Синева небес

Один из полицейских побывал в семье Фудзио Уно. Он вошел в дом и встретился с родителями подозреваемого. Через пятнадцать минут после звонка матери Фудзио приехал шурин подозреваемого Сабуро Морита. До его приезда полицейский успел расспросить родителей Фудзио и составить представление о жизни их сына.

— Говорят, вчера вы очень быстро приехали в управление, — сказал полицейский матери Фудзио.

На табличке, приколотой к груди полицейского, было написано: «Дзиса». На самом деле его звали «Дзисама», что означает «старичок», и облысел он не по годам рано — лет в сорок. Когда он слышал свое имя, то чувствовал себя старым и несчастным, поэтому решил сократить его до нейтрального «Дзиса».

— Да, я так испугалась! Сразу отвезла сыну пижаму и кое-что из нижнего белья.

— А что, он уже попадал в аварии? — Дзиса незаметно подводил разговор к нужной теме.

— Да нет, никаких аварий не было. Когда-то он рассказывал, что его слегка поцарапала машина, вывернувшаяся из-за поворота, но водитель той машины выплатил Фудзио компенсацию. После этого ничего не случалось.

Дзиса оценил обстановку. Отец Фудзио сидит напротив с непроницаемой физиономией — словно высеченный из камня. От него явно нечего ждать помощи, слова не выудишь. Мать охотно отвечает на все вопросы, однако не в состоянии говорить четко и ясно, поэтому добиться от нее чего-то вразумительного вряд ли возможно.

Шурин Фудзио внимательно прислушивался к разговору, сидя в сторонке. Наблюдая за ним, Дзиса понял, что что-то тут не так. Необходимо быстрее уяснить, каковы его отношения с Фудзио.

— Так значит, ваш сын прекрасный водитель? — спросил Дзиса, с удовольствием попив чайку.

— Я считаю, что да. Хотя у меня прав нет и толком судить об это мне могу. Сабуро-сан, а ты что думаешь? — спросила мать.

— Да… Нормально он водил. Может, даже неплохо.

— А вам когда-нибудь случалось ездить в машине шурина, когда он был за рулем?

— Нет, я езжу на своей машине, но я видел его за рулем в городе.

Сабуро, определенно, не был простачком, хоть и пытался такового изображать. Однако люди, сознательно выбирающие наиболее подходящие, на их взгляд, выражения, нечаянно выдают какой-то важный для следствия факт. Такое случается как с умными и осторожными, так и с глупыми и недальновидными.

— То есть вам не доводилось ездить с шурином в его машине? А сейчас как раз подходящее время года.

— У меня своя машина, Фудзио, к тому же, не любит детей.

— Ну, вот что ты такое говоришь! — накинулась на зятя мать Фудзио. — Просто твои девочки сейчас заняты в школе и на курсах, у них и времени кататься нет.

Судя по выражению лица Сабуро, он был не согласен с тещей.

— А Фудзио-сан доставлял продукты клиентам?

— Нет, не доставлял. Хотя, может, и было пару раз за несколько лет…

— Вовсе нет. Совсем недавно было. Ты уехал, а нам позвонили по телефону, и Фудзио доставил заказ.

Эти слова Сабуро не решился отрицать. Он замолчал, но на его лице явно читалось: словам женщины нельзя верить.

— Выходит, Фудзио-сан и в магазине появлялся?

— Нет, в магазине он бывал редко.

— Так чем же он занимается? — спросил Дзиса с таким удивлением, будто он и представить себе не мог, что делает этот странный человек.

— Разве он в полиции не сказал? Он стихи пишет. — В этот момент лицо матери просветлело, а Сабуро опустил глаза. — Мой зять не очень-то интересуется поэзией. У него с торговлей лучше выходит. А Фудзио никогда не привлекали ни школа, ни торговля. Я и вчера отнесла ему в передаче тетрадь и карандаши. У него такая натура, он не может не писать.

— Где же он пишет стихи? — спросил Дзиса с выражением искреннего интереса. — На природе? Любуясь цветами, морем?…

— Нет, он обустроил себе комнату на крыше этого дома. Такая, знаете ли, комната для занятий. Здесь-то, внизу, сами видите, очень шумно. Вот он и соорудил себе там «замок». Как приедет, сразу там запирается.

— Сын возил вас на своей машине? — с безучастным видом спросил Дзиса.

— Да, он часто отвозил меня в больницу.

— А где эта больница?

— Знаете «Клинику Огуры» на углу четвертого квартала?

— Не помните, когда вы в последний раз ездили туда?

— Последний раз?… Я сейчас чувствую себя неплохо, и в этом году редко обращалась к врачу. Простыла недавно, но я выпила лекарства из домашней аптечки и все прошло.

— Замечательно. Больше он вас никуда не возил?

— Меня в машине укачивает, поэтому я стараюсь ездить электричкой.

— Некоторые сосут сушеные щупальца каракатицы, говорят, помогает.

— Чего я только не перепробовала, толку нет.

— А вы ездили с сыном на машине? — обратился Дзиса к сидевшему, как истукан, отцу Фудзио.

Однако прежде чем тот успел открыть рот, за него ответила жена:

— Фудзио уже много лет с отцом не разговаривает.

— Это еще почему? — удивленно спросил Дзиса.

— Ну, вы же сами видите, что отец у нас неразговорчивый. Фудзио в меня пошел — любит поговорить, а отец ему сразу не отвечает, вот Фудзио и сердится. За столом он со мной беседует, а с отцом — никогда.

— Вы тоже не разговариваете с тестем? — спросил Дзиса у шурина Фудзио.

— Нет, я разговариваю. У тестя большой опыт в торговых делах. Я всегда спрашиваю совета, если чего-то не понимаю, и он мне все подробно объясняет.

— Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали о том, что было позавчера, — сказал Дзиса. — В котором часу ваш сын вернулся домой?

— Ой, когда же это было-то… — мать Фудзио сделала вид, будто мучительно пытается вспомнить. — Он вернулся ночью, поздно ночью. Я и не знаю, в котором часу.

— Правда? А ваш сын утверждает, что позавчера вернулся домой около восьми вечера и ужинал дома. Он лжет?

По матери было заметно, что она вздохнула с облегчением:

— Ах, да, конечно. Ну, разумеется, он вернулся в восемь или чуть позже. Я еще поджарила ему селедку. Поздно ночью он вернулся накануне, я ошиблась.

— Такое бывает. Я и сам, если не посмотрю в дневник, и не вспомню, что ел накануне.

— Вы записываете в записную книжку свое меню?!

— Да, и это, и многое другое, чтобы потом легче было вспоминать.

— Не могли бы вы дать нам совет… Вы, думаю, сможете нам помочь, — начала мать с заискивающей улыбкой. — Вчера сын позвонил из полиции и попросил найти адвоката. Но у нас нет таких знакомств, и мы не знаем, куда податься.

Дзиса не ответил.

— Я так испугалась… Сразу же отвезла в управление одежду и туалетные принадлежности. Хотела встретиться с ним, спросить его, что случилось, но мне даже не разрешили с ним увидеться. Сказали, что ничего не знают об аварии. Тогда я побежала домой посоветоваться с зятем. Он сразу же, поздно вечером, отправился за советом к директору-распорядителю нашей торговой ассоциации. Тот нам всегда помогал. То есть один знакомый у нас есть, он должен был позвонить нам сегодня утром. Правда, я слышала, что он уже в почтенном возрасте… Но разве можно принимать решение, не выслушав другого мнения? Это то же, что с медицинским диагнозом.

— Я, честно говоря, не совсем понимаю, о чем идет речь, — сказал Дзиса.

— В таких случаях лучше попросить знакомых, использовать все связи, правда?

Дзиса тем временем пытался понять, отчего так упорно молчит Сабуро Морита. Он явно отличался живым умом и, видимо, прекрасно знал обстановку в доме, а также характер своего шурина.

— Вы не знаете, когда отпустят Фудзио? Если с него снимут подозрения, ведь его отпустят? — спросила мать.

— Мы этого пока не знаем. Вам лучше посоветоваться с адвокатом, он вам все объяснит.

— Мы очень волнуемся, потому что у нас нет знакомых адвокатов. Я думаю, все эти неприятности случились потому, что Фудзиодо сих пор не женат.

— Едва ли это имеет отношение к делу.

— Нет, мир так устроен. Если у тебя есть семья, то ты защищен. А когда тебе за тридцать и ты один, то в тебя по любому поводу будут тыкать пальцем. Думаю, что, когда он вернется, сразу начнет подыскивать жену.