера вечером.
– Да, конечно, подружка Ллойда. Как поживаете, мисс Маккарти?
– Я… я… я думаю, Ллойд сошел сума, капитан. Он сказал мне, что убил человека во время беспорядков в Уоттсе, что мать его убила человека и что…
– Мисс Маккарти, успокойтесь, прошу вас, – перебил ее Датч. – Ллойд переживает кризис, у него проблемы на работе, поэтому он и ведет себя несколько эксцентрично.
– Нет, вы не понимаете! Он говорит об убийстве! Он собирается убивать людей!
Пелтц засмеялся.
– Полицейские разговаривают о таких вещах. Прошу вас, уговорите его позвонить мне. Скажите, что это важно. И ни о чем не тревожьтесь.
Услышав в трубке щелчок, Кэтлин с замиранием сердца набрала следующий номер. На шестом звонке ей ответил негромкий тенорок:
– Сильверлейк, камера Тедди. Могу я вам помочь?
– Д-да… Да. Это Тедди Верпланк?
– Да, это я.
– Слава Богу! Слушай, ты меня, наверно, не помнишь, но меня зовут Кэтлин Маккарти, и я…
Голос стал еще тише.
– Я тебя прекрасно помню.
– Хорошо… Послушай, ты, конечно, не поверишь, но один сумасшедший полисмен собирается тебя убить. Я…
– Кто он такой?
– Его зовут Ллойд Хопкинс. Ему около сорока, он очень большой, очень высокий. Водит машину без опознавательных знаков коричневато-желтого цвета. Он хочет тебя убить.
– Знаю. Но я не дамся. У него ничего не выйдет. Никто не причинит мне зла. Спасибо тебе, Кэтлин. Я вспоминаю о тебе с большой любовью. До свидания.
– До… до свидания.
Кэтлин положила трубку и села на постель, с удивлением заметив, что так и не удосужилась одеться. Она прошла в ванную и пристально взглянула на себя в большом зеркале. Ее тело не стало иным, выглядело таким, как и прежде, но сама она неуловимо изменилась. Она знала, что это тело никогда больше не будет полностью принадлежать ей.
Глава 15
Включив сирену и наплевав на красный свет, Ллойд гнал машину в центр. Он оставил ее в переулке, пробежал четыре квартала до Паркеровского центра и поднялся к расположенной на третьем этаже лаборатории по криминалистике на служебном лифте, моля Бога, чтобы его приятель Арти Крэнфилд оказался единственным дежурным аналитиком. Открыв дверь с табличкой «Идентификация данных», он увидел, что его молитва услышана: Крэнфилд был у себя в кабинете один и сидел, склонившись над микроскопом.
Подняв голову, когда Ллойд закрыл за собой дверь, он сказал:
– У тебя неприятности, Ллойд. Утром здесь уже побывали два быка из ОВР. Говорят, ты собираешься стать телезвездой. Вроде бы ты сам об этом заявил. Спрашивали, не заказывал ли ты в последнее время обработку каких-нибудь улик.
– И что ты им ответил?
Арти засмеялся:
– Что ты все еще должен мне десятку за проигранное пари на прошлогоднем чемпионате по бейсболу. Между прочим, это так и есть.
Ллойд заставил себя рассмеяться в ответ:
– Могу предложить взамен кое-что получше. Ты бы хотел иметь собственный «Ватанабе» «А-фэ-зэ девятьсот девяносто девять»?
– Что?
– Ты меня слышал. Магнитофон у Нэглера из дактилоскопии. Он сейчас у своего отца в Сан-Бернардино. Позвони в тамошний департамент, они дадут тебе его домашний телефон.
– Чего ты хочешь, Ллойд?
– Хочу, чтобы ты снарядил меня прослушкой. И еще мне нужны шесть холостых патронов тридцать восьмого калибра.
Лицо Арти потемнело.
– Когда? – спросил он.
– Прямо сейчас, – ответил Ллойд.
На «снаряжение» ушло полчаса, и Ллойд придирчиво проверил слышимость и маскировку.
– У тебя испуганный вид, – заметил Арти.
На этот раз Ллойд рассмеялся искренне.
– Так и должно быть, – сказал он. – Я испуган.
Ллойд поехал в Западный Голливуд. Спрятанное на теле записывающее устройство стесняло дыхание, с каждым бешеным ударом сердца ему казалось, что вот сейчас случится короткое замыкание и он получит инфаркт. Или задохнется.
В квартире Уайти Хейнса было темно. Открывая замок кредитной карточкой, Ллойд взглянул на часы. Семнадцать десять. Дневная смена заканчивалась в пять. Если Хейнс вернется домой прямо с работы, значит, через полчаса он должен быть здесь.
В квартире ничего не изменилось со времени его предыдущего посещения. Ллойд бросил в рот три таблетки бензедрина, запил их водой из-под крана и расположился у двери, стараясь, чтобы глаза привыкли к темноте. Через несколько минут таблетки подействовали и ударили прямо в голову: чувство удушья испарилось. Теперь сил ему хватит на несколько дней охоты на человека, если только он раньше не слетит с катушек.
Спокойствию Ллойда пришел конец, когда он услышал, как с той стороны двери в замок вставили ключ. Через секунду дверь распахнулась, ослепительный свет заставил его вскинуть руку и прикрыть глаза. Не успел Ллойд шевельнуться, как на шею ему обрушился удар каратэ, длинные ногти вцепились в горло. Ллойд бросился на пол, а Уайти Хейнс закричал и замахнулся дубинкой, метя ему в голову. Он размахнулся с такой силой, что дубинка врезалась в стену и застряла. Пока Хейнс пытался ее вытащить, Ллойд перекатился на спину и ударил его обеими ногами в пах.
Хейнс задохнулся и рухнул на пол. Лихорадочно, с икотой и кашлем заглатывая воздух, он потянулся к кобуре с револьвером, но Ллойд уже сумел подняться на ноги. Хейнс направил на него револьвер, но Ллойд уклонился, вырвал из стены дубинку и обрушил ее на грудь Хейнсу. Тот завопил и выронил револьвер. Ллойд ногой оттолкнул его в сторону, вытащил из-за пояса свой револьвер тридцать восьмого калибра и направил на Хейнса, прижав дуло к самому его носу.
– Вставай, – прошипел он. – Лицом к стене. Ноги на ширине плеч. Очень медленно.
Хейнс поднялся, потирая грудь, повернулся лицом к стене, широко расставил ноги и заложил руки за голову. Ллойд ногой подогнал лежавший на полу револьвер поближе, чтобы достать его, не теряя из виду цель. Подняв револьвер, он заткнул его за пояс, а свободной рукой ощупал Хейнса. То, что он искал, обнаружилось за подкладкой эйзенхауэровской куртки[40] – простой коричневый конверт, набитый бумагами. На конверте стояла напечатанная на машинке надпись: «Крэйги Лоренс Д., он же Птица, Птичка, Птичник, 29 января 1946».
40
Короткая приталенная куртка военного образца, введенная в обиход генералом Эйзенхауэром в 1943 г.