Страница 9 из 38
— Уже давно, — ответил Форчун, недовольный тем, что Ванго назвал его настоящим именем.
— Семнадцать лет мы не виделись, Дрейн. В моем измерении. Когда ты стал спецагентом?
— Лет сорок назад. Меня теперь зовут Ганнибал Форчун.
— Конечно! Ты и не мог выбрать себе другого имени. Что новенького на ТЕРРЕ?
— Много чего. Давай сначала займемся твоим делом.
— Разумеется. Пойдем внутрь, и я дам тебе всю информацию, что у меня есть. — Ванго покачал своей массивной головой. — Ганнибал Форчун, — повторил он. — Тебе не кажется это имя несколько длинноватым?
— Кому как нравится, — сказал Форчун, вспомнив, что на родной планете Ванго чем короче было имя человека, тем выше был его социальный статус.
— Не осталось сожалений, а? — спросил Ванго, впуская агента в дом.
— Каких сожалений?
Собеседник пожал плечами:
— Ну, я имею в виду, мы оба претендовали на этот период времени.
— У меня была довольно интересная жизнь в роли агента, — сухо ответил Форчун, напоминая себе, что он должен отложить свою неприязнь к этому человеку, по крайней мере, на время задания. Уэбли шепнул агенту на ухо, что согласен с ним.
— Ну, а теперь к делу, — сказал Форчун, при саживаясь на стул. — Согласно твоему сообщению, Сифакс объединился с Гасдрубалом. Как это случи лось?
— Я не знаю, но в данный момент они оба, по хоже, зажали Сципиона и его легионеров на кусоч ке земли в нескольких милях к востоку от Утики. — Резидент вытащил из-под стола большую карту и развернул ее. — Вот Утика — а вот здесь Сципион.
Я узнал об этом примерно неделю назад. Как только я проверил это сообщение — ты не поверишь, какие дикие слухи циркулируют в наших местах! — сразу сообщил на ТЕРРУ. Сообщение ушло сегодня, рано утром. А ваши ребята даром времени не теряют.
— Нас так жизнь научила. — Форчун изучал карту. — Осада Утики должна была кончиться ее падением через восемнадцать дней. Это должно было случиться почти два месяца назад. Почему ты тогда не доложил об отклонении?
— Дрейн, ты же знаешь, какая у нас связь.
— Но у тебя есть симбиотический партнер, что бы держать тебя в курсе событий, и ты узнавал о них первым. И, пожалуйста, зови меня Форчун.
— Другое имя умерло; я предпочитаю оставаться жи вым.
— Хорошо, — согласился резидент. — Аррик и я были тогда сильно заняты, копируя некоторые кни ги в местных библиотеках, которые не доживут до лучших времен. Жалко упускать такой материал. Большинство из них будет уничтожено, когда Рим сметет Карфаген с лица Земли.
— Этого не случится еще пятьдесят семь лет, если это вообще случится.
— Что ты имеешь в виду?
— Если Сципион не может взять Утику, что же он будет делать, когда Ганнибал вернется из Ита лии?
— Понятно. Вот задачка, да?
— Уэб, где Аррик? — мысленно спросил Форчун. Разговорный усик симбионта запульсировал в ухе партнера.
— Под плащом твоего собеседника — где же еще? Ванго, кстати, тебя боится.
— Почему?
— Не знаю. Это все, что я смог прозондировать. Аррик прекрасно его прикрыл.
— Сколько людей у Сципиона? — спросил Форчун резидента.
— Я думаю, около сорока тысяч. Может быть, пятьдесят.
— А у Гасдрубала? Ванго задумчиво поджал верхнюю губу. Было очевидно, что в этот момент он выслушивал подсказку Аррика.
— У него тридцать тысяч пехоты и около трех тысяч всадников.
— А слонов нет? Еще пауза для молчаливого суфлирования.
— Аррик говорит, что Гасдрубалу Гиско не по везло со слонами.
— Аррик?
— У меня не было возможностей толкаться средивоенных, — объяснил резидент и виновато улыбнулся.
— Хорошо, — сказал Форчун. — Но принимая во внимание изменение ситуации и учитывая армию Ганнибала, на стороне Карфагена мы имеем от семидесяти до восьмидесяти тысяч пеших солдат и как минимум еще десять тысяч конных нумидийцев.
— Тринадцать тысяч, — поправил Ванго.
— А Сципион? Какое пополнение он еще может получить от Рима?
— Я не знаю. Возможно, двадцать тысяч чело век, как говорят, но, возможно, не так много.
— А как Масинисса? Здесь Ванго побледнел.
— Другой союзник Сципиона, горячий молодой нумидийский принц, — напомнил Форчун. — Он племянник царя Сифакса.
Резидент молчал с минуту, прислушиваясь к голосу своего симбиотического партнера.
— Ходил слух около года назад, говорит Аррик, что Масинисса был убит в стычке с одним отрядом Сифакса.
Форчун резко расправил плечи и строго посмотрел на высокого мужчину.
— И ты не доложил об этом?
— Слухи, слухи, слухи, — развел руками Ван го. — Тут всякого наслушаешься. А что, собственно, ты так взволновался?
— Ванго, — Форчун старался говорить ровно, не повышая голоса, — этот молодой принц через пятьдесятсемь лет должен был стать ключевой фигурой в падении Карфагена. Моя лицензия на вмешательство дает мне много возможностей, но я не в состоянии оживить умершего.
— Что же ты собираешься делать?
— У меня нет выбора, — ответил агент. — Мне придется проверить последние два или три года и посмотреть, что еще ты проглядел.
Высокий мужчина съежился, как будто опасаясь, что его ударят. Но тут же оживился.
— Чем я могу тебе помочь? — спросил он с готовностью.
— Для начала ты можешь приказать своему по вару приготовить нам что-нибудь на завтрак. Пока мы будем есть, ты можешь дать мне подробный отчет обо всем, что ты сделал в течение этой твоей командировки. Ванго быстро глянул на визитера, потом также быстро отвел взгляд.
— С самого начала? — переспросил он.
— С самого начала, — кивнул Форчун.
Скорченный Барс Толунем дышал с присвистом, проклиная вонючий воздух этой мерзкой планеты, но тут что-то его отвлекло, и Барс даже забыл о своем дискомфорте. Его зрительная шишка жадно сфокусировалась на многоцветной ленте, медленно выползающей из принтера в его передние манипуляторы. Если бы его прыщавое лицо обладало способностью к мимике, Барс Толунем выдал бы улыбку триумфатора; вместо этого гибкие оранжевые оборки, окаймлявшие по бокам его голову, напряглись и окрасились интенсивнее. Он нагнулся вперед, чтобы получше вглядеться в обнадеживавшую распечатку. Если все пойдет хорошо, он вернется на свой космический корабль уже через пару дней. Обрамление его лица запульсировало с нарастающим возбуждением, когда он взял переговорное устройство и поднес его ближе к вертикальной щели на своем нижнем лице.
— Охотник прибыл, — прошептал он.
Через дверь, ведущую во двор, Ванго наблюдал, как Ганнибал Форчун нажал что-то на серебряном амулете, и машина времени материализовалась.
— Неплохо мы его надули, не правда ли? — послал он мысленный вопрос.
Тонкий усик протоплазмы, который тянулся из его правого уха и скрывался где-то под туникой, философски заметил:
— Ну, это еще не безусловный конец этого агента.
— Посмотрим.
В тридцати шагах от него Форчун нырнул в открытый люк аппарата. Только когда люк закрылся за ним, он спросил партнера вслух:
— Уэбли, что ты думаешь обо всем этом?
— Пока нельзя сказать с уверенностью, что это злой умысел. Может быть, просто Ванго слишком увлекся книжной работой.
— Луиза тоже резидент, — отрезал Форчун. — Но она не допускала таких ошибок.
Уэбли принял форму пушистого кота, поднял хвост и начал разгуливать по кораблю.
— Это потому, что она аккуратный и добросове стный работник. А Ванго — разгильдяй. Он инте ресуется книгами больше как коллекционер, а не как ученый.
Форчун перевел машину в невидимое состояние и взлетел над городом.
— Я надеюсь, нам не понадобится помощь Ванго, — проворчал агент. — Я бы повесился, если бы мне пришлось зависеть от него. Сколько времени у тебя займет полный осмотр города?
— Что искать? Следы вмешательства Империи? — спросил Уэбли.
— Конечно.
— Может быть, три часа.
— Хорошо. Через три часа встретимся, — Форчун осмотрелся, — на вершине вон той скалы.