Страница 61 из 88
Миссис Грей остановилась, чтобы перевести дух и сглотнуть.
– Я услышала, как открывается дверь эллинга. Я явственно услышала женский смех, а потом шум закрывающейся двери. Я пошла дальше к доку. Дойдя до эллинга, я остановилась, потому что окно было открыто, и я хорошо видела то, что происходило внутри.
– И что же происходило внутри? – спросила директриса, потому что миссис Грей колебалась. Учительница латыни закрыла глаза, закусила нижнюю губу, затем еще раз вздохнула и закончила:
– Я увидела Бака Дардара, в одних трусах, обнимающего девушку. Потом он немного отступил назад, и я четко увидела девушку.
– И кто была эта девушка? – быстро задала вопрос миссис Айронвуд.
– Я увидела Руби Дюма. Разумеется, я была шокирована и разочарована. Прежде чем я смогла вымолвить хоть слово, она расстегнула свою белую блузку и стала снимать ее. Бак Дардар снова обнял ее.
– Что на ней было надето в этот момент? – спросила директриса.
– Она была… наполовину обнаженной, – сказала миссис Грей. – На ней была только юбка.
Я заметила, как у Деборы Пек открылся рот. Мисс Уэллер с отвращением покачала головой. Мистер Норман лишь на секунду опустил веки, но его лицо оставалось застывшим, губы неподвижными, он смотрел на миссис Грей.
– Продолжайте, – велела Железная Леди.
– Я была так изумлена и расстроена, что почувствовала слабость и тошноту, – рассказывала миссис Грей. – Я повернулась и торопливо пошла по дорожке.
– После чего вы позвонили мне, чтобы доложить об этом. Это правда?
Преподавательница посмотрела на меня и кивнула.
– Да.
– Благодарю вас.
– Это была не я, миссис Грей, – негромко заметила я.
– Тихо. У тебя будет время поговорить, – рявкнула миссис Айронвуд. – Вы свободны, миссис Грей, – сказала она, кивая.
– Мне жаль. Я рассказала о том, что видела, – сказала мне главная свидетельница, вставая. – Я очень огорчена.
Я покачала головой, глаза налились слезами.
– После того, как мне доложили о происшедшем, – начала директриса, как только миссис Грей ушла, – сегодня рано утром я вызвала Бака Дардара в мой кабинет. Я представила ему свидетельство миссис Грей и достала из личного дела Руби Дюма ее фотографию, показала ему, чтобы он мог подтвердить, что девушка, которая по показаниям миссис Грей была с ним в эллинге, действительно Руби Дюма. Сейчас я прочту вам подписанное им заявление.
Она взяла в руки лист бумаги.
– «Я, Бак Дардар, нижеследующим признаю, что в данном случае и еще несколько раз, – читала Железная Леди, – у меня были близкие отношения с Руби Дюма. Мисс Дюма приходила ко мне не менее шести раз, чтобы пофлиртовать со мной и предложить мне себя. Признаю, что я принял ее предложение. В настоящем случае Руби Дюма пришла в эллинг в семь тридцать и не уходила до девяти тридцати. Я сожалею о любовной связи с этой ученицей и принимаю наказание, наложенное на меня миссис Айронвуд». Как вы видите, – заключила директриса, протягивая документ мисс Уэллер, – он это подписал.
Та взглянула на документ, кивнула и передала его мистеру Норману. Он мельком просмотрел его и протянул Деборе, которая продержала его дольше остальных, прежде чем вернуть миссис Айронвуд. Девушка выглядела довольной, как сытый енот. Она откинулась на спинку своего кресла.
– Можешь представить аргументы в свою защиту, – обратилась ко мне миссис Айронвуд.
Я повернулась к «суду».
– Не сомневаюсь, что миссис Грей видела кого-то идущим в эллинг вчера вечером в семь тридцать, и я знаю, что она считает свои слова правдой, но преподавательница ошибается. Меня там не было, я была…
– Я скажу им, где ты была, – услышали мы. Я повернулась в своем кресле и увидела мисс Стивенс, ведущую Луи.
– Что все это значит? – требовательно спросила миссис Айронвуд.
Думаю, что я удивилась не меньше, чем она. Луи, аккуратно причесанный, в пиджаке и при галстуке, кивнул.
– Я здесь для того, чтобы свидетельствовать в пользу обвиняемой. – Он улыбнулся мне. – Можно, Руби Дюма? – спросил Луи.
– Конечно нет. Это школьное дело, и я…
– Но я располагаю информацией, имеющей отношение к делу. – Двоюродный брат директрисы стоял на своем. – Это кресло для свидетелей? – Он кивнул в сторону кресла.
Миссис Айронвуд бросила разъяренный взгляд в сторону мисс Стивенс, затем перевела его на «судей». Те смотрели на нее и ждали.
– Это в высшей степени противоречит правилам, – сказала она.
– А что в этом противоречит правилам? Это слушание, а на слушании дают показания, верно? – спросил Луи. – Я уверен, что вы хотите узнать правду, – с улыбкой добавил он.
Все переводили взгляд с Луи на миссис Айронвуд. Молодой человек двинулся к креслу, потому что его кузина молчала. Он сел и удобно устроился.
– Меня зовут Луи Тернбулл, я внук миссис Клэрборн, проживаю в доме, известном как особняк Клэрборнов. – Луи повернулся к миссис Айронвуд. – Должен ли я сообщить мой возраст и род занятий?
– Не будь смешным, Луи. Тебе незачем быть здесь.
– У меня есть причина находиться здесь, – твердо ответил он. – Насколько я понимаю, суть дела в том, была или нет вчера в семь тридцать вечера Руби Дюма в эллинге, верно? Что ж, я могу заверить присутствующих, что ее там не было. Она была со мной. Мадемуазель Дюма пришла в семь тридцать и оставалась до девяти часов.
В комнате воцарилось тяжелое молчание, из-за чего тиканье напольных часов казалось громче обычного.
– Разве дело не в этом? – продолжал Луи.
– Отлично. Если тебе хочется продолжать в таком духе, то скажи, как ты можешь быть уверен в точном времени? – бросила вызов миссис Айронвуд. – Ты слепой. – Она обвела «судей» взглядом, полным превосходства.
Луи тоже повернулся к ним.
– Это правда, у меня были серьезные проблемы со зрением. Но в последнее время я добился больших успехов, – объяснил он, потом посмотрел на меня и улыбнулся. Молодой человек повернулся к напольным часам в углу кабинета. – Давайте посмотрим. Если верить часам в кабинете моей кузины, сейчас четыре двадцать… две, – объявил он и был совершенно прав.
Я посмотрела на «судей». На всех это произвело впечатление.
– Разумеется, вы можете проверить сказанное мной, вызвав нашего дворецкого Отиса, который встречал мадемуазель Дюма и провожал ее в конце вечера. Он также подавал нам чай во время ее визита. Так что, как видите, у Руби Дюма не было физической возможности быть в эллинге вчера вечером в семь тридцать, восемь, восемь тридцать, девять, – нараспев произнес Луи.
– Уважаемый член нашего преподавательского корпуса утверждает обратное, и у меня есть подписанное признание…
– Пожалуйста, выйдите к машине и пригласите Отиса войти, – обратился Луи к мисс Стивенс.
– В этом нет необходимости, – быстро возразила миссис Айронвуд.
– Но если мои показания вызывают какие-нибудь сомнения… – Луи повернулся к миссис Айронвуд. – Если будет нужно, я уверен, что смогу убедить мою бабушку также подтвердить мои слова.
Железная Леди уставилась на него. Ярость, бушевавшая внутри нее, окрасила ярким румянцем ее щеки и даже шею.
– То, что ты делаешь, Луи, никому не нужно, – пробормотала миссис Айронвуд.
– Никому, кроме мадемуазель Дюма, – парировал он.
Директриса закусила нижнюю губу и выпрямилась, подавляя свой гнев.
– Очень хорошо. При сложившихся обстоятельствах, учитывая противоречивые факты, я не вижу возможности для нашего совета ясно высказаться по этому вопросу. Я уверена, что вы все согласитесь со мной, – добавила она. Мистер Норман, мисс Уэллер и Дебора, широко открывшая глаза, кивнули.
– В соответствии с этим объявляю слушание закрытым. Решение не будет вынесено. Хочу подчеркнуть, что речь не идет об оправдании ученицы, против которой выдвинуты обвинения. Это всего лишь констатация того факта, что в настоящее время принять решение невозможно.
Миссис Айронвуд посмотрела на меня.
– Ты свободна, – произнесла она и отвернулась. Разочарование кипело в ней с такой силой, что мне казалось, я вижу, как дым идет у нее из ушей. Сердце тяжело билось у меня в груди, таким грохотом отдаваясь в ушах, что я была уверена, его стук слышат все присутствующие. – Я сказала, слушание окончено, – бросила миссис Айронвуд, когда я не поднялась немедленно с кресла. Я встала.