Бархатная смерть

– Выгодная сделка, – заметила Ева.

– По правде говоря, довольно соблазнительно. Макнаб с ума сойдет от восторга. Но поскольку я при исполнении…

– Хорошо, что ты об этом вспомнила. Продолжай в том же духе, Пибоди, а не то я устрою тебе совершенно бесплатный пирсинг, когда вернешься в управление.

– У нас тут есть продавщица, которая узнала Сьюзен Кастер, – торопливо вставила Пибоди. – Сразу ее «срисовала». Она сказала, что запомнила, потому что она – в смысле Сьюзен – выглядела так, будто совсем сошла с катушек. Она купила несколько вещей, совпадающих с найденными на месте у Эндерса. Продавщица не захотела проверять, сейчас она флиртует с Трухартом.

– Трухарт флиртует с продавщицей из секс-шопа? – изумилась Ева. – Что Бакстер сотворил с бедным мальчиком?

– Нет-нет, – захихикала Пибоди, – это продавщица с ним флиртует. Трухарт стал весь малиновый, но ему идет, и нам это сыграло на руку. – Пибоди улыбнулась во весь экран. – Он такой хорошенький. В общем, она проверила и сейчас выдаст нам копии товарных чеков. Но Сьюзен не покупала здесь бархатные путы. Хотела купить, спрашивала о них, но весь запас был распродан. Бархатные путы часто покупают, мы это выяснили еще при первичном опросе.

– Проверьте другие магазины поблизости в том же районе. И если ты все же вернешься в управление с пирсингом, постарайся, чтобы он был не на видных местах.

– Да ну тебя, – начала было Пибоди, но тут Ева отключила связь.

Когда Сьюзен Кастер доставили в управление, Ева отвела ее в комнату для допросов и оставила там минут на пятнадцать, пока сама наблюдала за ней сквозь прозрачное с одной стороны стекло.

– Она в ужасе, – заметил Бакстер.

– Вот и хорошо. Я думаю, это много времени не займет, мы ее быстро расколем. Ты войди первым, принеси извинения за вредного лейтенанта. – Ева оглянулась на подошедшую Миру.

– Она выглядит измученной. Обглоданной. – Доктор Мира подошла поближе к стеклу. Ее лицо было совершенно бесстрастно. – Чувство вины может стать мощным оружием против нее. Еще одно слабое место – ее дети. Больше всего она будет бояться вас, – обратилась Мира к Еве. – Знающая свое дело, опытная, властная женщина – все, чем она не является. Символ власти. Я подозреваю, что именно символом власти была для нее Ава Эндерс. Сьюзен Кастер привыкла к насилию, оно ее не слишком сильно испугает, равно как и угрозы, направленные против нее лично, к ним она тоже привыкла. Кроме того она привыкла к изоляции, к беспомощному состоянию. Поэтому ее с легкостью можно соблазнить предложением дружбы, сочувствия, понимания, помощи. Единственное достижение в ее жизни – это дети. Ради них она может пожертвовать многим.

– Мне надо, чтоб она заложила Аву.

– Для этого вам придется ее убедить, что вы сильнее, влиятельнее и опаснее Авы.

– Так и есть. Значит, показания она даст. Вперед, – приказала Ева Бакстеру.

– Ава предложила ей дружбу, – продолжала Мира, когда Бакстер вышел из зоны наблюдения, – оказала поддержку. Если они заключили сделку, хотя это еще предстоит выяснить, все эти факторы обернутся против вас. Ава имеет над ней огромную власть.

– Я знаю, как ее обыграть.

На это Мира ничего не ответила, и Ева принялась молча наблюдать, как Бакстер входит в комнату для допроса, послушала, как он обращается к Сьюзен с ободряющими словами.

– Я знаю, каково это – когда тебя поминутно пинают, как мячик, держат в изоляции и постепенно приучают к мысли, что иначе быть не может. И я знаю, как далеко может зайти человек, чтобы все это прекратить.

– Она на вас совершенно не похожа, и ее обстоятельства совсем не те, что ваши, – возразила Мира.

– Верно, но все равно я знаю, как ее обыграть. Бакстер ей сочувствует. Порядочные мужчины склонны жалеть таких, как она.

– А вы нет.

– А я нет. Она могла уйти от мужа. В любой момент. Могла упаковать свои вещички, забрать детей и уйти. – Изучая Сьюзен через стекло, Ева не ощущала ни капли сочувствия. – Вы говорите, она многим может пожертвовать ради детей, но что она им дала? Что за жизнь она для них открыла, если каждый день они видели, какая она никчемная? Каждый божий день они видели, как их отец бьет ее, приходит и уходит, когда захочет, тратит деньги на свои забавы, а не на еду для них. Это невозможно уравновесить спортивной программой, доктор Мира. Эта женщина отняла жизнь у совершенно чужого ей человека, у хорошего человека, у человека, который дал ее детям надежду. Вот что она сделала, вместо того чтобы однажды решиться и уйти от мужа. Поэтому – да, кое-какие чувства я к ней питаю. Я испытываю отвращение. Я без малейших угрызений брошу ее за решетку. Меня интересует только одно: чтобы Ава оказалась за решеткой вместе с ней.

– Ева! – Ева уже направилась к выходу, но Мира удержала ее за руку. – Есть разница между злом и слабостью.

– Есть, но они довольно часто накладываются друг на друга.

Ева вошла в комнату для допроса.

– Включить запись. Лейтенант Ева Даллас и детектив Дэвид Бакстер допрашивают Кастер Сьюзен по делу об убийстве Кастера Неда, дело номер КУ-20913, а также по любым другим событиям и преступлениям, связанным с данным убийством. Детектив, вы зачитали миссис Кастер ее права?

– Нет, лейтенант.

– Сделайте это. Для протокола.

Он сокрушенно вздохнул.

– Слушаюсь. Это простая формальность, миссис Кастер. Вы имеете право хранить молчание.

От страха у Сьюзен округлились глаза, дыхание участилось, пока Бакстер зачитывал ей права. Ева села за стол, откинулась на спинку стула.

– Вам понятны ваши права и обязанности в этом деле? – спросила она.

– Да, но…

– Вот что меня удивляет, Сьюзен. Вы так уютно расположились у себя дома и пытались дозвониться до своего неверного-благоверного по мобильнику, а тем временем какая-то неустановленная шлюха перерезала ему горло. Мне такое совпадение кажется чертовски странным. Зачем вы ему звонили? Хотели попросить, чтобы он по дороге домой купил бутылку молока?

– Нет. Было поздно, а его все не было. Я просто хотела…

– Он ведь часто возвращался домой поздно, не так ли? Вы плакались ему на голосовую почту всякий раз, как он задерживался?

– Нет, но… он обещал. Он обещал, что больше не будет. Я пригрозила, что уйду от него, если он не перестанет.

– Вы никогда бы от него не ушли. – Ева перестала сдерживаться, неприязнь сквозила в ее голосе. – У вас кишка тонка, чтобы просто взять и уйти. Зато теперь вам не надо никуда уходить. Он ушел навсегда, а у вас есть неплохая страховка и пенсия за потерю кормильца.

– Да ладно, лейтенант, что вы на нее напали? – вступился Бакстер. – Имейте сочувствие к женщине.

Ева смерила его уничтожающим взглядом.

– Вы имели к ней столько сочувствия, что хватило на нас обоих. Вы нашли какого-нибудь мягкосердечного простака вроде детектива Бакстера? Кого-то, кто сделал это за вас, Сьюзен? Подольстились к какому-нибудь парню, который вас жалеет, чтобы он… – Ева извлекла из папки фотографию с места преступления и бросила ее на стол. – Чтобы вы были свободны.

– Нет. – Сьюзен закрыла глаза: она не хотела смотреть на фотографию. – Мне не нужен был другой мужчина. Мне просто хотелось, чтобы мой муж был хорошим человеком, хорошим отцом. Мои дети заслужили, чтобы у них был хороший дом, хороший отец.

– При таких деньгах, которые вы теперь получаете, вы можете выбраться из этого крысятника. Куда вы теперь увезете детей, Сьюзен?

– Я не знаю. Я думала… Я думаю, может, куда-нибудь на юг, может, в Арканзас? У меня там сестра живет. Но главное, подальше от этого города. Я пока не могу об этом думать. Хочется куда-нибудь уехать, начать все сначала. В этом же ничего плохого нет! – Она умоляюще взглянула на Бакстера. – Что плохого, если я хочу начать все сначала вместе с детьми?

– Ничего. Конечно, ничего, – заверил ее Бакстер. – Вам тут несладко пришлось, вы долго страдали. Да и детям будет полезно выбраться из города туда, где много зелени. У Эндерса есть спортивные программы по всей стране.