Битва за Индию

Войдя в дом, Луиза провела Форчуна в комнату, куда они перенесли кое-что из его машины времени, и велела слугам даже не приближаться к этой комнате.

Форчун решил начинить золотого с изумрудами слоненка небольшой гранатой, не больше куриного яйца, содержащей концентрат особого газа, который мог сделать весь воздух в имперском темпоральном аппарате не пригодным для дыхания менее чем за три минуты. После этого газ самонейтрализовывался менее чем за три минуты. Это был один из наиболее экологически чистых видов оружия, применяемых ТЕРРОЙ.

Хотя статуэтка была пустотелой, она не была предусмотрена для вложения чего-либо внутрь ее. Необходимо было проделать отверстие, а потом заварить его.

— Придется воспользоваться лазером, — сказал Форчун, изучив вещь. — У тебя есть гончарный круг?

В мече Форчуна был замаскирован лазер. Это было мощное оружие, но неудобный инструмент для аккуратных работ. Но Форчун нашел выход из положения. Он закрепил меч неподвижно, так, чтобы лазерный луч мог задеть статуэтку лишь по касательной. Этого было достаточно, чтобы сделать щель. Остальная мощь луча уходила через открытое окно в небо. Ювелирное изделие необходимо было поворачивать, не касаясь его, так как сварка сильно разогревала металл. Для этого Форчун и приспособил гончарный круг.

Уэбли нашел Самбару в той же комнате, где жрец беседовал с Ганнибалом и Луизой, сел на подоконник и снова растекся по наружной стене. Внутрь он пустил тончайший усик протоплазмы с миниатюрным глазом и ухом на конце.

Верховный жрец думал, как бы ему не прогадать в этой сделке с загадочным незнакомцем и как бы заставить его поделиться своими необыкновенными знаниями.

Уэбли проник в его мысли, когда Самбара спохватился, что забыл спросить у незнакомца, как ему быть с проблемой Девадасы. Но у него еще оставалось на это время.

— Гранату, пожалуйста, — сказала Луиза. Форчун передал ей оружие. Она осторожно закрепила смертоносное яйцо на подставке, сооружен ной ею в полом слоненке.

— Как ты догадался, что Самбара не верит в богов? — спросила девушка.

— Эти их Запретные Книги — чистый макиавеллизм, — ответил агент. — Настоящий самоучитель — как использовать религию в политических целях.

— Я, конечно, читала Запретные Книги, когда готовилась к этой командировке, но они не показались такими уж циничными, — сказала девушка. — Порой так называемые тайные священные книги не содержат ничего особенного. И уж тем более кри тики религии.

— Эти содержат. Запретные Книги вовсе не относятся к священной литературе. Только люди в сане Самбары имеют и имели к ним доступ. Жрецы в том небольшом городе, который мы видели разрушенным, никогда даже не слышали о Запретных Книгах — я понял это, когда увидел, как они резво загружали скиммер. Начиная с Нармады, все верховные жрецы Хараппы и Мохенджо-Даро были атеистами. Нармада был великим хитрецом. Он создал религию, способную объединить прежде разрозненные местные племена. Но воспитал своих учеников, преемников его власти в уверенности, что никаких богов нет. Все верховные жрецы с тех пор отличались большим умом. Каждый из них сам сочинял новые Запретные Книги и обучал по ним своего преемника. Но младшие жрецы, конечно, верили в божественную иерархию. Наш троянский слон почти готов?

— Еще минут десять, — ответила Луиза, аккуратно подводя слоновый бок для сварки. — Жалко отдавать имперцам такую красоту.

— Мы получим его назад, — заверил ее Ганнибал.

— Не нравится мне этот циник Нармада.

— Что ж поделать — слишком умен для своего времени. Зато цивилизация, которую он создал, настолько хорошо сконструирована, настолько гибка, что ей не понадобилось никаких существенных изменений в течение десяти веков. Любой сколько нибудь опасный мятежник автоматически вовлекался в структуры власти. Единственное, чего не мог предвидеть старый Нармада, — это нападения Девадасы. Он несет с собой совершенно другой тип культуры, который должен смести эту устаревшую цивилизацию.

— Ты хочешь, чтобы микрофон работал постоянно?

— Если только у тебя там не осталось места для еще одного пускового устройства.

— Я думаю, что могу втиснуть еще одно. Сколько у нас времени?

— Полчаса. Да, Нармаде еще повезло с географическим положением. Долгое время поблизости не было серьезных варваров-завоевателей. А для современных могучих держав это государство расположено далековато.

— Ты имеешь в виду Шумер и Египет? Мохен-джо-Даро продает в Египет много шелка. И драгоценные камни в Шумер. Я видела несколько караванов — это впечатляет.

— Они торгуют с египетскими и шумерскими купцами. Пока все контакты с другими государствами строились на основе прибыли, эта культура была в безопасности. Беда в том, что Девадаса — не купец.

— Он — кровожадный варвар!

— Точно. Насильник, убийца и грабитель. У интеллектуалов, вроде старика Нармады и нашего Самбары, нет шансов устоять против такого врага. Они не могут перехитрить его и не могут подкупить. А поскольку они никогда сами не интересовались завоеваниями, у них нет ни нормального оружия, ни серьезных армий. Ты удивляешь меня, Луиза. Ты знала, что эта культура обречена, когда прибыла сюда и все же действуешь так, будто хочешь защитить ее.

— За небольшое время я достаточно хорошо узнала этих людей. Я не хочу видеть, как они умрут.

— Ты слишком увлекаешься, — предупредил он.

— Я знаю, — ответила она. — Не указывай мне, Форчун.

— Хорошо. Я просто не хочу, чтобы ты забывала, зачем ты здесь. Она передала ему золотого слоненка.

— Все готово, — сказала она при этом.

Верховный жрец не изменил своего решения. — Я согласен, — сказал Самбара. — Эта статуэтка попадет на небесную чашу.

— А я сделаю все, что смогу, чтобы помочь вам противостоять вторжению Девадасы, — сделал предложение Форчун. — И более того, Самбара. Я отниму у Индры всю дань, заплаченную другими городами, и доставлю ее сюда до конца дня.

— Как ты это сделаешь?

— Знание, Самбара, — улыбнулся Форчун.

Скиммер Империи вернулся точно в назначенное время, когда солнце зависло высоко над головой. Медленно покружив над цитаделью, он приземлился возле храмовой террасы. Самбара, в расшитой золотом мантии, скромно и со вкусом украшенной рубинами, изумрудами и лазуритом, в сопровождении младших жрецов торжественно вышел к сверкающей машине. На красивой подушечке он нес золотого в изумрудах слоненка.

Процессия остановилась, не доходя нескольких шагов до скиммера. Наступила тревожная тишина. Затем раздался знакомый гонг, не такой громкий, как прежде, а за ним — голос Индры:

— Ты несешь дань? Самбара поклонился.

— Правитель Мохенджо-Даро, — объявил он, — принимает защиту могущественного Индры и предлагает этот небольшой подарок как знак дани, которая последует за ним. Глашатаи уже отправлены во все части города. Сборщики налогов на местах принимают приношения. Ни один житель города не избегнет обложения. Все будет собрано на этой террасе сегодня до захода солнца.

— Кто ты? — спросил усиленный динамиками голос.

— О могущественный Индра, защитник Мохенджо-Даро, мое имя — Самбара, — ответил верховный жрец. — Меня называют Самбара Превосходный, Глаз Правды, Рука Справедливости. Я здесь правитель, и мое слово — закон в Мохенджо-Даро и по всей южной части страны. Впредь меня будут величать Слуга Индры. Прими наш дар, о могущественный Индра, и защити нас от вторжения Дева-дасы.

Наступила тишина — очевидно, члены экипажа скиммера совещались между собой. Затем снова раздался голос Индры:

— Хорошо, уважаемый Самбара. Рука Индрыподнимется против твоих врагов, когда будет получена вся дань. Я принимаю твой дар. Внеси его внутрь.

С последними словами в скиммере открылась дверь, и оттуда выдвинулся широкий трап. Двигаясь медленно, с достоинством, Самбара внес слоненка, положил его на пороге и вернулся на террасу. Трап убрался обратно в скиммер. Почтительно поклонившись еще раз, Самбара снова обратился к скиммеру: